Организатор самой циничной авиакатастрофы в истории боялся только США

Теракт в Boeing 727, пролетавшем над Боготой ровно 30 лет назад, видится самым чудовищным примером заказного убийства после акции царя Ирода по истреблению младенцев. 107 человек в самолете и еще трое на земле (их придавило обломками) погибли потому, что наркобарону Пабло Эскобару нужна была смерть Сесара Трухильо – будущего президента Колумбии, а на момент покушения – «правой руки» без тела: его непосредственный шеф, фаворит президентской гонки Луис Карлос Галан, был устранен людьми Эскобара четырьмя месяцами ранее.

Трухильо чудом избежал посадки на тот рейс, так что с формальной точки зрения чудовищное заказное убийство, как и в случае Ирода, полностью провалилось, забрызгав страну невинной кровью: наркобарон «рубил лес», не считаясь со «щепками» любого возраста и количества.

Про этого же человека его дочь рассказывала, что однажды, вынужденно ночуя в холодных горах, он сжег два миллиона долларов наличными для того, чтобы её согреть. Идею впоследствии позаимствовали для фильма «Скалолаз» со Сталлоне в главной роли, но там аналогичные действия осуществляет герой, а Эскобар, повторимся, был чудовищем.

По христианским меркам абсолютно чудовищным был и способ организации теракта – из двух террористов, пронесших бомбу в самолет, один остался в салоне, то есть пошел на смерть сознательно, как камикадзе. То, от чего веет жутью исламского фанатизма, не имеет объяснений до сих пор: возможно, семью этого человека держали в заложниках, возможно, озолотили в минуту крайней нужды – многое зависело от настроения Эскобара в конкретный период времени.

Впрочем, все это догадки. Догадка даже то, что целью был именно Трухильо. Возможен и другой вариант – громкий, яркий и беспощадный теракт был организован ради самого теракта. Он был частью войны с колумбийским государством и ультиматумом его правительству. Эскобар требовал невозможного – посадить его в тюрьму. И это вовсе не шутка.

Однажды в Америке

Самый разыскиваемый преступник мира никогда не знал другой профессии: начав с кражи могильных плит, через автоугоны и рэкет он пришел к торговле кокаином, став кумом королю, а после и самим королем. Его статус был обеспечен умением играть три роли сразу – мафиозного дона итальянского типа, прогрессивного инноватора во главе динамично развивающейся компании и посконного латиноамериканского головореза (до сих пор этот субконтинент, где живет менее 10% населения Земли, обеспечивает треть мировой статистики убийств).

Как дон он не просто прикармливал нищие трущобы, в которых когда-то жил сам, но и переселял их жителей в новые дома, став самым щедрым благотворителем в масштабах страны и самым влиятельным человеком во втором по величине городе Колумбии – Медельине, известном по прозвищу Серебряная Чашечка.

Как инноватор он выступал и в области повышения продаж, организуя акции типа «первая доза бесплатно», и в плане борьбы за лояльность клиентов, обещая покрыть убытки в случае изъятия товара полицией, и наконец, в сугубо техническом смысле – его империя сбывала кокаин в том числе с помощью кустарных подводных лодок, а химические лаборатории обустраивались прямо в джунглях.

Но как головорез он превосходил всех, поскольку дальше всех метил – к президентскому креслу. На таком уровне убивают не в подворотне и не на «разборках», а с помощью армий и спецслужб, а они у Эскобара были – как собственными руками выращенные («Лос Экстрадитаблес»), так и чужие, государственные, но скупленные на корню.

Он пользовался личным аэропортом, располагал сетью более чем из 30 роскошных поместий и считался одним из самых богатых людей мира. Его ближайший помощник Карлос Редер, отсиживающий ныне свое пожизненное в очень секретном месте где-то в США, на полном серьезе предлагал погасить весь государственный долг Колумбии – не обеднели бы.

Но в итоге хватило только на пост замещающего конгрессмена – это такая особая колумбийская разновидность парламентариев, которые подменяют тех, кто приболел или в отпуске. Конец политической карьере народного любимца, которого местная элита ненавидела трижды – как бандита, как левака и как деревенщину, положил главный источник его богатств – Соединенные Штаты Америки.

«Лучше в могилу, чем в США»

Оценки объемов кокаинового рынка, который контролировал Эскобар, разнятся. Льстецы утверждают, что он обеспечивал им 80% потребителей мира, более трезвые – что 80% потребителей в одних США, что хотя бы похоже на правду. В любом случае, когда масштаб угрозы осознал мощный старик – консервативный президент Рональд Рейган, наркобарону была объявлена личная война.

На эту тему
• Как Швеция запугала русских
• Европейская преступность становится все более жестокой
• Обещание истребить «бродячих муравьев» Трампу вряд ли удастся выполнить

Получив столь влиятельную поддержку, власти самой Колумбии тоже перешли в наступление – и Эскобар пустился в бега, а бегал он чрезвычайно успешно. Этому способствовали его сеть убежищ класса «люкс» и то, что верный своему барону простой люд всегда предупреждал его об опасности, а личная армия головорезов при необходимости готова была штурмовать хоть президентский дворец.

До этого, правда, не дошло – ограничились штурмом Дворца правосудия. В истории он проходит как эпизод гражданской войны между местными «красными повстанцами» типа Че Гевары и законной властью. Но есть обоснованная версия, что захват нескольких сот заложников, из которых погибли 97, включая 11 судей, был оплачен Эскобаром – борцы за коммунистическую справедливость прицельно уничтожали документы по экстрадиции наркоторговцев в США.

Угроза экстрадиции была той самой причиной, по которой «добрый» народный наркобарон начал убивать людей оптом – согласно некоторым подсчетам, количество совершенных его боевиками терактов перевалило за сотню.

Даже если бы Эскобара удалось поймать, даже если бы его удалось отбить, даже если бы его удалось спрятать так, чтобы его не смогли найти – осудить его было невозможно: тот в колумбийской системе власти, кто не был куплен, дорожил своей жизнью или хотя бы жизнями членов своей семьи. «Серебро или свинец» – так выглядел выбор из двух стульев от Медельинского кокаинового картеля.

И совсем другое дело – Соединенные Штаты. В администрации Рейгана изобрели отличный способ борьбы с империей супергангстера – заключили с традиционно союзной им Боготой договор о выдаче наркоторговцев, которые реализовывали свой товар в США. Так кокаиновый император столкнулся с грозным внешнеполитическим противником – с Аризонщины и Техасщины выдачи не было.

Противодействием такой «непатриотичной» политике стали теракты с пачкой политических убийств. Эскобар сеял панику по всей стране, прицельно охотился за судьями Верховного суда – и вновь добился своего: договор с США был признан ими незаконным. Тогда в ситуацию вмешался лично президент – интеллигентный инженер Вирхилио Барко Варгас, наложив на решение судей свое вето.

Вето это, кстати, в народе критиковали как диктаторское, предательское и антинародное.

Тогда Эскобар предложил сдаться – и отсидеть в тюрьме за грехи. Что принципиально – в колумбийской тюрьме. В обмен на признание в несущественных преступлениях он требовал прощение всех остальных, как следствие – отказ от выдачи в США, а тюрьму он, так уж и быть, построит для себя сам – страна-то небогатая.

В Боготе, разумеется, отказались – и получили то, что получили: новую волну террора, зенитом которого стал взрыв в Boeing 727. И, что самое страшное, в итоге Эскобар опять получил то, что хотел – получил от того самого чудом спасшегося Трухильо, который избрался президентом вместо Галана, прежде пообещавшего покончить с империей главного наркобарона планеты.

Кровь и немного бегемотов

Специальная тюрьма называлась «Ла Катедраль» и была чем-то средним между потемкинской деревней для всей страны, очередной базой для Медельинского картеля и спа-курортом лично для Эскобара – бассейны, массаж, фитнесс, разносолы, проститутки и, конечно же, кокаин. Тем не менее, этот отпуск сыграл решающую роль в падении титана: воспользовавшись паузой, его люди стали толкать товар налево и переходить на сторону конкурентов.

Так спа-отель обзавелся пыточной для предателей и местом для казней. И хотя казненные тоже были очень плохими и жадными людьми (за предательство в системе картеля было принято вырезать всю семью, что ставка – выше некуда), подобное было уже чересчур. Трухильо отдал приказ перевести кокаинового императора в обычную тюрьму, император бежал – и в итоге погиб на передовой борьбы за свою империю.

К тому моменту против нее объединились полиция, ЦРУ, праворадикальные группировки и конкурирующие картели, причем, можно сказать, в одну организацию – в «Лос Пепес», что сокращение от «Преследующие Пабло Эскобара». У этой бандитской по сути силы была своя красивая легенда – якобы ее образовали люди, пострадавшие от действий Эскобара, но использовали эти люди эскобаровские же методы: против ставленников наркомагната развернули встречный террор со взрывами, поджогами и убийствами.

Обоснованно волнуясь за жизнь семьи, гангстер пытался вывезти ее из страны, но против Эскобаров теперь играла и вся международная политика. Поэтому жена и дети остались в Колумбии почти как заложники – и в черный для патриарха день сыграли свою роковую роль. Один из телефонных разговоров с сыном, которого это чудовище любило не меньше, чем дочь, оказался достаточно длинным для того, чтобы сигнал успели отследить. На задержание особо опасного преступника отправили спецгруппу, у которой, судя по всему, был приказ живым Эскобара не брать – на войне как на войне.

По своим понятиям, он погиб достойно – в бою. Согласно некоторым версиям, решил не сдаваться живым и застрелился из пистолета, с которым никогда не расставался. Однако падение колосса все же оказалось наглядно позорным: весь мир облетела фотография с улыбающимися полицейскими над босым и окровавленным трупом Эскобара, а в центре этой композиции красовалось его круглое и толстое пузо.

Но на родине его по-прежнему вспоминают без смеха. Кто-то – как беспощадного террориста и массового убийцу, кто-то как Робин Гуда и доброго ангела заплаточных трущоб, кто-то даже как модель для подражания – уникальный же человек, который «всего добился сам». И будут вспоминать, наверное, до тех пор, пока в колумбийских болотах не умрет последний бегемот. Эта природная аномалия – беглецы из эскобаровского личного зоопарка, что некогда был частью разграбленного ныне поместья. Они бежали удачнее своего хозяина, пережили его, размножились и теперь вытесняют местную фауну, как Медельинский кокаиновый картель вытеснял своих конкурентов.

Говорят, их пытались стерилизовать, как стерилизуют собак, но на сегодняшний день они – самое живучее из наследий Пабло Эскобара.