Израиль накрыла волна секс-скандалов

В конце прошлой недели на фоне громкого сексуального скандала подал в отставку глава МВД Израиля Сильван Шалом. Экс-министр отрицает свою вину и заявляет, что принял решение завершить политическую карьеру, исходя из интересов семьи. Незадолго до этого аналогичная судьба постигла другого израильского политика: депутат Инон Магаль был вынужден покинуть Кнессет после обвинений в домогательствах. Параллельно разгорается секс-гевалт и в полицейском руководстве: под раздачу попал генинспектор Йоханан Данино. В чем же причина таких страстей?

Знаете, какой кофе любит Обама? Черный и слабый

Сюжет с участием экс-министра наиболее показателен. Постигшая Шалома беда вряд ли стала для него громом среди ясного неба. Судя по всему, он и в самом деле слаб до женского пола. Первая утечка в СМИ произошла еще в 2014 году, но тогда юридический советник правительства постановил, что делу не может быть дан ход, поскольку потерпевшая отказалась подавать официальную жалобу.

Сейчас картина похожая: потерпевшая прямым текстом заявляет, что не собирается жаловаться, а просто хочет поведать всему миру о моральном облике министра. Но, как это обычно и бывает, в нужный момент из небытия выходят и другие оскорбленные жертвы, и неугодного политика начинают топить. Количество недовольных министром женщин сейчас варьируется от 7 до 11; как оценивать их слова, непонятно, поскольку на данный момент в деле, кроме слов, ничего нет. Собственно, даже дела-то нет.

При этом неожиданную межгендерную солидарность проявил и один мужчина – бывший охранник Сильвана Шалома. Исказив свой голос с помощью технических средств, он рассказал Десятому каналу о том, как был свидетелем вопиющих похождений босса: опальный министр дважды уединялся с женщинами в туалете, и акустика не оставляла сомнений в сущности событий. Другой вопрос, что женщин в уборную никто насильно не тянул, более того, они даже не были подчиненными Шалома. Но это неважно – показания охранника с радостью приобщили к делу общественного порицания.

На эту тему
• Дмитрий Ольшанский: Зачем мужчинам феминизм
• Татьяна Сухарева: Каждая женщина – феминистка
• Виктория Федотова: Мужчины страдают от гендерного неравенства
• Наталья Холмогорова: Клоунесс видят все
• Анна Федорова: Милый, я феминистка
• Сергей Шмидт: Четыре мужских роли, с которыми не справятся женщины
• Петр Акопов: Хватит играть в «я сама»
• Как и за что судят бывших лидеров стран Европы
• Давид Эйдельман: Преступник, насильник, развратник
• Михаил Ошеров: Геополитика Ближнего Востока
• Блокада Иерусалима окончательно взорвет Ближний Восток
• Израиль встал на пороге третьей интифады
• Юбилей соглашений Израиля с ПНА напоминает, что желание мира часто приводит к войне
• Почему нынешние отношения США и Израиля называют худшими в истории
• Израиль подстраховывается от войны с Россией

Масла в огонь подлила и жена экс-министра Джуди Нир Мозес – женщина весьма влиятельная, но не вполне сдержанная на язык. В своем «Твиттере» она выступила с гневной отповедью обидчицам мужа. Трогательная семейная солидарность, пожалуй, единственное светлое пятно во всей этой малоприятной истории. Однако виртуальные заявления Джуди, скорее, навредили ее мужу. Обиженные женщины тут же заявили, что не будут раскрывать своих имен, поскольку боятся мести влиятельной матроны. Таким образом, Шалом остается стоять против всех обвинений с открытым забралом, в то время как его оппонентки пользуются привилегией анонимности.

Это уже не первый случай, когда «Твиттер» подводит Джуди – летом она имела неосторожность опубликовать шуточку на грани фола: «Знаете, какой кофе любит Обама? Черный и слабый!» Твит попался на глаза американской прессе, разгорелся скандал, пришлось удалять запись и извиняться. Джуди выступила с ритуальными заверениями в том, что уважает людей вне зависимости от их расовой принадлежности, и как бы между прочим заметила: «Надеюсь, я все еще буду замужем, когда самолет моего мужа приземлится и он услышит о том, что я сделала». Так что есть основания полагать, что брак у Сильвана Шалома крепкий и, несмотря на все скандалы, семейное взаимопонимание присутствует.

Шуточка про Обаму – деталь, как будто бы не относящаяся к актуальному сюжету, но на самом деле вполне характерная. Хочешь понять человека – присмотрись к его жене. Джуди – волевая женщина, не склонная к политкорректным сантиментам. И надо понимать, что сам Сильван Шалом – восточный еврей, ликудник, правый. То есть, говоря в российских терминах, «ватник». А завалить его пытаются израильские «рукопожатные» – борцы за права женщин, геев, арабов. Дамы из леволиберальной партии «Мерец» уже почуяли запах крови и настаивают на том, что против Шалома должно быть возбуждено уголовное дело, даже несмотря на отсутствие официальных жалоб со стороны потерпевших. Разумеется, феминистки такую идею горячо поддерживают.

В общем и целом повторяется сюжет с осужденным за изнасилование президентом Кацавом, только в более мягкой форме. Тот тоже был восточный еврей и правый консерватор. Его стерли в пыль с особым цинизмом, и пост занял «рукопожатный» Шимон Перес.

Однозначно предположить, кто именно стоит за накатом на Сильвана Шалома, не представляется возможным. Нельзя исключать, что леволиберальное лобби вовсе ни при чем, наоборот, сюжет инициирован аппаратными разборками в правом «Ликуде». Можно допустить, что присутствует личная месть кого-то из влиятельных недругов, и это никоим образом не связано с политической идеологией. Следует иметь в виду и вариант случайного стечения обстоятельств: прошлогодняя жалобщица снова решила напомнить о себе, сюжет стал лыком в строку для СМИ, у кого-то в сердце закровоточило воспоминание о недостаточной романтике туалетного секса – и покатился снежный ком.

Если бы в голове у тебя было только десять процентов от того, что есть в лифчике, – сам Эйнштейн записался бы на твои вечерние уроки

Так или иначе, пока неясно, кто займет место Шалома в МВД. Зато известно, что его депутатский мандат отойдет Амиру Охане – ЛГБТ-активисту и первому открытому гею в партии «Ликуд». Таким образом, сюжет становится вполне концептуальным.

История депутата Инона Магаля менее яркая, хотя несправедливости в ней еще больше. Там речь даже не идет о злоупотреблении депутатским статусом: Магалю попомнили некрасивое поведение, которым он отметился еще до избрания в Кнессет в бытность главным редактором новостного портала Walla. Несколько бывших сотрудниц в определенный момент (и почему-то тоже хором) вспомнили, что начальник имел обыкновение отпускать в их адрес замечания игривого характера, а некоторых даже успел потрогать за ягодицы. Этого оказалось достаточно, чтобы политической карьере Магаля пришел конец.

В отличие от Сильвана Шалома, Магаль ничего отрицать не стал, а сразу сошел со сцены. Более того, будучи представителем правой партии национально-религиозного характера «Еврейский дом», бывший депутат счел нужным принести публичное покаяние в синагоге. «Я согрешил. Но я избрал путь царя Давида. Я признал свои грехи и намерен покаяться в них», – заявил он, выступая перед прихожанами.

«Рукопожатная» общественность высоко оценила этот шаг. Депутат от левоцентристской партии «Сионистский лагерь» Шели Яхимович заявила: «Инон Магаль установил новые и важные стандарты. Он не очернял женщин, а признал свою вину и подал в отставку».

Случайно или нет, но место Инона Магаля в Кнессете заняла депутат-женщина.

Если истории Сильвана Шалома и Инона Магаля могут восприниматься в качестве личной драмы, то разборки в полицейском руководстве больше напоминают веселый ближневосточный водевиль. Некоторое время назад сотрудница полиции подала жалобу на бригадного генерала Рони Ритмана, который «пытался ее обнять». Теперь выяснилось, что заявительница сама состоит в интимной связи с гениспектором Данино, который, в свою очередь, и назначил Ритмана на должность.

Вряд ли необходимо изучать хитросплетения карьерных интриг в каждом случае, гораздо интересней взглянуть на проблему в целом. Здесь присутствует своего рода противоборство двух сторон: условной «мачистской» и условной «феминистической». Речь не о конкретных политических предпочтениях фигурантов, а о самой сути идеологического противостояния. Несложно заметить, что под ударом последовательно оказываются именно «мачистские» типажи: будь то партийный функционер старой закалки, молодой религиозный депутат или крепкие служаки из полицейского управления.

У каждой бабушки в молодости была либо винтовка, либо мотыга, и если ей были не по душе сальные шуточки, то шутливый «мачист» быстро об этом жалел

При этом у «феминистической» команды беспрецедентно льготные условия игры: еще со времен президента Кацава все привыкли к тому, что заявительницы пользуются полным покровительством закона в защите частной жизни, в то время как подозреваемый еще задолго до судебного решения становится объектом открытой травли в СМИ. Моральный облик пострадавших при этом выносится за скобки: никто уже не помнит, что сюжет с Кацавом раскрутился из-за того, что «жертва» пыталась его шантажировать.

Было бы наивно искать здесь теорию заговора и подозревать, что несчастные израильские мужчины атакованы по решению Тайного совета феминисток. Происходящее имеет стихийный характер, но вполне точно отражает метаморфозы, которые происходят с израильским обществом в эпоху так называемого постсионизма.

Израиль в основе своей складывался как вполне «мачистское» государство. И дело тут не только в жарком климате, сама окружающая реальность диктовала жесткие принципы общественных отношений. Перманентная военная угроза способствовала милитаризации общества. Атмосфера «осажденной крепости» не подразумевала тонких гендерных сантиментов. Не следует также забывать, что не войной единой жив еврей: кибуцное движение играло огромную роль на заре становления государства. Нравы в сельскохозяйственных колониях не имели ничего общего с детским кружком пионеров-юннатов: люди жестко работали и жестко жили, так что, в силу естественных эволюционных причин, «мачистская» модель доминировала.

Разумеется, речь не идет о жестоком угнетении женщин, физическом насилии или сексуальном рабстве, но сама идея о том, что женщина может подать в суд на мужчину за то, что он занимался с ней сексом в условиях служебной связи, в те времена представлялась абсурдной. И уж тем более абсурдной казалась мысль о том, что сальные шуточки или шлепок по мягкому месту могут стать основанием для уголовного дела. И вовсе не потому, что поколение израильских бабушек было угнетено и забито. Просто у каждой такой бабушки в молодости была либо винтовка, либо мотыга, либо и то, и другое вместе, так что если ей и в самом деле были не по душе сальные шуточки, то шутливый «мачист» быстро бы об этом пожалел.

Времена меняются, и вместе с ними меняется общество. Стихийное столкновение «мачистской» и «феминистической» идеологий отражает этот процесс. Безусловно, у «феминистической» модели больше шансов на будущее, ведь она прогрессивна, а стало быть, время работает на нее. Тем более на данный момент юридическая система всецело на ее стороне. Иудейский традиционализм в Израиле силен до сих пор, более 70% населения либо верующие, либо традиционно-лояльные иудаизму. Но еврейская модерновая пассионарность, которая воспринимает все актуальные веяния (будь то коммунизм 100 лет назад или демократия 50 лет назад), «держит» элиту, в том числе медиа и судебную систему. Поэтому в плане защиты прав женщин Израиль теперь одно из наиболее «продвинутых» сиречь агрессивно-феминистических государств.

Нам же остается только вспоминать прежние времена. В романе израильского писателя Амоса Оза «Черный ящик» есть замечательный образ офицера ЦАХАЛа времен Шестидневной войны – как раз такого «мачиста», тирана и деспота, который не церемонился с женщинами, но женщины его обожали. Пара реплик вполне передают суть персонажа: «Что тут происходит, любезнейшая? Сидим себе у печки и за счет армии обогреваем свои святые места?» Или: «Если бы в голове у тебя было только десять процентов от того, что есть в лифчике, – сам Эйнштейн записался бы на твои вечерние уроки».

Вероятно, герои тех времен весьма удивились бы, узнав, что нынче вышесказанное тянет на уголовное дело.