Считать допинговый скандал спланированной акцией преждевременно

Минспорт, по сути, смирился с решением временно отстранить наших легкоатлетов от участия в соревнованиях под эгидой IAAF. Альтернативные пути были, но для смирения у российских спортивных функционеров есть весьма весомые причины. Скандал с допингом имеет длинные коррупционные «корни» и усугубляется своеобразной системой управления в российском спорте.

Кульминацией допингового скандала с участием ВФЛА (Всероссийской федерации по легкой атлетике) стало пятничное решение IAAF (Международной ассоциации федераций по легкой атлетике) временно отстранить ВФЛА от членства, следствием чего стало и отстранение российских спортсменов от участия в международных соревнованиях под эгидой IAAF. Такое решение, безусловно, нанесло урон не только репутации российской легкой атлетики, но и всего национального спорта в целом. Комментарии иностранных спортсменов не заставили себя долго ждать, и «каждый второй» теперь обвиняет россиян в употреблении допинга вне зависимости от вида спорта.

В августе 2015 года в английской Sunday Times появляется информация, что IAAF не позволило WADA провести повторные тесты более сотни легкоатлетов, большинство из которых кенийцы и русские

Насколько объективно было принятое IAAF решение? В соответствии со ст. 6.11 (b) конституции IAAF, совет IAAF имеет право отстранить национальную федерацию от членства в ассоциации или применить иные необходимые санкции. При этом отстранение должно проводиться с соблюдением положений ст. 14.7 конституции. В случае с ВФЛА была применима норма ст. 14.7 (с), которая устанавливает возможность временно отстранить федерацию до проведения официального слушания, процедура которой закреплена в ст. 14.10. Такое слушание должно быть назначено не позднее чем через 60 дней с момента получения ВФЛА официального письменного решения совета IAAF. По результатам слушания заседающие арбитры составляют заключение и представляют его на рассмотрение совета IAAF, который, в свою очередь, будет решать – восстановить федерацию в членстве либо полностью ее отстранить. При этом любое решение IAAF может быть обжаловано в CAS (Международном спортивном суде).

IAAF в своем решении четко обозначила: если ВФЛА добровольно не соглашается принять отстранение на неопределенный срок, совет будет вынужден следовать процедуре, упомянутой выше, и назначить формальное слушание со всеми вытекающими последствиями. Включая возможное окончательное изгнание из IAAF.

Ситуация сложилась интересная. После публикации доклада WADA о множественных нарушениях допинговых правил в России представители РУСАДА, ВФЛА, Минспорта заявляли о том, что все изложенные факты – вымысел и не имеют под собой никакой доказательной базы.

Что касается доказательств, это действительно так, в докладе они не представлены. Но, если придерживаться данной позиции, то есть быть уверенным, что информация в докладе WADA – лишь манипуляции, для ВФЛА было бы логично не признавать свое отстранение и запросить формальное слушание по делу, а далее, в случае негативного решения, подавать апелляцию в CAS. Однако на данный момент такое решение не принято.

Это говорит в пользу двух вариантов. Либо российские функционеры не хотят запрашивать формальное слушание, поскольку есть риск обнаружения фактов нарушения антидопинговых правил, о которых функционеры могут и не знать, ведь основная работа по подготовке спортсменов ведется на местах. Либо ВФЛА и Минспорт РФ не хотят обострять отношения с IAAF, в связи с чем, вероятно, добровольно примут полное отстранение и будут ожидать «дорожной карты» по работе над ошибками. Также имеется возможность подать в CAS апелляцию на решение о временном отстранении, но, как отметил генеральный секретарь ВФЛА Михаил Бутов, этот вариант, скорее всего, не рассматривается.

Как следует из результатов совместного заседания Минспорта и ВФЛА, проведенного в экстренном порядке, функционеры сошлись на следующем посыле: ВФЛА признает проблемы в своем виде спорта, принимает критику IAAF и WADA и, следуя их рекомендациям, начинает всестороннюю реформу (меняет руководителей, управленческую структуру, укрепляет процесс допинг-контроля и так далее). То есть из перечисленных выше вариантов выбран второй – добровольно согласиться на отстранение и не запрашивать официальное слушание по делу. Иными словами, принять выдвигаемые обвинения и «работать над ошибками».

Можно сказать, что следующая цитата из выступления министра спорта Виталия Мутко объективно отражает положение дел не только в ВФЛА, но и в ряде других российских спортивных федераций: «За допинг опять должен ответить я. Все в кусты, а я отвечай. Если они «шуры-муры» делают, я не могу об этом знать. А как узнал, сделал так, чтобы президент федерации слетел со своего места. Причем я не имею права увольнять, только через прессу мог надавить».

Таким образом, в российском спорте все еще существуют проблемы с выстраиванием эффективной управленческой структуры, которая основывается на соблюдении принципов good governance (в переводе «надлежащее управление» – совокупность принципов, принятых, в том числе МОК, для спортивных организаций, входящих в Олимпийскую семью). К основным принципам относятся прозрачность управленческой деятельности, независимость спортивной организации от государственных органов, независимость руководителей спортивной организации от третьих лиц, полная ответственность за деятельность спортивной организации ее руководства, fair play. Таким образом, мы стали свидетелями того, как министр спорта снова вынужден вмешиваться в управление спортивной организацией (в нашем случае – ВФЛА) и решать проблемы за ее руководство, чего в принципе быть не должно. 

Для обычного российского болельщика весь этот скандал может показаться громом среди ясного неба. Но в действительности легкая атлетика находится в состоянии «допингового» кризиса уже несколько лет. Все началось еще в 2011 году, когда в эфире программы Panorama на телеканале Би-би-си ее авторы заявили, что действующий на тот момент президент IAAF Ламиан Диак получил в 1993 году денежные средства в размере около 54 000 швейцарских фунтов от компании ISL/ISMM, специализирующейся на спортивном маркетинге. По этому поводу комиссия по этике МОК возбудила в отношении Диака дело, по итогам рассмотрения которого исполнительный комитет МОК объявил Диаку официальное предупреждение. Такое мягкое наказание было обусловлено тем, что на момент совершения правонарушения Диак еще не был членом МОК.

Далее следует крайне интересный момент. В опубликованном на днях 323-страничном докладе WADA о нарушениях антидопинговых правил в российской легкой атлетике содержится следующая рекомендация: «ВФЛА должна провести внутреннее расследование в отношении (фактов) не соответствующего кодексу поведения официальных лиц, тренеров, спортсменов, выявленных в расследовании с 1 января 2011 года». Совпадение здесь вряд ли случайно, и отправной точкой расследования в отношении российских атлетов, скорее всего, стали материалы по делу Ламиана Диака за 2011 год. Подтверждением этого может служить информация, появившаяся в 2012 году в британской прессе: якобы определенные легкоатлеты, в том числе занявшие призовые места на Олимпийских играх 2012 года в Лондоне, и официальные лица IAAF (имен не было) могут быть замешаны в сокрытии положительных допинг-проб. Собственно, именно в этот период начинаются разговоры о необходимости реформ в IAAF как ведущем органе по развитию легкой атлетики. Как результат, на плановой сессии весной 2015 года члены IAAF избирают Себастьяна Коу своим новым президентом.

Однако уже в августе 2015 года в английской Sunday Times появляется информация, что IAAF не позволила WADA провести повторные тесты более чем сотни легкоатлетов, большинство из которых кенийцы и русские. Спустя некоторое время французские правоохранительные органы задерживают Ламиана Диака по обвинению в сокрытии употребления допинга за денежное вознаграждение. Совместно с WADA они ссылаются на показания Лилии Шобуховой (российская бегунья на марафонские дистанции) как на отправную точку расследования – Шобухова обвиняла официальных лиц ВФЛА в вымогательстве 450 000 долларов за сокрытие положительных допинг-проб. Диак как член МОК и Валентин Балахничев (бывший президент ВФЛА и казначей IAAF) вынуждены были сложить полномочия на период расследования, а МОК заявил о начале собственного расследования в рамках полномочий комитета по этике. Представители WADA, в свою очередь, заявили, что в середине ноября представят заключение о расследовании сокрытия допинг-проб в легкой атлетике, что, собственно, и случилось на днях.

Справедливости ради стоить отметить, что в опубликованном докладе содержится значительное количество утверждений и предположений, в основе которых отсутствуют какие-либо существенные доказательства. При этом член комитета Госдумы по физической культуре, спорту и делам молодежи Игорь Ананских считает доказательством того, что весь скандал – «спланированная акция», тот факт, что российская бегунья Юлия Степанова, заявившая о наличии допинга в российской легкой атлетике, попросила политического убежища в Канаде.

Если рассматривать данную ситуацию с правовой точки зрения, то спортсменку, безусловно, следовало бы пригласить выступить на формальном слушании IAAF для подтверждения своих показаний. С другой стороны, практика доноса спортсменов на других спортсменов или спортивных функционеров не нова и активно поощряется WADA как средство борьбы с нарушениями антидопинговых правил. То же теперь и в РФ. «Мы уже имеем случаи, когда спортсмены сообщали нам о том, что и другие спортсмены употребляли допинг, и тренеры потворствовали этому. В отношении и тренеров, и таких спортсменов уже возбуждены дисциплинарные дела допинговой комиссии», – сообщил генеральный секретарь ВФЛА Михаил Бутов.

Уже заявлено, что WADA в ближайшее время опубликует дополнительные материалы, и велика вероятность, что в последующих отчетах уже будут представлены конкретные доказательства злоупотребления допингом российскими спортсменами. Таким образом, валить все на «кампанию по дискредитации» и «политический заказ» как минимум преждевременно: вся эта история началась давно, имела логичное развитие и может обрести всесторонние подтверждения, о наличии которых российские спортивные функционеры могут только догадываться.