Игорь Караулов Игорь Караулов Русские за рубежом тоже выбрали Россию

Люди, уехавшие из страны в последние годы, проходят трудную школу, в которой проясняется их отношение и к загранице, и к родной стране. Собственно, мы все проходим такую школу, но у них это прямо-таки интенсив.

2 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис На выборах президента ценится каждый голос

В силу феноменальной активности граждан, благодаря очередям на избирательные участки в самых разных уголках света, выбор России неоспорим – и для нас самих, и для остального мира. На таком фоне западные заклинания о непризнании их результатов выглядят просто жалким лепетом.

0 комментариев
Сергей Миркин Сергей Миркин Для Донбасса это были необычные выборы

Выборы для многих жителей Донбасса подобны именинному пирогу на день рождения. Мой товарищ из Донецка сказал, что, проголосовав, окончательно почувствовал себя полноценным гражданином России – хотя паспорт получил в 2020 году.

3 комментария
29 октября 2019, 08:20 • Общество

Россияне изменили отношение к эвтаназии

Россияне изменили отношение к эвтаназии
@ Александр Рюмин/ТАСС

Tекст: Оксана Борисова,
Татьяна Косолапова

Глава Минздрава Скворцова допустила возможность эвтаназии в России. Она отметила, что такие решения следует принимать на референдуме. Ранее Скворцова выступала резко против эвтаназии. Но опросы показывают, что отношение общества к добровольному уходу из жизни для неизлечимо больных людей тоже меняется. Остается только один вопрос – кому придется делать эту работу.

Вопрос о разрешении эвтаназии должно решать население России, заявила министр здравоохранения России Вероника Скворцова, выступая в понедельник в эфире радио «Комсомольская правда». Министр напомнила, что в ряде стран вопрос о легализации добровольной смерти для неизлечимо больных был решен на референдуме, и на такие решения общества влияет в том числе и религия.

«Я не буду прогнозировать, как вопрос будет решаться в нашей стране. Само население должно будет решить, готово оно на это пойти или нет», – отметила Скворцова. При этом она отметила – следует учитывать существование иных способов избавления от страданий. Например, это оказание паллиативной помощи – предотвращения и облегчения страданий для смертельно больных.

Заметим, что ранее министр Скворцова придерживалась куда более жесткой позиции по поводу эвтаназии. В 2012 году руководитель Минздрава в интервью «Эху Москвы» заявила: «Эвтаназия, на мой взгляд, должна быть запрещена. Она и запрещена законодательно». Кроме того, министр тогда выразила свою личную позицию: «Как врач, я против этого явления. Врач не Бог и не может решать за Господа, кому сколько жить... Грех такой на душу нельзя брать».

В нынешнем интервью «Комсомолке» Скворцова отметила, что в тех странах, где легализована эвтаназия, имели место случаи злоупотребления правом на добровольный уход из жизни. Пожалуй, самым скандальным из таких случаев за недавнее время была история 17-летней жительницы Нидерландов Ноа Потховен. Летом этого года девушка, которая в подростковом возрасте подверглась сексуальному насилию, прибегла к эвтаназии. Ноа не страдала каким-либо неизлечимым заболеванием (что обычно ассоциируется с просьбами об эвтаназии), но находилась в долгой депрессии. 

Либеральное голландское законодательство позволяет гражданину, достигшему 17 лет, сделать смертельную инъекцию без разрешения родителей. Ноа Потховен прибегла к эвтаназии, обратившись в клинику через два дня после дня рождения. После этого в Нидерландах начали расследование сразу трех случаев эвтаназии.

Помимо Голландии, эвтаназию практикуют в Бельгии, Люксембурге и Канаде. В США запрещена активная эвтаназия (то есть преднамеренные действия с целью прерывания жизни больного), но в девяти штатах и в округе Колумбия разрешен так называемый ассистированный суицид, или суицид с врачебной помощью. Его отличие от эвтаназии в том, что больной, пусть и под контролем медика, но самостоятельно вкалывает себе смертельный препарат.

Позиция практически всех направлений монотеистических религий по отношению к эвтаназии однозначна. Православная и католическая церкви резко осуждают все формы участия врача в прерывании жизни человека, трактуя ее как убийство. Против активной эвтаназии выступает англиканская церковь. В нехристианском мире аналогичного мнения придерживаются большинство исламских и иудейских богословов.

Но, к слову, в поддержку эвтаназии в 2014 году высказался известный южноафриканский религиозный деятель, англиканский епископ Десмонд Туту. А два года спустя 86-летний тяжелобольной епископ признался, что и сам хотел бы иметь возможность уйти из жизни при помощи врачей (он жив и сейчас – в ЮАР эвтаназия не разрешена).

Добавим, что критики эвтаназии в пылу дебатов, описывая логику своих оппонентов, часто вспоминают об «Акции Т4» – действовавшей в нацистской Германии программе умерщвления психически больных, умственно отсталых, а затем и нетрудоспособных. Сторонники эвтаназии в ответ говорят, что такое «разыгрывание нацистской карты» не более, чем попытка очернить – ведь речь идет исключительно о добровольном решении пациента, принятом в здравом уме и твердой памяти. 

Замеры настроений общества свидетельствуют, что россияне скорее склонны согласиться с правом смертельно больного человека на прекращение страданий, но при определенных условиях. По данным опроса ВЦИОМ, опубликованным в феврале этого года, почти 50% россиян вообще не знали значения слова «эвтаназия». Тем не менее за разрешение эвтаназии безнадежно больным пациентам, испытывающим сильные страдания, выступило более половины опрошенных. При этом более 80% считают, что лицам старше 60 лет и младше 20 лет не следует разрешать эвтаназию вообще. Ранее замеры показывали совершенно иную картину. Так, по данным центра РОМИР, в апреле 2002 года только 38,7% россиян говорили, что эвтаназию можно оправдать.

Должны ли в России неизлечимо больные люди иметь право на эвтаназию?


Результаты
121 комментарий

В 2016 году в поддержку эвтаназии высказалась и федеральный омбудсмен Татьяна Москалькова, при этом подчеркнув, что таково ее мнение, как частного лица, а не уполномоченного по правам человека. «Мне кажется, это очень гуманно, если сам человек хочет уйти из жизни и его жизнь не имеет шансов на проживание, если он страдает, если его близкие и родственники... пришли к тому, чтобы прекратить эти страдания», – отметила Москалькова.

Но сразу возникает вопрос – кто возьмет на себя ответственность за прекращение страданий? Этот вопрос, который всегда возникает в спорах о допустимости эвтаназии, на сей раз озвучил бывший главный санитарный врач России, депутат Госдумы Геннадий Онищенко. Комментируя слова министра Скворцовой, он сказал газете ВЗГЛЯД: «Врач – не палач. Тот, кто лечит – не может убивать».

Онищенко также высказался резко против самой идеи референдума на эту тему. «Не может решать население вопрос об эвтаназии. И медработники этим заниматься не должны», – подчеркнул Онищенко. Он напомнил о клятве врача, которую медик не имеет право нарушить: врач не имеет права забирать чью-то жизнь. «Лично я категорически против эвтаназии. Да, она есть в других странах. Но из-за нее там часто возникают проблемы. Нужно понять, что у каждого человека есть основное право – право на жизнь», – добавил Онищенко.

«Врачи не могут участвовать в подобной акции, в этом Онищенко, безусловно, прав», – заметил в комментарии газете ВЗГЛЯД глава «Лиги защиты пациентов» Александр Саверский. Но при этом, полагает собеседник, эвтаназия должна быть разрешена. «Это крик человека, который мы должны слышать, крик о помощи.

Есть такие жизни, о которых страшно говорить, думать. Это жизни в боли, где невозможно помочь.

Я считаю, это единственный повод для эвтаназии – боль, с которой уже ничего нельзя сделать», – подчеркнул Саверский. По его мнению, задача врачей в данном случае: провести освидетельствование и проверить – действительно ли человек, обратившийся с такой просьбой, испытывает невыносимые страдания. «Это должны подтвердить сам человек, врачи и родственники», – подчеркнул собеседник.

Далее, по мнению Саверского, разрешение на проведение эвтаназии должны давать власти, причем на уровне губернаторов регионов, не меньше. «Такой механизм одновременно является и защитным, для того, чтобы не было манипуляций с квартирами родственников и так далее, и реально может помочь человеку в критической ситуации», – отметил руководитель «Лиги защиты пациентов». По его мнению, эвтаназия вряд ли будет осуществляться не в медицинской организации. Если человек находится в сознании, то он должен сам, условно говоря, «нажать на нужную кнопку», а если уже не в состоянии это сделать, то это (по его ранее высказанной просьбе, разумеется) «должно осуществляться какой-то отдельной службой».

«Есть взрослые пациенты, которые готовы идти на эвтаназию. Это их решение. Ребенок не знает, что такое смерть – и тут я против, конечно», – сказал газете ВЗГЛЯД директор Казанского хосписа Владимир Вавилов. «В хосписах пациенты обезболены, они доживают, но порой это фактически живые трупы. И, – добавил собеседник, – иногда бывают ситуации, в которых я бы поддержал эвтаназию. Добровольный уход из жизни пациента при тех заболеваниях, которые нельзя вылечить и которые нельзя обезболить, может быть гуманным выходом». 

..............