От Байдена ушел последний адекватный дипломат

«К сожалению, мы не участвуем в обсуждениях с Россией. Я говорю "к сожалению", поскольку это потеря для мира».

Эти слова спецпредставитель президента США по климату Джон Керри произнес за несколько дней до своей добровольной отставки. Новость о его уходе из Белого дома буднично прошла в ряду действительно громких, в том числе и касающихся других добровольных отставок – Виктории Нуланд и Митча Макконнелла. 80-летний Керри не воспринимался как титан большой политики, поэтому его участие в массовом исходе американских старожилов на покой казалось символическим.

На самом деле оно символичное. В отлетающей стае старых фурий и ястребов Керри – единственный, с кем можно попрощаться по-человечески. В лице Керри администрация Джо Байдена теряет последнего адекватного функционера и дипломата из тех, что обладают собственным именем и политическим весом.

При этом именно в случае Керри адекватность очень легко оспорить и с американской, и с любой другой стороны, включая российскую. Он же совсем недавно заявил, что государства, которые «злятся на Россию», возможно, стали относиться бы к ней лучше, если бы она в одностороннем порядке сократила углеродные выбросы. Эту мысль трудно назвать умной, но Керри извиняют два обстоятельства.

Во-первых, он предан экологической повестке последние 30 лет и начал бороться с глобальным потеплением задолго до того, как это стало модным. Намазывая джем на тост за завтраком, он правда может думать о парниковых выбросах.

Во-вторых, Керри доброхот. Очень высокий, очень жизнерадостный, очень интеллигентный человек и неисправимый оптимист, который думает о людях лучше, чем они есть на самом деле.

На эту тему
• Преемник Нуланд должен перепугать Зеленского
• Один из самых ненавидимых людей в США уходит назло врагам
• Украину предал один из главных союзников в США

Например, в 2014 году он не верил, что на Украине будут притеснять русский язык, ведь Украина сама выросла из русской культуры. Но странно было бы упрекать в слепой наивности американца, ведь и в самой России в победу русофобии в Киеве тогда еще верили далеко не все.

За то, что он «облако в штанах», а также за репутацию Керри и любили в Америке те, кто не считал его опасным криптокоммунистом.

Самое показательное и самое противоречивое в карьере – теперь ветерана, а тогда просто мальчика из хорошей семьи – это его роль во вьетнамской войне. До и после непосредственного участия в конфликте он был антивоенным активистом, но, будучи призванным в армию, стал эталонным солдатом, который дослужился до лейтенанта, получил три ранения и несколько боевых наград. Впоследствии Керри оставил эти награды на ступеньках Капитолия в ходе акции ветеранов, протестовавших против продолжения вьетнамской бойни.

Это вызывало идиосинкразию у республиканских патриотов, но крыть было нечем – раз это его заслуженные награды, Керри мог распоряжаться ими, как считал нужным.

Свой антивоенный настрой он сохранял настолько, насколько мог себе это позволить многолетний сенатор, который на посту главы комитета по иностранным делам сменил самого Джо Байдена. То есть Керри – довольно органичная часть элиты, а не опасный смутьян, но он не участвовал в травле России, не поддерживал нападение на Ирак, а про собственных командующих во Вьетнаме говорил, что они военные преступники. Не то чтобы кричал об этом на каждом углу, но не юлил, когда прямо спрашивали.

Не был он и «старым солдатом холодной войны», как модно отрекомендовывать себя в Вашингтоне. Попав в Сенат в год начала перестройки и уйдя оттуда в Госдепартамент в 2013-м, он делал карьеру в период, когда Москва и Вашингтон были почти друзьями, – и видно, что Керри по этому периоду тоскует.

Во многом его настрой на диалог и сотрудничество с русскими вытекает из профиля работы: бороться с климатическими изменениями на национальном уровне невозможно – только на всепланетном, ведь углерод не признает государственных границ. Силой действовать тоже не получится – только диалогом с промышленно-развитыми странами, включая РФ и КНР.

Другими словами, Байден подпортил Керри его последнее (скорее всего) назначение на государственную должность: доверил дело по душе, но сделал практику невозможной, похоронив отношения Вашингтона с Москвой и сильно осложнив их с Пекином. В итоге Керри, у которого было планов громадье, уходит не солоно хлебавши: его энергия ушла в песок, который сыплется из Байдена.

Все могло бы быть иначе – для США, России и мира в целом, но не в случае Байдена, а в упущенном для всех случае в 2004 году, когда Керри проиграл президентские выборы Джорджу Бушу-младшему. Пройдет всего пара лет и станет казаться немыслимым, чтобы Буш-младший выиграл выборы хоть у кого-нибудь – настолько его все возненавидели, но в 2004-м сработали призывы республиканцев не голосовать за Керри как за «самого либерального сенатора в Конгрессе», поскольку он – нюня и размазня, который чересчур миндальничает с противниками Америки.

Если бы этот тезис отвергли в паре колеблющихся штатов, «неоконы» Буша не наломали бы столько дров. При президенте Керри Америка начала бы на пару военных конфликтов меньше и не стала бы пересматривать договорную базу с Россией в части контроля за вооружениями. А ведь авантюры такого рода и превратили РФ и США из почти друзей в очевидных противников.

Однако история не терпит сослагательного наклонения, поэтому Джон Керри может записать в свой актив немногое: он хотел делать добро, а в итоге мостил своими благими намерениями дорогу в ад в строительной команде Джо Байдена.

Но было бы нечестным не заметить, что холеный американец Керри за 20 лет мелькания в материалах российских СМИ так и не стал отрицательным персонажем, в отличие от своих коллег-сенаторов, своих подчиненных типа Нуланд и своих начальников вроде Барака Обамы, не говоря уже о нынешней передовой Госдепартамента.

Это серьезное достижение для человека, который служил госсекретарем США в период госпереворота на Украине и воссоединения России с Крымом. Только личные качества Керри объясняют тот факт, что, начисто испортив отношения с Вашингтоном, Москва не испортила их с самим Керри.

С главой МИД РФ Сергеем Лавровым у него сложился не только продуктивный рабочий контакт, но и личная химия старых добрых знакомых. В 2016-м, когда еще была жива надежда на выполнение Минских соглашений (а Керри был как раз из тех, кто правда в это верил), они как главы внешнеполитических ведомств общались 76 раз. Некоторые родителям звонят пореже.

Пять лет спустя, когда демократы вернули власть и Байден выбирал эмиссара для первого визита в Россию, им стал именно Керри. В Москве его тогда принимали, как дорогого гостя – с экскурсиями и подарками, на что другие американцы уже давно не могли рассчитывать. Не потому, что он был эмиссаром Байдена, а потому что был тем самым Джоном Керри. Он всей своей жизнью доказал, что предпочитает диалог конфликту, а о России и ее руководстве всегда старался отзываться уважительно и корректно, что в его статусе было непростым делом.

Это не превратило Керри в «друга России в Вашингтоне» – Вашингтон вообще не то место, где можно найти себе именно друзей, а не платных лоббистов. Керри – видный политик официально недружественного государства. Просто он пришел в дипломатию не из заблокированного в России Twitter, а в полной мере застав старую школу с ее умеренностью и компромиссами.

А еще он хороший человек, насколько мог быть хорошим человеком американец на его месте. Хороший человек – это не профессия, но в профессии Керри состоялся не в полной мере, а как человек – все-таки да. Поэтому приятно провожать его именно из профессии, то есть на пенсию, а не на тот свет. В случае с оставшимися капитанами внешней политики США только смерть станет достаточным поводом, чтобы напрячь мозги и сказать про них хоть что-то хорошее.