Китай заслужил Нобелевскую премию 2023 года уже сейчас

Король Саудовской Аравии приглашает президента Ирана в гости, президент Ирана приветствует приглашение. Сюжет с замирением тысячелетних врагов развивается быстрее, чем можно было себе представить. И при гробовом молчании на эту тему в США, хотя мы и так знаем – Госдеп раздосадован.

Буквально в прямом эфире разрушается политическая архитектура Ближнего Востока, которую американцы выстраивали под себя по принципу «разделяй и властвуй». Но об этом газета ВЗГЛЯД подробно писала ранее, а сейчас речь не о дефиците совести в Вашингтоне, а о том, осталась ли совесть в Норвегии, точнее – у назначаемого местным парламентом Нобелевского комитета, которому в октябре предстоит назвать нового лауреата основательно дискредитированной Нобелевской премии мира.

Поставим вопрос ребром – эту премию сейчас заслуживает Китай, возможно, никто, кроме Китая. Если необходимо персонализировать, то отдайте ее Ван И – организатору и посреднику при переговорах между Тегераном и Эр-Риядом. Кандидатура товарища Вана Китай как таковой более чем устроит. Он не глава МИД, но главный дипломат страны по линии партии, которая в КНР формально решает все (по сути решает все лично товарищ Си Цзиньпин, но это уже другой разговор).

Однако Нобелевскую премию мира Китаю, скорее всего, не дадут. И это понятно уже сейчас, несмотря на то, что заявку в пользу Поднебесной будет трудно обесценить.

Сразу отставим в сторону разговоры о том, что такая премия Китаю не нужна. Нужна. Пекин не то чтобы ждет, но хочет признания своих политических заслуг со стороны Запада, откуда на него еще полвека назад (то есть при жизни нынешнего поколения) смотрели свысока.

Да, премия порядком «поистрепалась» и обесценилась. Ладно еще Барак Обама, получивший ее просто ни за что. Марти Ахтисаари получил Нобелевку за оправдание и легализацию агрессии НАТО против Югославии.

Но это судьба многих старых наград и орденов: за долгую жизнь их получали не только герои и гении, но и злодеи с посредственностями – всякое бывает. А все более-менее древнее, пришедшее в негодность, принято не выбрасывать, а реставрировать. Нобелевке еще не поздно вернуться к нормам приличия, и признание заслуг Китая стало бы важным шагом к обновлению премии, а также к честному разговору о том, кто на самом деле в нашем мире сеет мир, а кто войну.

Примирение иранцев и саудитов может иметь глобально благотворные последствия. Дело даже не в том, что две страны, как утверждалось еще недавно, находились в одном рывке от масштабной войны. А в том, что они воевали и воюют до сих пор, пусть и с приставкой «прокси».

Вот далеко не полный список стран, где интенданты Тегерана и Эр-Рияда периодически вступают в боевые действия или активно их ведут: Сирия, Йемен, Ирак, Ливан, Ливия, Бахрейн, Пакистан, Нигерия.

Везде Иран поддерживает своих – шиитов, облекая это в собственные геополитические концепции. Одна из них называется «осью сопротивления» (прежде всего США, но и Саудовской Аравии тоже), другая – «шиитским полумесяцем» (подразумевается контроль за территориями с преимущественно шиитским населением, которые образуют на карте некое подобие исламского полумесяца).

Не надо, однако, считать, что виной всему этому экспансионистские устремления иранцев. Системная дискриминация, а иногда и истребление шиитов в ряде арабских стран (и в Саудовской Аравии в первую очередь) не оставили главному шиитскому государству особого выбора.

В 2011 году «арабская весна» разбудила не только арабов, но и шиитское меньшинство, почувствовавшее запах исторического шанса. Несколько войн, начавшихся тогда, не утихают до сих пор, подпитываемые Тегераном с одной стороны и Эр-Риядом – с другой. Одно только гражданское противостояние в Йемене унесло порядка 100 тысяч жизней.

Раздираемые цивилизационным конфликтом Ближний Восток и Северная Африка постепенно сползали в пропасть. Но восстановление отношений между заклятыми врагами дает шанс на поворот к лучшему в каждой из кровоточащих ран. Недели не прошло с момента, когда в Пекине объявили о сенсационном соглашении ближневосточных центров силы, а они уже успели договориться об обмене пленными в Йемене (иранские протеже – хуситы – готовы отпустить более 180 человек, саудиты – более 700).

Вроде бы не фурор, пленными регулярно обмениваются и Россия с Украиной. Но ожесточенность ирано-арабских прокси-войн была такова, что это допустимо назвать прогрессом и сломом тренда. А заслуга в этом принадлежит в том числе Китаю – главному миротворцу 2023 года, даже если не принимать во внимание план Пекина по урегулированию на Украине, обсуждать который в Москву приезжал все тот же Ван И (Владимир Путин считает, что его можно взять за основу, когда к нему будут готовы на Западе и в Киеве). 

Итого: сделанное дипломатами КНР вселяет надежду на более мирное будущее миллионам людей. Понятно, что ключевой фактор тут – добрая воля договаривающихся сторон, а ее запасы неизвестны. В истории Ирана и СА уже был период восстановления отношений и открытия посольств, но потом цивилизационный конфликт вернулся на круги своя.

В этом заключается последний и, на первый взгляд, значимый довод скептиков: мирные инициативы Пекина могут изжить себя в любой момент, слом тренда должен быть проверен временем. Однако в случае с Нобелевской премией мира вознаграждение за одни только благие намерения были для нее нормой и в лучшие годы.

На эту тему
• Иран захотел получить «огромные объемы» нефти и газа из России
• На примирение Ирана и саудитов Байден ответил маразмом
• Визит Си в Россию прояснит будущее Украины

Классический пример – мастодонт американской дипломатии Генри Киссинджер. Есть легенда, что свою Нобелевку он получил за вывод американских войск из Вьетнама. Это так и не так. Чтобы вывод стал возможным, «хитроумный Генри», как называл его Брежнев, заставил союзников США из Южного Вьетнама подписать мирный договор с Севером. И формально его премия за это. Но после ухода американцев Северный Вьетнам договор нарушил и захватил Юг – или, по более приятной для вьетнамцев версии, объединил страну. Как бы там ни было, отзывать у Киссинджера премию в связи с этим не планировалось.

Всей планете сильно повезет, если китайская инициатива в исламском мире проживет более долгую жизнь, а награда с узнаваемым международным брендом дала бы это планете понять. Но именно поэтому вручение Нобелевки кому-либо из китайских чиновников крайне сомнительно.    

Пекин не великодушный добродетель, у него есть трезвый расчет. Он заинтересован в инвестиционных проектах и в Иране, и в Саудовской Аравии, и в зонах их прокси-войн, а инвестиции не любят стрельбу, они предпочитают тишину. Обратная ситуация у США: стравливая арабов с персами, они сохраняли свое влияние в ближневосточном регионе.

Поэтому произошедшее в Пекине не для всех – надежда на мир. Для объединившегося вокруг США Запада – это война, война с его влиянием. И там еще не настолько отморозились, чтоб за такое премировать.