Сербию вынуждают предать Россию

За вице-премьером Сербии Зораной Михайлович российские балканисты приглядывают не потому, что она – эффектная блондинка. Эта дама замещает премьер-министра страны уже более десяти лет, а в сфере ее ответственности – профильные для нее (в силу образования) и для России (в силу понятно, чего) вопросы энергетики. Но главное, что она – представитель той части сербских элит, которая ориентирована на Запад. За такими нужно следить.

Человек Евросоюза в сербской власти – это Михайлович. Она всегда такой была – даже когда перешла из либеральной партии в правящую, Сербскую прогрессивную, продемонстрировав там завидную карьерную устойчивость. Однако не стоит воспринимать это как работу агента влияния на окладе, это объяснение не единственное, а на такую роль в сербской власти есть и более очевидные кандидаты, вплоть до премьер-министра Анны Брнабич.

Может, у Михайлович просто жизнь так сложилась. С институтских лет занимается взаимодействием Сербии с ЕС, знает английский, французский и итальянский (а русского, например, не знает) – вот и болеет за собственное дело. Настолько болеет, что пусть аккуратно, но последовательно намекает – дружба с Россией делу европейской интеграции Сербии вредит.

В том, что после февраля 2022-го либо одно, либо другое, с ней особо и не поспоришь. Но несколько дней назад намеки Михайлович вышли за грань, после чего МИД РФ обнародовал некую отповедь – корректную и даже добродушную, но все же нетипичную для российско-сербских отношений.  

«Оценки и заявления российских официальных лиц никому не дают повода и права упрекать нас в инсинуациях, попытках «злоупотребить» традиционно дружественными, честными отношениями с Сербией, которые неизменно строятся на равноправии, уважении и взаимопонимании», – заявили, в частности, на Смоленской площади. 

Дело в том, что на сей раз осторожная Михайлович «немного перебрала с расходом графита» – представила ситуацию так, будто Москва злоупотребляет нейтралитетом Сербии, выдавая его за поддержку своих действий на Украине, «хотя это совсем не так».

 Если возражать Михайлович по сути, то нейтралитет в данной ситуации в России действительно могут рассматривать как поддержку, поскольку нейтралитет – это то, к чему Москва призывает международное сообщество. Ее месседж – не вмешивайтесь. Нам не нужна помощь, это наша проблема, с которой мы разберемся сами, и по ряду причин не хотели бы, чтобы к этому подключался еще хоть кто-то. Отношения русских и украинцев – это как семейные разборки. Так что давайте жить, как жили, исходя из подписанных соглашений и принципов свободного рынка. Если вы – за, для России это поддержка.

Но не будем лукавить, будто не понимаем: как член правящей партии, Михайлович не может говорить подобные вещи прямо, но ведет к одному – к тому, что Белграду выгоднее поддаться на давление Запада и ввести санкции против России, раз уж он решил стать членом Европейского союза.

Собственно, это требование выставлено Белграду открыто и прямо на уровне как еврочиновников, так и канцера Германии, ведущей страны объединения: Сербия должен «синхронизировать свою внешнюю политику с ЕС». Сиречь – присоединиться к санкциям против России. Это вопрос принципа.

Также надо понимать, что и Михайлович, и Брнабич находятся в системе сербской власти волей одного человека – президента Александра Вучича. Что, впрочем, относится и к Александру Вулину, яркому представителю «русской партии», которая борется «с европейцами» под ковром и немного в прессе (кстати, в дни этого скандала Вулин посетил Россию с визитом и был принят главой МИД Сергеем Лавровым). 

Такая ситуация – пример общепризнанного таланта Вучича сидеть сразу на двух стульях, который действительно раздражал в России пусть не власти, но многих политологов-балканистов. Но теперь руководство ЕС раздражено гораздо больше – и ультимативно требует: определись, с кем ты.   

«Я бы мог написать книгу толще «Капитала» Маркса о давлении на Сербию за последние полгода», – говорит президент Вучич.

А чуть ранее, в очередной уже раз комментируя требования Брюсселя, он отказался дать слово, что Белград не введет против России санкций. Вучич выразился иначе:

«Я лишь обещаю народу, что будем беречь свою политику, сколько сможем. И это мое «сколько сможем» тверже, чем клятвы всех остальных в этой стране на политической сцене, которые клянутся на книгах, крови и так далее».

Вучичу в этом смысле можно верить. Политика, о которой идет речь, сформулирована властями Сербии как «вступление в Евросоюз при сохранении дружеских связей с Россией» – в такой формулировке это устраивает абсолютное большинство избирателей (при том, что с момента начала спецоперации «акции» России в сербском обществе «выросли», а европейские, наоборот, «упали»).

Поэтому Вучич продолжит сидеть на двух стульях, пока хватит сил – и ни днем меньше. Хилой сербской экономике одинаково необходимы газ по «братской» цене и инвестиции Евросоюза.

Сейчас Вучич (более нервный, чем обычно) тянет время, рассказывая еврочиновникам о том, что народ его просто не поймет. Потом он придумает еще чего-нибудь, например, референдум по вопросу внешней политики. Но сколько веревочке не виться, конец у нее есть. И Вучич как будто случайно намекнул, каким этот конец видит.

Сербия согласует свою политику с требованиями еврочиновников («и будет намного справедливее, чем некоторые другие»), когда ей сообщат, что до вступления страны в ЕС «осталось шесть месяцев». То есть Белграду обозначают четкий срок, а Белград готов за этот срок привести свой курс в соответствие с общеевросоюзовским.

Зная Вучича, он введет санкции против РФ перед «днем икс». Но, получается, все-таки введет – и теперь европейцы об этом предупреждены.

Говоря это, Вучич был преисполнен показательной иронии: мол, вы же понимаете, что этого не будет.

Понимаем, что не будет – и по неочевидной причине. Для вступления в ЕС Белграду также предстоит договориться с албанскими властями Косова, а вот это уже представляется невозможным.   

Не потому, что Белград никогда не признает независимости Косова. Нужно сильно душой покривить, заявляя, что такое немыслимо. При компромиссах со стороны албанцев (например, при отказе от Ибарского Колашина – севера края, по-прежнему населенного сербами) такое случиться может. Но дело в том, что косовские албанцы ни на какие чувствительные компромиссы не пойдут – в этом их стиль, нрав, тактика и честь мундира. А при отказе от края без серьезных «отступных» любой глава Сербии рискует получить не только клеймо национального предателя, но и пулю – радикалов в стране хватает.

Другое дело, что многие события 2022 года доказали миру – границы возможного в международной политике сильно расширились. Не исключено и то, что Запад и впрямь решит закрыть сербский вопрос, возьмет за шкирку косоваров и заставит их выполнить все сербские требования, кроме отказа от независимости – после чего Белград и Приштину одновременно позовут в ЕС, а между Сербией и Россией опустится занавес (по типу того, который называли «железным», но пока еще со значительным количеством дырок).

На эту тему
• Между нацистским скандалом на Балканах и спецоперацией есть связь
• Агенты Запада атаковали главного друга России в Сербии
• Косово стало индикатором падения могущества США

Пока что этого не предвидится, условия для предательства не созданы. В самом конце августа Вучич заявил, что сербская власть сейчас «вообще не размышляет об изменении нашей политики», которая «показала себя умной».

Понять это можно и так, что президент Сербии, послав сигнал в Брюссель, не дождался ответа. Разного рода сигналы – это еще одна сильная черта Вучича. Этот человек отвечал за военную пропаганду времен Слободана Милошевича, для него речь – предмет тонкой настройки, где будто бы случайные слова и интонации имеют смысл, а сделанное впроброс заявление может обернуться частью большой интриги.

Если выяснится, что Михайлович заявила про «злоупотребление дружбой» с подачи Вучича, который хотел прощупать общественное мнение, многие в Белграде этому не удивятся.

Пока что общественное мнение в Сербии на стороне России, а в ЕС не готовы к радикальным ходам на Балканах. Но это может измениться в зависимости от хода специальной военной операции и ситуации на фронте.