Шотландия огорчит врагов Великобритании

И сразу спойлер: Уильям Уоллес плохо кончит. Как бы ни хотелось России, чтобы ее старый, но заново обозленный враг – Великобритания затрещал по национальным швам, пока что шансы Соединенного Королевства в борьбе за собственную территориальную целостность выглядят предпочтительнее.

Это как с президентством Марин Ле Пен во Франции – хотелось бы, но не светит. 

В том углу ринга, где развивается Юнион Джек, правительство Бориса Джонсона – эксцентричного человека, которого многие напрасно не воспринимают всерьез: он способен на резкие, неожиданные и опасные шаги.

В углу с сине-белой расцветкой правящая в Шотландии Шотландская национальная партия (ШНП) и ее лидер – первый министр Никола Стёрджен. Их цель – провести в следующем году плебисцит о будущем шотландской государственности и по возможности выиграть его. 

То есть призовой фонд битвы – вся Шотландия. Она либо останется в составе Великобритании, либо станет независимым государством, а Лондону придется искать другое место для размещения своих стратегических ядерных ракет.

Но, скорее всего, не придется.

Строго говоря, разрешение на проведение такого плебисцита выписывает правительство Великобритании, это закон. Так было и в прошлый раз – в 2016-м, когда идея независимости была отвергнута 55% проголосовавших шотландцев.

Реакция Даунинг-стрит на инициативу пересдать предсказуема: только этого нам сейчас не хватало, обождите. Шотландцам указывают, что разница между плебисцитами по такому важному вопросу должна быть как минимум лет 15–20. К тому времени или шах сдохнет, или ишак, а сейчас есть более актуальные проблемы – рекордная инфляция и война с Россией, например.

В случае окончательного и официального отказа шотландцы обещают искать «обходные пути», но это не выглядит перспективным для них направлением. По большому счету Джонсон может даже согласиться на референдум с условием не проводить их еще лет сто – в силу тактики «открытой клетки» (при наличии свободного выхода из состава государства меньше тех, кто хочет сделать это на самом деле, а не наперекор англичанам) и того, что сейчас он такой референдум наверняка выиграет.

Расклад в шотландском обществе примерно такой же, каким был: 45 на 55 в пользу «юнионистов». Правда, за несколько месяцев до предыдущего референдума сторонников независимости было (по разным опросам) 37–40%, так что формально у ШНП есть повод для оптимизма.

Но проблема националистов – в электоральной структуре тех, кто их идеи поддерживает. Поддерживает их преимущественно молодежь, тогда как люди старшего возраста в большинстве своем намерены проголосовать против независимости Шотландии.

Казалось бы, если молодежь – «за», то за идеей будущее, но если бы это было так, то будущее всегда принадлежало бы радикалам. На практике для привлечения молодежи на избирательные участки технологам приходится чудеса творить, тогда как люди старшего возраста (особенно пенсионеры) дисциплинированно голосуют против резких перемен и радикальных идей, обрушающих привычную для них картину мира.

Дело еще и в том, что ШНП – это не угрюмые горцы, поругивающие миграцию, мусульман и секс-меньшинства, какими привычно представлять себе европейских националистов. Такими они были когда-то – тогда, когда идея шотландской независимости оставалась уделом немногочисленных маргиналов, хотя Шотландия была независимой страной 850 лет – гораздо дольше, чем частью Великобритании.

Но в 1970-х в Шотландии нашли нефть – и это многое изменило. ШНП выступает за строительство социализма на нефтяной трубе с максимальной инклюзивностью для меньшинств. Это откровенные леваки с повесткой из феминизма (Никола Стёрджен, между прочим, женщина), cплав ЛГБТ, экологии, мультикультурности etc. Туманный Альбион для них слишком консервативен и империалистичен – хотят жить, как в Скандинавии.

Раньше «угрюмые горцы» присовокупляли к этому свое нежелание быть частью агрессивного блока НАТО. Но после начала спецоперации ВС РФ на Украине прежде нейтральная часть Скандинавии решила стать частью НАТО (и скоро станет) – и шотландцы тоже передумали: независимости они хотят от Лондона, но не от Брюсселя, желают остаться в Североатлантическом альянсе и вернуться в Европейский союз.

Собственно, именно такую картинку суверенного шотландского будущего и предлагают шотландцам: членство в Евросоюзе, социализм, денуклеаризация, равенство возможностей – и никакой ксенофобии.

На главных местах в списках ШНП легко обнаружить мусульман и любых других меньшинств. А на прошлом референдуме право голоса по специальному закону было даровано даже мигрантам, не имеющим гражданства, и лицам, не достигшим 18 лет (но достигшим 16).

В общем, это не для пенсионеров. Не для консерваторов. Консерваторы в шотландских реалиях голосуют за Джонсона.

Кстати, в его же силах обнулить главную приманку ШНП для избирателей – членство в ЕС. Вернуться в «единую европейскую семью» Шотландия сможет только в том случае, если ее развод с Лондоном произойдет добровольно, с признанием со стороны последнего. Британцы недаром подкармливали «своих человечков» в ЕС вроде поляков и прибалтов, так что может рассчитывать на вето на прием Шотландии с их стороны и со стороны тех стран, у которых свои проблемы с сепаратистами (например, Испания и Кипр, где у Ее Величества до сих пор имеются военные базы).   

В своей борьбе с британским правительством (но, кстати, не с Короной; даже в ШНП в большинстве своем согласны считать британского монарха своим, как канадцы или австралийцы) первый министр Стёрджен надеется, что неблагоприятную для сепаратистов электоральную картину сможет сломить экономический шторм, накрывающий сейчас Великобританию. 

«По всей Шотландии люди каждый день страдают от последствий стремительного роста стоимости жизни, медленного экономического развития, увеличивающегося неравенства, нехватки государственного финансирования и многих других последствий Brexit, за который они не голосовали», – заявила, в частности, она.

Всё может быть, но на практике, скорее всего, будет наоборот – как раз из-за экономической бури большинство шотландцев предпочтут держаться привычной гавани и не рискнут на свободное плавание.

Тем более что большинство экономистов (в том числе шотландских) – противники сепаратизма, указывают, что для привычной сытости нефти не хватит – нужна опора на Британию, на ее фунт, на ее производственные мощности, дипломатические возможности и торговых лоббистов почти во всех странах мира.

Также на стороне Джонсона огромная информационная машина, активно использующая образы тех шотландцев, кто сделал имя на федеральном уровне и не склонен к сепарации. Покойный Шон Коннери, скорее, исключение из правил: в основном шотландские селебрити выступают за национально-территориальное единство.

На эту тему
• Британия хочет занять место США в роли главного врага России
• Байден вмешался в "сосисочную войну"
• Лондон и Европа схлестнулись в борьбе за крупный бизнес

В конечном счете бунт мужчин в юбках (во всех смыслах) имеет даже меньше шансов на успех, чем их соседей и друзей по несчастью (британскому владычеству) – ирландцев Ольстера, где на выборах недавно тоже победили сепаратисты (и тоже левые). Они, по крайней мере, имеют шанс на симпатию и скрытую поддержку со стороны Евросоюза, который из-за ирландского вопроса (но не только из-за него) находится в серьезном конфликте с Джонсоном, второстепенном лишь на фоне их общего конфликта с Россией.

Британская пресса еще обязательно напишет, что шотландские сепаратисты играют на руку Кремлю. И это даже будет почти правдой – Великобритания очень много сделала для того, чтобы ее распад стал частью российского интереса. Но как бы они не играли, пока что будут проигрывать.

Но могут надеяться на успех в дальнейшем. Например, в том случае, если Туманный Альбион стараниями Джонсона все-таки надорвется из-за противостояния как раз таки с Россией.

Если поможет – не стоит благодарности. Уильям Уоллес с лицом Мэла Гибсона и в наших сердцах тоже.