Предложен способ, как Россия может договариваться с НАТО

«Сотрудничество между Россией и НАТО по гражданской и военной линиям прекращено полностью», – заявил замминистра иностранных дел России Александр Грушко. Он в этом вопросе профильный специалист, ему можно верить.

Грушко был нашим последним постпредом при НАТО. В январе 2018 года он уехал из Брюсселя и «увез ключи с собой» – новый посланник Москвы не назначен и неизвестно, будет ли назначен в исторической перспективе. Потому что общаться с НАТО на таком уровне пока не имеет смысла.

Сейчас Альянс действует в отношении России по принципу «назло». И не потому что верит, что за Крымом может последовать Прибалтика (некоторые прибалты искренне верят, но они достаточно скромная часть НАТО). А потому что «можно» – повод есть. Натовская бюрократия и натовские «погоны» гнутся примерно туда, куда их гнут США с Британией при громогласном одобрении ряда столиц Восточной Европы (той же Прибалтики). То есть являются бесполезной прослойкой между Россией и странами, которые хотят «указать России на ее место».

В то же самое время у той же самой России более-менее успешно складывается сотрудничество по военно-политической линии с отдельными членами НАТО. В первую очередь вспоминается Турция (вторая по размеру армии страна в Альянсе) и раздел с ней зон ответственности в Сирии, при котором Анкаре достался такой жилистый кусок, как Идлиб.

Так было не всегда. Грушко вернулся в Москву на тот же уровень, который занимал до отъезда в Брюссель – заместитель министра. То есть в 2012 году, направляя постпредом при НАТО одного из ключевых подчиненных Лаврова, в России все еще надеялись на развитие такого формата отношений и относились к нему весьма серьезно. Тогда на дворе был некий ренессанс – никто никому уже не доверял, но возобновились разнообразные встречи-консультации после резкой заморозки отношений на фоне событий в Южной Осетии.

Замминистра иностранных дел России и бывший постпред России при НАТО Александр Грушко (фото: Geert Vanden Wijngaert/AP/ТАСС)

Особой пользы они не принесли, а потом настал 2014 год, Крым вернулся в Россию, в Донбассе началась война – и мы пришли к той ситуации, которую имеем сейчас: «Сотрудничество между Россией и НАТО по гражданской и военной линиям прекращено полностью». При этом, как подчеркивает все тот же Грушко, в НАТО нет плана по выходу из сложившегося кризиса.

И вряд ли такой план появится, добавим мы уже от себя. Но огорчаться этому не стоит.

Кое для кого это все-таки огорчительно. В первую очередь для дипломатических работников. В их профессии есть давно сформулированный приоритет – встречаться лучше, чем не встречаться, а разговаривать лучше, чем молчать. Саммиты, конференции, переговоры – это их родная среда, им в ней комфортно, они прямо заинтересованы в ее расширении «на всякий случай», даже если это один случай из ста. КПД от таких действий (не хочется называть их словом «говорильня») может быть нулевым, но профессиональные приоритеты дипломатов все равно не изменятся: пытаться сотрудничать лучше, чем вообще не пытаться – и точка.

Сейчас вот совсем не сотрудничаем. И мир не перевернулся. Если нужно – отдельно сотрудничаем с Турцией или даже с США, как происходит это по проблеме Афганистана. Происходит, подчеркнем, достаточно успешно, и успех такого же уровня просто невозможно представить в том случае, если бы договариваться пришлось не с американцами, а со всем Альянсом сразу.

Раньше – пытались. И тот же Грушко искренне старался. И его предшественник на вахте в Брюсселе – нынешний гендиректор Роскосмоса Дмитрий Рогозин тоже немало сил приложил, работая в проблемный «грузинский» период. Но он же и признавал, что такой формат отношений России и НАТО себя уже исчерпал и практической пользы не приносит.

«Я согласен абсолютно с оценками о неэффективности Совета Россия – НАТО. Действительно, наши партнеры в рамках Совета Россия – НАТО пытаются выступать не в национальном качестве, то есть не 26 стран плюс Россия, как это было предусмотрено, а напротив, стремятся заранее определить свою общую позицию по тем или иным вопросам. Так дело не пойдет», – заявлял он, находясь в должности.

Тут следует вспомнить, как вообще начинался этот формат. Можно сказать, он был нашим «утешительным призом». А если по совести – способом задобрить и отвлечь внимание.

Когда закончилась холодная война, романтики в России полагали, что она закончилась примирением сторон. В 1991 году вице-президент тогда еще РСФСР Александр Руцкой на радостях предлагал Альянсу самораспуститься, но понят не был, а в 1992-м поднял вопрос о вступлении России в НАТО – и вновь это вызвало лишь недоуменные взгляды. В Вашингтоне – главном мозговом, мышечном и финансовом центре НАТО – полагали, что холодная война закончилась не примирением, а разгромной победой над СССР. Президент Джордж Буш-старший строил свою предвыборную кампанию, в том числе размахивая лаврами победителя. А победитель не будет считать побежденного за равного – это противоречит самому принципу победы.

Поэтому идею расширения НАТО за счет России отбросили, не рассматривая. Зато Альянс стал расширяться в сторону России, принимая в свои ряды бывших членов распавшегося ОВД вопреки обещаниям, которые дал Москве ранее. А чтобы российские власти поменьше этому сопротивлялась и тише себя вели, в 1997 году был подписан Основополагающий акт Россия-НАТО, в котором анонсировали создание того самого консультационного органа, который мы знаем как Совет Россия – НАТО.

Этот акт до сих пор не отменен, хотя в нем сказаны невообразимые вещи. Например, стороны провозглашали, что не будут применять военную силу без санкции Совбеза ООН. До войны НАТО с Югославией оставалось всего два года, до вторжения в Ирак – пять лет. Обещание, данное Москве взамен другого нарушенного обещания, было нарушено НАТО с той же легкостью.

Бомбардировки Югославии глава МИД РФ Сергей Лавров рассматривает как точку, после которой Запад начал сознательное разрушение международного права в пользу диктата собственных правил. И 1999-й по-прежнему остается худшим в постсоветской истории наших отношений с Альянсом, сколь бы странно это сейчас не звучало. В тот год военнослужащие России и НАТО держали друг против друга оружие, имея взаимоисключающие приказы – взять стратегический объект и удержать стратегический объект (косовский аэропорт Слатина). В том же году Борис Ельцин на переговорах с председателем Китая угрожал президенту США ядерным оружием.

Ничего сопоставимого по накалу с тех пор не было. По крайней мере, на публике.

Острый кризис был преодолен благодаря Владимиру Путину, попытавшемуся перевернуть эту страницу и начать все заново. России и США удалось объединить усилия на почве борьбы с международным терроризмом, к которому были отнесены как «Аль-Каида*», атаковавшая башни-близнецы, так и чеченские исламисты, атаковавшие Дагестан, Буйнакск, Волгодонск, Москву etc. На этом фоне была реанимирована идея создания Совета, и опять же – с подачи Путина тогдашнему генсеку НАТО Джорджу Робертсону.

Когда все документы были оформлены, Робертсон провозгласил «революцию», «начало новой эры», «настоящее окончание холодной войны». «Это будет настолько необычным, еще недавно немыслимым прецедентом, учитывая разницу в наших привычках, нравах и культурах, что новый механизм совместного принятия решений можно назвать революционным, ибо Россия будет сидеть как равная за одним столом с остальными 19 членами организации», – заявлял в частности он.

И тут же добавлял, что с дальнейшим расширением Альянса Москве придется смириться.

Не надо, наверное, удивляться тому, что России впоследствии предлагалось смириться еще с очень и очень многим, начиная от вторжения в суверенные государства и заканчивая попыткой Вашингтона и Брюсселя зайти за «красную черту», четко прочерченную Москвой при обозначении своих неотменяемых интересов и базовых вопросов безопасности.

«Красная черта» – это, разумеется, намерение НАТО расшириться уже за счет Украины и Грузии.

Нельзя сказать, что голос России в этом вопросе вовсе не был услышан, но Запад попробовал пойти «другим путем», на котором случились война в Грузии, переворот на Украине, конфликт в Донбассе – и Совет Россия – НАТО полностью сошел на нет. Правда, это был уже не совсем тот Совет, который создавали Путин и Робертсон.

Дело даже не в глобальных целях НАТО – они в общем-то не изменились и ничего хорошего нам не сулили изначально. Дело в составе самого блока, который ставит во главу угла принцип «единства» и «общей позиции».

Одно дело, когда там заправляют страны Западной Европы, так или иначе настроенные на прагматизм и конструктив. В таких условиях достаточно договориться с США – и через это выйти на некий консенсус со всеми остальными. И совсем другое дело, когда Альянс обрастает новыми членами, значительная часть которых – от Прибалтики до Румынии – сделали противостояние с Россией как внешне-, и внутриполитическим принципом (чтобы не сказать – национальной идеей).

Грубо говоря, если у нас не получается договориться с США один на один, этого тем более не получится сделать в присутствии Литвы или Польши, принципиально настроенных на конфронтацию. Какая-нибудь Португалия при этом ничего против нас может и не иметь, но исходя из все того же принципа «солидарности», присоединится к большинству.

На эту тему
• Путин рассказал о своем предложении Клинтону по вступлению России в НАТО
• Расширение на восток не спасет НАТО от развала
• Сможет ли Берлин помешать США разместить новые ядерные вооружения в Европе

Нельзя сказать, что контактов между Россией и НАТО теперь вообще нет и никакие консультации не проводятся. Когда встал вопрос координации действий в Сирии (чтобы не задеть друг друга и не начать, не дай бог, новую мировую войну) начальник Генштаба ВС РФ Валерий Герасимов и глава Комитета начальников штабов ВС США Джозеф Данфорд встречались сперва в Баку, потом в Анталии. В Баку же в 2018-м Герасимов общался с верховным главнокомандующим ОВС НАТО – американским генералом Кёртисом Скарпаротти.

Но это, заметим, предметный разговор компетентных военных по конкретным поводам и в узком формате, а не бессмысленные попытки выработать политический компромисс с поляками, румынами и литовцами в рамках отжившего своё Совета.

Нам можно и нужно пытаться договариваться: в одном случае – с немцами, в другом – с турками, во многих случаях – с США. Но именно как с отдельными игроками, а не с целым кагалом стран, медианная позиция которых будет принципиально антироссийской. В конце концов это и есть тот «многополярный мир», в пользу которого руководством России было приведено столько эмоциональных доводов.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ