Чем опасна Грета Тунберг

«Российский либерал заканчивается там, где начинается Грета Тунберг». Эта шутка – переделка знаменитой фразы революционера Винниченко про Украину – обрела популярность в русскоязычном сегменте «Твиттера», поскольку метко отразила жизнь: антипатия к «феномену Греты Тунберг» неожиданно объединила россиян с самыми разными политическими взглядами.

Проникновенная речь 16-летней девочки из Швеции, с восторгом принятая многими (но далеко не всеми) на Западе, натолкнулась на стену непонимания в холодной России даже среди тех, кто привык во всем ориентироваться на этот самый Запад.

Этому можно подобрать несколько объяснений. Ключевое, скорее всего, в том, что россияне довольно далеки от повестки Греты Тунберг. Пока еще далеки.

Выбросы парниковых газов пока не являются у нас предметом ожесточенных дебатов на ТВ, как это происходит в США. В наш парламент пока не вносят бесконечные законы об экологических налогах, как в Германии. Наши экологические активисты пока не перешли к уличному террору, как в Британии.

Все это мы получим позже. Россия уже утвердила Парижское соглашение по климату. Полным ходом идет мусорная реформа. Люди вроде Анатолия Чубайса заявляют о неизбежности введения «зеленых сборов». В общем, «особый путь» в экологии нам не светит. Со временем контекст и усилия Греты станут для нас понятнее, что обеспечит ей сторонников и в России тоже.

Но пока что мы вне контекста, поэтому видим в ее затянувшемся представлении только то, чем оно является изначально. То, что еще не обзавелось «полезной нагрузкой» из пафоса высокой гражданственности и лозунгов об ответственности за будущее планеты. Мы видим капризы избалованного ребенка. Крики «дай!» и «хочу!».

Прилагательное «избалованный» может показаться резким, но оно справедливо. Если ребенок отказывается ходить в школу по пятницам, и ему это разрешают – он избалован. Если ребенок отказывается лететь на самолете, и ему взамен предоставляют яхту князя Монако – он избалован. Список можно продолжить.

Поскольку в случае Греты ребенок требует чего-то важного и общественно значимого, банальные капризы пытаются объяснить как-нибудь еще – иногда просветительской деятельностью, иногда игрой, иногда заговором, за которым стоят циничные взрослые и «могущественные силы».

И то, и другое, и третье – ошибка. Разумеется, мировую известность Греты используют все, кому это может быть выгодно, но в своем обличительном крике и показном неравнодушии она абсолютно искренний человек. Во многом это предопределено ее диагнозом.

Люди с синдромом Аспергера имеют особенность – они концентрируются на каком-то одном вопросе в ущерб остальным. Представьте себе 12-летнего шахматиста, который не может прожить без игры дольше трех часов кряду и легко обыгрывает гроссмейстеров, но не всегда способен завязать шнурки.

С такой вот зацикленности, собственно, и начался активизм Греты. Ее отец был не в восторге от бойкота школы по пятницам ради борьбы за спасение планеты, но детям с синдромом Аспергера трудно запретить то, что кажется им важным.

А потом за Гретой стали следовать другие школьники – абсолютно здоровые. Искренность и чувство сопричастности подкупают – и именно поэтому деятельность юной фрекен может оказаться опасной. Лжепророк остается лжепророком даже тогда, когда говорит, что дважды два – это четыре.

Конфликт эмоций и разума

С таким же всепоглощающим упрямством эта девочка могла бы бороться за что-нибудь другое. Например, за введение тотального запрета на пальмовое масло или за перезапуск сериала «Во все тяжкие». Но так уж совпало, что она борется против правительств, которые не уделяют должного внимания проблеме климата. И, скорее всего, спорить с ней об этом себе же дороже – люди с синдромом Аспергера часто демонстрируют выдающуюся осведомленность в том, чему себя посвятили.

Когда Грета говорит, что антропогенная природа климатических изменений стала научным компромиссом, она не врет, не преувеличивает и не «выставляет себя дурой», как кажется некоторым. Климатология как наука действительно находится на ее стороне. Это дается поклонникам Греты повод утверждать, что капризы ребенка служат благой цели и мотивируют нас стать лучше.

Но на самом деле шведская школьница не столько просвещает кого-то, сколько сеет рознь. Утверждения, что Грета – это голос науки, что наука и Грета в данном случае бьют в один вечевой колокол, ложные, так как климатологи – это еще не все научное сообщество. Экономика, например, это тоже наука, а специалисты от ее партии находятся в жестком конфликте с климатологами.

Предельно огрубляя, опишем ситуацию так. Позиция климатологов заключается в том, что человеческая деятельность приводит к выбросам парниковых газов, это меняет климат планеты и грозит ей серией катастроф, которых так боится девочка Грета. Их рецепт – сократить количество выбросов в тех сферах жизни, где их особенно много: энергетика, промышленность, сельское хозяйство.

Наиболее действенные меры – запретительные и карательные. Это «зеленые налоги», «климатические штрафы», производственные табу. Следствием этого, предупреждают экономисты, станут безработица, падение производства, повышение цен на транспорт, мясо, промышленную продукцию, что чревато экономическими кризисами, которые в современных условиях природе на пользу не пойдут: беречь ее – удовольствие довольно дорогое.

В таких случаях необходим аккуратный поиск компромисса, но гораздо проще выбрать сторону сразу – вот Грета ее и выбрала. Она не глашатай науки, а пропагандист собственного невроза, в чем ее, конечно, невозможно винить. Но если бы падение биржевых индексов производило более яркое впечатление, чем гибель дельфинов, Грета воевала бы на стороне экономистов – против климатологов.

Вынужденная ограниченность не может претендовать на объективность. Поэтому обличительные тезисы Греты, будучи верными по сути, не в состоянии апеллировать к разуму – только к эмоциям. В конечном счете это может оказать разрушительное воздействие, поскольку «армия Тунберг» априори является не созидающей, а атакующей силой – и под ее ударом оказываются те, кто, видя всю картину целиком, пытается выработать компромисс.

Иррациональные односторонние выпады с криком «Даешь!» уже сейчас вредят тому делу, за которое Грета и Ко как бы борются. Наглядный пример: предвыборная кампания в Канаде. Либералы, уделяющие экологической повестке большое внимание, и консерваторы, этой повестке зачастую оппонирующие, идут ноздря в ноздрю – для победы важен каждый голос. На этом фоне лидер либералов и действующий премьер Джастин Трюдо решил встретиться с фрекен Тунберг – и сильно об этом пожалел.

Не делая скидки на выборы, маленькая шведка врубила свою пластинку – «вы мало делаете для борьбы за будущее», превратив Трюдо в объект нападок. Как следствие, рейтинг политика в его целевой аудитории – среди избирателей до 29 лет – резко упал. Если сейчас Канаду возглавит равнодушный к вопросам экологии консерватор, это произойдет в том числе благодаря Грете и ее умению переносить с больной головы на здоровую. Она – берсеркер, который наносит хаотические удары и не способен правильно выбрать цель.

К сожалению, связанные с ее активизмом проблемы этим не ограничиваются.

На эту тему
• Мусор заставил забыть про ядерные ракеты
• Россиянам разрешили держать гадюк и земляных волков
• Холодное московское лето не отменяет проблемы глобального потепления

Дети кукурузы

Каждый из нас в состоянии внести добровольный вклад в сокращение парниковых выбросов. По восходящей так: отказаться от избыточного потребления, разделять мусор и сдавать пластик, не пользоваться традиционными источниками энергии и завязанным на них транспортом, не есть мяса. Если совсем приспичило – не рожать детей.

Но Грета с ее мировой популярностью этому не учит, сиречь – не просвещает. Она атакует правительства взрослых, которые, по ее словам, «не прилагают достаточных усилий». То есть не задирают налоги, не вводят запреты, не осуществляют репрессивную политику.

Проблема даже не в том, что неизбежное в таком случае повышение цен на мясо, транспорт и промышленные товары – это особо чувствительный вопрос для общества, который нельзя отдавать на откуп детям. Проблема в том, что «зеленого монстра» в принципе невозможно накормить – это бездонная бочка. Правительства никогда не смогут сделать достаточно для того, чтобы полностью застраховать планету от парникового эффекта (выдать или не выдать решение такой задачи станут только ученые). Какими бы ни были величина налогов и объем квот, в какой-то момент этого окажется мало, так что миссия Греты никогда не станет для нее менее бескомпромиссной и священной. Эмоции всегда будут бить через край и заливать собою разум.

Такой подход часто порождает или чудовищ, какими были хунвейбины, или добровольных жертв, как в случае с участниками деструктивных сект и детских крестовых походов.

Чем острее будут дискутироваться климатические проблемы, тем более обычным явлением станет экологический терроризм – насильственная и разрушительная деятельность тех, кто лично выйдет бороться с «бессильным правительством» и «циничными корпорациями». Как это всегда и случается с фанатиками, такая деятельность будет ощущаться ими как высокоморальная и благодетельная, сколько бы крови и убытков ни принесла.

До сценария триллера «12 обезьян» дойдет вряд ли, но взрывы, поджоги, грабежи и диверсии будут. Они есть уже сейчас и совершаются теми самыми людьми, которые смотрят на человечество глазами Греты Тунберг.

Маленькая фрекен стала настоящей иконой для радикалов – тех, кто в силу ограниченности верит в то, будто плохие взрослые оставляют им в наследство несправедливо опасный мир, а не лучший из тех, что выпали на долю любому из предыдущих поколений.

Госдуме совершенно незачем участвовать в этом повышении энтропии. Разговор о климате и «зеленой энергии» может быть полезным лишь в том случае, если происходит с научным сообществом, а не с избалованными детьми, посланными в наш информационный век в качестве не путеводных звезд, но источников розни.

Поэтому то, что Грету на Западе называют «самым влиятельным подростком планеты» и номинируют на Нобелевскую премию мира, отчасти пугает. Радоваться успехам лжепророков – такое противоречит не только нашей общей христианской мифологии, но и области чистого разума. Хочется, чтобы люди в принципе не были подвержены помешательству, а не так, чтоб «вы пораньше, мы попозже».

Единственное, что остается посоветовать тем, для кого экологические проблемы, а значит, и истерика Греты – не пустой звук, это отделять пластик и не поддаваться эмоциям. Если вы не ребенок, ни то ни другое не составит большого труда.