Грядущий отказ России от Болонской системы в очередной раз всколыхнул дискуссию об отечественной системе образования и ее судьбе. Однако представляется, что идущее обсуждение строится на глубоко ошибочном основании, вернее, на основании, которое прекратило свое существование на глазах нынешних поколений. Общественного осознания этого факта пока нет – и немудрено, потому что речь идет ни много ни мало о разрушении одного из краеугольных камней, на котором изначально стоял наш биологический вид.
Чем было образование всю – почти всю – человеческую историю? Это была привилегия, предоставлявшая возможность намного лучшей жизни, нежели та, которой жило большинство людей соответствующего времени. Вполне закономерно, что возник статус-кво, при котором обладатели этой привилегии старались ограничивать доступ к ней тех, кто находился ниже по социальной лестнице (чтобы не плодить конкуренцию).
Этот статус-кво постепенно расшатывался (что часто воспринималось как посягательство на установленный порядок вещей) и в конце концов рухнул – по абсолютно объективным причинам. Индустриализация, научно-технический прогресс и в целом переход цивилизации к современности потребовали грамотности широких масс – и привилегированные слои были вынуждены снять многовековые барьеры, которыми отделяли себя от остальных.
При этом образование, став всеобщим правом, в общественном сознании приобрело прямо-таки сакральный статус. В нем сплелось традиционное восприятие образования как важнейшей привилегии, открывающей массу возможностей, и одновременно его восприятие как одной из главных политических побед и социальных достижений того общественного большинства, что находится в нижней части социальной лестницы. Это далеко не только российская история. Национальные системы образования являются фетишем и у американцев, и у европейцев, и у азиатов. И многим действительно есть чем гордиться.
Вот только практически все это в прошлом. О том, что с системой образования происходит что-то нехорошее и неправильное, не говорит только ленивый – и это происходит во всем развитом мире. С одной стороны, образование вроде становится все доступнее, все шире и все инклюзивнее, а с другой – результаты как-то радуют все меньше. Выпускники как школ, так и вузов демонстрируют снижающийся по сравнению с предыдущими поколениями уровень знаний и навыков. Причем деградация охватила даже самые престижные и авторитетные организации, включая самые древние европейские университеты и вузы Лиги Плюща.
Параллельно с этим высшее образование перестало выступать гарантированным социальным лифтом и пожизненным куском хлеба с маслом, что вообще-то столетиями (!) было его неотъемлемой и важнейшей функцией. Получить диплом и сесть кассиром в ближайшем к дому супермаркете или встать охранником там же – вполне обычная история нашего времени.
И это еще не худший вариант, потому что по обе стороны Атлантики огромной проблемой является высоченная безработица у выпускников вузов, которые в принципе не могут трудоустроиться. Плюс в Штатах своя особая история с закабалением значительной части общества образовательными кредитами.
И вот на этом фоне люди – и в России, и за ее пределами – обсуждают возможные решения очевидных проблем. Беда в том, что мыслят они при этом в той самой традиционной многовековой парадигме образования, которая уже прекратила свое существование. Ее больше просто нет, а образование как общественный феномен приобрело качественно иную, нежели всю предыдущую человеческую историю, природу. В принципе, это совершенно закономерно: если вы трансформируете эксклюзивную, привилегированную и очень дорогую вещь в доступнейший продукт массового потребления, в конце концов он неизбежно теряет всю свою ценность и перестает функционировать так, как раньше.
- Слуцкий допустил пошаговый отказ от ЕГЭ
- От «Болонской системы» надо идти вперед, а не назад
- В Госдуме оценили предложение об отказе от Болонской системы
С образованием произошла еще одна забавная метаморфоза. Исторически власти предержащие стремились ограничивать доступ к образованию широких масс, опасаясь, что благодаря грамотности те начнут «желать странного» и выйдут из-под контроля. Собственно, эта идея крайне популярна и по сей день. Многие люди подозревают элиты, что тем нужно необразованное стадо, которым легко управлять.
Вот только окружающая действительность доказывает, что ныне эта концепция глубоко неактуальна. Вот уже более ста лет развитый мир живет в ситуации практически стопроцентной грамотности и неуклонного повышения (по крайней мере, формального) уровня образования населения. И это ни малейшим образом не повлияло на степень его управляемости – ни в СССР, ни на Западе, ни в Азии. Просто в политических катаклизмах и конфликтах ХХ века побеждала та сила, которая лучше осваивала инструменты и механизмы управления обществом в соответствии с новыми реалиями.
К слову сказать, дело не только в политике и прочих высоких государственных материях – стоит напомнить, что воду перед телевизором заряжало общество, получившее «лучшее в мире советское образование». Как бы то ни было, пора осознавать, что прекраснодушные надежды и планы реформаторов и революционеров последних веков в стиле «счастья для всех, даром – и пусть никто не уйдет обиженный» развеялись и провалились. Не только в России, а во всем мире. Не только в образовании, а в принципе. Ресурсов и возможностей сделать всем хорошо просто физически нет.
И что касается системы образования, то выбор прост: либо хорошо – но для избранных, либо для всех – но как получится (с неуклонной тенденцией, что получаться будет все хуже и хуже). Другое дело, что в отличие от прошлого, эти самые «избранные» должны определяться не по факту рождения в высокопоставленных семьях, а по одаренности, целеустремленности и работоспособности. Кстати, российская система олимпиад, грантов, спецшкол с «Сириусом» во главе создает очень неплохой задел для этого.
