Один из самых интересных аспектов нынешней операции Армии России на Украине – поведение Белоруссии. В предыдущие годы к заявлениям и действиям Александра Лукашенко в России возникали справедливые вопросы. Вроде бы Батька – наш ближайший союзник, однако Крым российским не признавал. Мало того – он поддерживал тесные контакты с украинским руководством вплоть до событий 2020 года в его собственной стране, когда Владимир Зеленский открыто поддержал попытку свержения белорусской власти.

Теперь, кажется, Лукашенко избрал более четкую линию поведения. Конечно, сообщения руководства ВСУ про участие белорусских войск в операции доверия вызывать не могут. Однако факт того, что российские войска после недавно закончившихся учений на юге Белоруссии там остались и использовали территорию Белоруссии в качестве плацдарма, сомнению не подлежит.

Итак, налицо как минимум предоставление территории Белоруссии для российских вооруженных сил. Скажем, установление контроля над Чернобыльской АЭС могло стать возможным только благодаря броску с белорусской территории, рядом с которой она и находится. В операции по занятию аэродрома в Гостомеле под Киевом силами российских десантников тоже налицо белорусский «след». Появились они явно с белорусской территории. Возможно, и часть войск, шедших на Чернигов, вышли из-под Гомеля.

С другой стороны, всё же нельзя говорить о полной и безоговорочной поддержке действий России со стороны Белоруссии. Так, Батька отказался признавать независимость ДНР и ЛНР. Хотя формулировка белорусского МИД выдержана во вполне комплементарных к России тонах: «В такой ситуации мы с уважением и пониманием воспринимаем решение российской стороны о признании независимости Донецкой и Луганской народных республик».

Лукашенко попытался объяснить, почему не признал ДНР и ЛНР. «Мы с Путиным говорили, сегодня нам не до этого. Это во-первых. Во-вторых, это не является проблемой. А в-третьих, нам надо четко понимать: вот делаем шаг – что будет в результате этого шага? Но тем не менее это не проблема. У некоторых не стоит на повестке дня. А у нас он стоит в повестке дня, и в ближайшее время мы примем решение. Сделаем так, как это лучше и России, и Беларуси», – сказал он. В общем, узнаем стиль Александра Григорьевича.

Впрочем, одно из объяснений такой аккуратности нашлось достаточно быстро. Глава белорусского государства предложил провести в Минске встречу представителей России и Украины, и Россия направит на них своих представителей. Естественно, страна-посредник не может в полной мере занимать чью-либо сторону – а потому некоторое дистанцирование от России в таких условиях у Белоруссии должно сохраняться. Тем более, что найти другую более-менее приемлемую площадку сейчас едва ли выйдет.

Однако есть и другие причины сдержанности Минска. Одна из них – попытка вырваться из-под санкций, которые ввел против Лукашенко и его окружения коллективный Запад. Собственно говоря, этот фокус Батька провернул уже в 2014-2015 годах. Благодаря тому, что Белоруссия превратилась тогда в переговорную площадку, он снова стал въездным в Евросоюз. И пока не случились пресловутые события 2020 года – ЕС такой Лукашенко более-менее устраивал. 

Другая причина – вполне объективная. Белоруссия кровнородственно связана как с Россией, так и с Украиной. Какими бы ни были российско-украинские отношения – подобное родство никуда не денется. Она выглядит как самый естественный посредник, как «младший брат, который мирит старшего со средним». Большинство простых белорусов такой подход наверняка поддержат, ибо война на южных рубежах им точно не нужна. Значит, Лукашенко идет на меру, заведомо популярную в собственном народе.

Третья причина кроется в природе самого белорусского государства. Хотя линии разлома внутри него не так заметны, как на Украине, они есть. Около 15% населения (вполне вероятно, что и больше) Белоруссии – католики, смотрящие больше в сторону Польши и Литвы, а не России. В Гродно и Гродненской области они и вовсе составляют большинство населения. Это своего рода белорусская «Галиция». И потому с точки зрения белорусского руководства, элемент многовекторности в политике не может не присутствовать.

Тем не менее вряд ли Лукашенко не видит, к чему привела политика «мягкой белоруссизации», которая проводилась до 2020 года. Попытка мягкого противопоставления себя России и русским закончилась тем, что часть общества быстро превратила его в твердое, и начала отождествлять себя с Польшей (а то и с нынешней Украиной). И сам Батька оказался не нужен тем, кто хочет порвать с Россией. И конечно, Лукашенко не забыл то, как Украина поддержала волнения в Белоруссии в 2020 году и превратилась в один из центров беглой белорусской оппозиции.

Так что во многом и поэтому нынешний вариант белорусской многовекторности уже не выглядит как равноудаленность от России, Украины и ЕС. Позиция руководства страны уже ближе к российской, нежели в предыдущие годы.