Социальные сети полны негодования против владельца кафе «Армения» на Тверской. Сетевые комментаторы определенного направления яростно желают заведению разорения и гибели – «Пусть сдохнут и закроются с позором. Презрение, презрение, ничего кроме презрения!», в гневе клянутся никогда в жизни не ходить в это кафе, зато явиться на его сайт и оставить там негативные отзывы, чтобы повредить бизнесу.
Чем же ресторатор вызвал такую громокипящую ненависть? Он решил подать в суд на организаторов митинга 27 июля. По словам предпринимателя, из-за беспорядков ему пришлось закрыть заведение и потерять дневную выручку. Он требует взыскать с ответчиков 551 тыс. рублей.
Надо отметить, что презрение и негодование наших лучших людей заметно обесцениваются из-за того, что они расточают их кому угодно, в огромных количествах и по любому поводу – инфляция, знаете ли. И это сообщает нам нечто важное о самой протестной субкультуре. Но в чем причина такой бурной ненависти и презрения?
У владельца кафе (и его сотрудников) есть законные интересы, он отстаивает их самым цивилизованным образом – подает в суд. Он не нанимает – как это можно было бы ожидать у нас в девяностые или на сегодняшней Украине – группу крепких молодцов, чтобы они объяснили ответчикам всю низость их поведения. Он, как это принято в благоустроенных странах, подает иск.
Абсолютно ожидаемое поведение, и чем больше наша страна будет приближаться к столь желанным многими стандартам западного мира, тем чаще люди будут бороться за свои права в суде. У нас любили смеяться над американцами, которые судятся по всякому поводу – вот этот обычай пустил корни и у нас. Вы хотели, как на Западе? Ну вот.
Есть ли у владельца кафе основания подать в суд? Конечно. Если бы предприятие, на котором вы трудитесь, на день лишили возможности зарабатывать, ущерб был бы также очевиден, а руководство предприятия, которое несет обязательства по оплате аренды, налогов и зарплат сотрудникам, было бы просто обязано требовать его возмещения.
Вы нанесли ущерб посторонним людям, которые ничем перед вами не провинились – они вправе быть недовольными и требовать компенсации. Негодование борцов с режимом указывает на непонимание некоторых самых элементарных вещей – причем непонимание, связанное не с какими-то личными недостатками, а с особенностями самой субкультуры. И это, прежде всего, отказ понимать, что у других людей тоже есть достоинство, права и законные интересы.
В частности, наши борцы отказываются понимать, что требование согласовывать массовые уличные акции обусловлено необходимостью обеспечить законные права граждан. Прежде всего права самих демонстрантов – потому что оппоненты тоже могут несогласованно выйти на улицу, и кончиться все может очень плохо. Но в защите нуждаются и права людей, которые не за и не против – а просто занимаются своими делами. Обслуживают посетителей в кафе, едут в гости или на работу, спешат на собеседование или на свидание.
Когда люди топают ногой и восклицают, что 31-я статья Конституции, предусматривающая право собираться мирно и без оружия, есть закон прямого действия, и вот они будут собираться где и как хотят, а на законы, регулирующие порядок проведения, им наплевать, это пренебрежение не к каким-то формальностям – это пренебрежение к правам и интересам живых людей. И когда эти люди начинают выражать претензии и защищать свои права, это вызывает такое же недоумение и возмущение, как если бы какой-нибудь подлый виллан начал предъявлять благородному Бертрану де Борну претензии по поводу потравы и разорения, учиненного в ходе рыцарских забав.
Таково уж революционное восприятие реальности – есть мы, благородные борцы, и есть они, гнусные тираны, а всех остальных, обычных людей, просто не существует, это пустое место. Это одно из очевидных отличий революционера от оппозиционера – оппозиционер ищет себе поддержки избирателей, для него обычные люди никак не пустое место, и конфликт с владельцем кафе он постарался бы уладить по-хорошему. Но для борца с режимом других людей, их прав и интересов просто не существует. Он борется за светлое будущее, он на стороне глобальной силы добра, и если при этом какие-то посторонние люди терпят ущерб – революционная этика не предусматривает каких-либо сожалений по этому поводу.
Что же, революционерам, в свою очередь, не стоит удивляться, когда сограждане не спешат разделить их негодование и оказываются, скорее, на стороне ресторатора. Он создает рабочие места, платит налоги, вносит свой вклад в созидание Москвы как уютного и приятного для жизни города, и уж точно не грозит нам опустошительной смутой и мятежом. Если кто из участников конфликта и достоин презрения, отвержения и бойкота – так это не он.
Порядок, достаток и благополучие создается отнюдь не революционерами. Они могут все это только разрушить. Все доброе созидается обычными людьми, занятыми своими делами.
В свое время пролетарский поэт (как мы теперь знаем, не вполне искренне) возмущался, что «вылезло из-за спины РСФСР мурло мещанина», некоторые граждане стали жить своими маленькими интересами, забыв о мировой революции. Но государство – если оно не является тиранией – как раз и существует в интересах мещанина.
Главная миссия государства состоит именно в том, чтобы дать людям возможность спокойно заниматься своими делами. Безопасно ходить по улицам, растить детей, учиться и работать, продавать и покупать, строить планы на будущее, наконец, просто сидеть в кафе с ноутбуком и потягивать молочный коктейль – не опасаясь внезапных потрясений, стрельбы, разорения, визита революционных активистов и других неприятных событий, нарушающих привычный ход жизни.Пока у людей есть порядок, стабильность и уверенность в том, что завтра никаких великих потрясений их не ожидает, они могут спокойно работать. Этими муравьиными трудами миллионов и созидается «прекрасная Россия будущего» и заодно (что, пожалуй, и важнее) пригодная для жизни Россия настоящего.
