29 ноября 1783 года в доме директора Петербургской академии наук княгини Дашковой собралось замечательное в своем роде общество: Державин, Фонвизин, Княжнин и прочие. Обсуждали они «Словарь Академии Российской», которому предстояло стать первым толковым словарем русского языка. В какой-то момент княгиня Екатерина Романовна попросила гостей написать для нее слово елка. Ученые мужи и литераторы переглянулись, но уважили волю хозяйки и слово написали, по тогдашним правилам: «iолка». Отчего же, спросила княгиня, один звук, употребляемый в русском языке частенько, обозначается на письме двумя буквами? Не разумнее ли, не удобнее ли будет ввести одну, новую? И тут же показала гостям, как может выглядеть эта буква, написав на листе бумаги прекрасно знакомую нам всем букву «Ё».
Авторитет княгини Дашковой был непререкаем, возражать ей не стали. Так 235 лет назад на свет родилась новая буква русского алфавита. Версия о том, что за обедом подавалось шампанское марки Moёt & Chandon, якобы и вдохновившее главу академии наук на создание новой буквы, изящна, но едва ли правдоподобна. В конце концов, княгиня Екатерина Романовна была женщиной весьма образованной и прекрасно знала немецкий и шведский алфавиты, в которых надстрочные знаки, умляуты, передают изменение звука при чтении.
У буквы «Ё» почти сразу появились как сторонники, так и противники. В числе первых был присутствовавший на историческом собрании Державин – в его письмах новая буква встречается довольно часто. В печати она, однако, появилась лишь через двенадцать лет, в книге Ивана Дмитриева «И мои безделки»; первым словом с новой буквой стало «всё».
Горячим сторонником новой буквы был и Карамзин: в 1796-м в его альманахе «Аониды» появились напечатанные через «Ё» «зарёю», «орёл», «мотылёк», «слёзы» и первый глагол – «потёк». Двумя годами позже Державин написал через «Ё» фамилию Потёмкин.
Были у буквы «Ё» и противники – например, Сумароков и Тредиаковский. В 1820 году президент Академии Российской Шишков корил автора за использование буквы «Ё», придававшей, по его мнению, тексту «простонародность». И упрек этот небезоснователен: аристократическую, литературную норму того времени фиксируют, например, пушкинские рифмы «нежный» – «безнадежный».
Советская власть при проведении орфографической реформы букву «Ё» не тронула – но и не сделала ее употребление обязательным. Государственный стандарт, существующий сейчас, гласит: «Буква ё пишется в следующих случаях: 1. Когда необходимо предупредить неверное чтение и понимание слова, например: узнаём в отличие от узнáем, всё в отличие от все; вёдро в отличие от ведрó; совершённый (причастие) в отличие от совершéнный (прилагательное) и т. д. 2. Когда надо указать произношение малоизвестного слова, например: река Олёкма. 3. В специальных текстах: букварях, школьных учебниках русского языка, учебниках орфоэпии и т. п., а также в словарях для указания места ударения и правильного произношения».
Во всех остальных случаях использование буквы «Ё» оставлено на усмотрение пишущего. Поэтому некоторые издания – например, журнал «Наука и жизнь» – используют ее всегда. Большинство же следует стандарту или вовсе отказывается от «Ё».
В жизни частной каждый из нас волен выбирать, употреблять ему на письме «Ё» или нет. И как всякий вопрос, не имеющий однозначного ответа, вопрос о букве «Ё» стал в России предметом жарких споров и основанием для взаимных обвинений – особенно, разумеется, в соцсетях, где русскоязычные пользователи сходятся не на жизнь, а на смерть, то есть бан.
По накалу страстей полемика о букве «Ё» сравнима разве что с битвой при салате оливье или прении о составляющих истинного борща.
Так называемые «ёфикаторы» – это гордое самоназвание рыцарей буквы «Ё», а вовсе не обидное прозвище – настаивают, что буква эта – наше наследие, от которого грешно, а подчас и просто преступно отказываться. Королева Елизавета и Королёва Елизавета, справедливо замечают они, – это вовсе не одно и то же. А летний заголовок одной из центральных газет «Москва передохнет от жары» несколько лет назад стал поводом к безудержному веселью в Сети.
Борцы с буквой «Ё» припоминают классиков русской литературы и Шишкова, презрительно именуя произношение и написание через «Ё» «деревенским» и предлагая навеки сослать нелепую букву в буквари и детские книжки – взрослый человек-де сам разберется, чем крестный ход отличается от крестного отца.
Давно известно: чем ничтожнее повод, тем непримиримее борьба. Особенно если речь идет о том, в чем мы все считаем себя если не экспертами, то уж точно людьми сведущими – говорим же по-русски, стало быть, понимаем!..
Буква-именинница, вокруг которой сломано столько копий, могла бы стать для нас эмблемой многого. Свободы выбора – и того, как пользуется ею наш человек, редко умеющий смириться с выбором ближнего. Переменчивости представлений о прогрессе и традиции: фактически введший в широкий обиход букву «Ё» Карамзин был безусловным прогрессистом, его оппонент Шишков – столь же безусловным славянофилом-почвенником. Если вдуматься, букву «Ё» вполне можно воспринимать как эмблему извечной русской тяги к делению на лагеря и партии, на тех, кто «за», и тех, кто «против» – и непримиримой борьбы между ними.Ставить точки над ё или нет? Толстой или Достоевский? Кошки или собаки? Добавлять, в конце концов, тёртое яблочко – или презирать тех, кто себе это позволяет? Буква «Ё», самая русская из букв, тянет за собой все многообразие российских дихотомий – всio, как писали прежде.
С днём рожденья её, многоликую.
