Осталось прокопать всего полтора километра, в ширину – пять метров. И все – памятник русско-польской вражды будет готов. Да-да, не дружбы, а вражды. Стоить будет 220 млн долларов, сдать планируют к 2022 году. Это будет памятник, сработанный на века, в назидание потомкам – ров через Балтийскую косу, из Калининградского залива в открытое море. Балтийская коса за один день превратится в остров, пресный залив станет соленым, польские корабли смогут ходить на Балтику из порта Эльблонг напрямую, а не через российские воды, как сегодня. Сегодня любое судно по пути из залива в море или обратно должно идти сквозь узкое горлышко – плыть вдоль набережной города Балтийска, на виду у российского Балтийского флота, мимо царских статуй Петра и Елизаветы.
Каким же мелким, ничтожным человечишкой надо быть, чтобы оттягивать свою ненависть на могилах?! Сражаться с мертвыми, зная, что те не могут дать сдачи?
Плата за проход чисто символическая – 50–100 евро с носа. Но этот факт все равно задевает правящие ныне в Польше круги, а точнее – партию «Право и справедливость». Это партия с гонором. Ей удалось раскрутить масштабную русофобскую кампанию. Какую польскую радиостанцию ни поймаю – по всем говорят о России. И все поливают нас грязью. Такое впечатление, что Россия по всем пунктам мешает им жить. Хотя что мы им сделали?
Недолгая дорога в дюнах
Сейчас в заливе рыбы хватает на всех – и российским рыбакам из Светлого, и польским из Фромборка. Но когда соленость воды резко повысится, то нынешняя рыба перемрет, а морская может и не зайти. Экологи твердо могут вам сказать только одно – природный баланс в этих краях настолько хрупкий, что просчитать последствия невозможно.
Балтийская коса славится своими реликтовыми соснами и белоснежными пляжами. Под строительство полякам придется эти сосны частично спилить, но это еще полбеды, а вот как поведут себя дюны – совершенно непонятно. Пески могут быстро размыться. Один из самых популярных в Польше курортов – Крыница-Морская, городок, возле которого и намечено рыть канал, рискует растерять большую часть туристов.
По нам эта стройка тоже может прямо ударить – не то, что потеряем несчастные 50–100 евро с каждого корабля, нет. Загнется рыболовецкий промысел в заливе, на развитие которого, к слову, областная власть специально выделяет деньги, ведь это – рабочие места.
Есть международные документы, например конвенция по защите Балтийского моря – по ним Варшава обязана была хотя бы проконсультироваться с нами, но она не стала. Польский министр Грубарчык заявил, что «несчастные» возражения российской стороны не имеют никакого значения.
Ясно, что дело тут не экономическое, а политическое, и даже, может, военно-политическое. В Эльблонге должен разместиться штаб восточного фланга НАТО. Возможно, поэтому поляки спешат обеспечить штабным офицерам прямую морскую дорогу на Запад, ведь, с их точки зрения, маршрут через Балтийск проходит на виду у потенциального противника.
Я и не заметил, как мы стали называться противником. Калининград все последние десятилетия был очень тесно связан с Польшей – гораздо теснее, например, чем с соседней Литвой. Мы постоянно ездили к ним, они – к нам. Мы общались и никакой антипатии, никакой русофобии не чувствовали. Кто-то приезжал на отдых чуть ли не каждые выходные, кто-то закупался продуктами или товаром, кто-то вел постоянный широкий бизнес.
В полях за Вислой сонной
Оказывается, все это время наверху у них уже готовились нас поссорить. Когда мне кто-то из живущих в Польше наших рассказал о таких настроениях, я не поверил даже. Мы уже враги?! Да не может быть! Ведь для нас Польша – как второй дом. Русский народ тяжело меняет отношение к тем, кого считает друзьями. Нам уже начинают подгаживать, а мы по инерции все списываем на какие-то обстоятельства, пытаемся оправдать, судим по себе.
600 тысяч наших солдат погибло при освобождении Польши. Ведь гитлеровцы не считали поляков за людей. Не более чем «унтерменшен» (недочеловеками), которые со временем должны были все превратиться в рабов у германских латифундистов. В оккупированной Польше даже железнодорожные вагоны делились на «только для немцев» и «только для поляков». И кто мог ожидать, что в итоге возникнет такое враждебное отношение к своим же освободителям и союзникам!
После войны мы помогли им получить колоссальную территорию бывшей Германии, в том числе и промышленно развитую. В порядке компенсации за огромный ущерб, понесенный нами от гитлеровского нашествия, мы разделили между собой и восточную Пруссию. Та же Крыница-Морская – это бывший немецкий Кальберг. Мы имели полное право – право союзников-победителей.
Теперь я ловлю польские радиостанции и узнаю, что мы, оказывается, уже враги. Как будто Россия хоть как-то угрожает Польше. Да, это правда, мы говорим о возможности поставить под Калининград «Искандеры», но предупреждать же об этом мы начали еще почти 10 лет назад. И польские генералы прекрасно понимают: это плановая замена, устаревшие ракеты заменяются на новые, более современные.
Порой так и тянет устроить «четвертый передел»
Но когда я слышу, как польские комментаторы поливают нас грязью, у меня вскипают эмоции. Ну давайте, давайте! Дразните русского медведя! Вспомним, что Варшава сто лет назад была русским городом. Так и хочется в такие моменты устроить Польше «четвертый передел».
Но на самом деле я ведь до сих пор не почувствовал какой-то враждебности в отношениях с теми поляками, с кем я уже много лет знаком, с кем и сейчас общаюсь. Среди людей этого не чувствуется. Похоже, это насаждается сверху, и то без особого успеха. Я же понимаю, что среди поляков есть разные люди. Одни, скажем, ухаживают за могилами наших воинов. А другие – пытаются эти памятники осквернять, ломать или даже сносить. Вообще это каким же мелким, ничтожным человечишкой надо быть, чтобы оттягивать свою ненависть на могилах?! Сражаться с мертвыми, зная, что те не могут дать сдачи? Кстати, Польша считает себя глубоко христианской католической страной, а в католичестве вандализм против могил – страшный грех. Мы, конечно, очень надеемся, что польское государство не имеет отношения к уродам, разрушающим надгробия павших солдат. Но почему тогда этих вандалов почти никогда не могут поймать?
Я так скажу. Я и теперь не верю, что мы с поляками стали врагами. Да, пускай власти роют назло нам свой канал через Балтийскую косу. Но я буду по-прежнему ориентироваться на тех поляков, которые за свой счет и своими руками высаживают каждую весну цветы у подножия наших общих памятников – памятников русско-польского братства. Я знаю, что многие поляки ухаживают за могилами наших воинов, и не пиарятся на этом, работают без особой огласки, в свое свободное время, по зову сердца.
В конце концов добро должно победить. Будет трудно, но мы справимся. Все наладится. Надо проявлять выдержку, мудрость и разум. Нас пытаются стравить, но мы не станем поддаваться на провокации. Мы будем вместе с теми поляками, что сохраняют память – память о том, как наши отцы и деды вместе победили фашизм. Будем вместе с теми деловыми людьми, кто хочет развивать торговые связи. А закидоны высокомерных варшавских политиков, которые скоро, надеюсь, покинут политическую сцену и канут в небытие, надо воспринимать снисходительно. Ведь снисходительность – привилегия сильных.
