Прошли выборы мэра Москвы. Во время предвыборной кампании в своих программах кандидаты делали акцент на проблеме мигрантов, ведь это один из наиболее обсуждаемых и спорных вопросов.
Ключевой вопрос заключается не в том, как бы их выдворить, а что делать в сложившейся ситуации
Понятно, что многие устали от того, что на улице зачастую слышишь чужую речь, что ленты новостей кишат новостями о том, какое преступление совершили мигранты и т. п. И вот он, лозунг – «Россия без мигрантов»: красиво, звучно, но, к сожалению, практически неосуществимо.
Признаться честно, выдвигаемые политиками идеи в большей степени носят футуристический, а не реалистический характер. Все дискуссии по этому поводу ведутся в манихейском стиле: мир разделен на черное и белое, никаких других оттенков не существует. Мигранты – это зло. Мне кажется, что это не конструктивно.
Ключевой вопрос заключается не в том, как бы их выдворить, а что делать в сложившейся ситуации.
В этом плане очень показателен пример США, где только по официальным данным живут более 20 миллионов мигрантов, и при этом в стране – визовый режим. Мало того, на границе с Мексикой выставлена стена в 3169 км, инфракрасные камеры, датчики, беспилотные летательные аппараты и почти 20 тысяч американских пограничников. Если какой-либо государственный деятель нанимает на работу нелегальную мигрантку и об этом узнают, то факт сразу же освещается в прессе. Но, несмотря на все эти меры, США точно так же, как и Россия, лидируют по числу прибывающих мигрантов.
Есть и другие примеры миграционной политики: например, в Эстонии, чтобы устроиться на работу, необходимо знать эстонский язык, то есть законодательство построено таким образом, что оно снижает количество дешевой рабочей силы. На сегодняшний день в Эстонии без гражданства живут 90 000 людей. Такую жесткую миграционную политику правительство объясняет необходимостью сохранить эстонскую культуру.
В США же избрали другой путь: скажем, в Нью-Йорке все связанные с избирательным процессом документы должны переводиться на семь языков, в число которых входят китайский, испанский, русский, корейский, филиппинский, креольский. Мне кажется, это очень правильно: раз люди живут в городе, то они тоже имеют право выбирать.
Какой модели мы хотим придерживаться? Я считаю, что нам для начала необходимо определиться, чего же мы все-таки хотим.
Необходимо разделить глобальную проблему мигрантов на несколько основных вопросов и решать их. Например, проблема в сфере образования: начался учебный год, дети мигрантов пошли в российские школы. И это правильно, что они пошли учиться в обыкновенные школы.
Но как это отразится на наших детях? Ведь можно попробовать регулировать этот процесс, создавать специальные классы, где упор будет сделан на изучение русского языка. Таких проблемных вопросов много, но решение всегда можно найти.
Безусловно, мы должны быть готовы к тому, что появятся национальные школы, что часть населения будет плохо говорить на русском языке. Мы не можем противостоять взаимопроникновению культур. Даже если мигранты начинают адаптироваться к нашей культуре, мы тоже перенимаем их особенности. В любом случае Москва как мировая столица становится мультикультурным городом, хотим мы этого или нет.
Есть два эффективных пути для снижения количества мигрантов – повышение механизации и безопасности труда, что тесно связано со многими экономическими вопросами (зачастую это повышает стоимость работы в отсутствие дешевых и длинных инвестиций).
Второй путь – визовый режим, это отчасти поможет упорядочить въезд мигрантов, но потребует большого количества законодательных изменений и пересмотра многих межправительственных соглашений.
В одну секунду проблему мигрантов решить нельзя, но для того, чтобы действовать в каком-либо направлении, необходимо понять, чего мы сами хотим.
