Для решения проблемы свалок есть проверенные рецепты

Социальные протесты против опасных мусорных свалок вокруг подмосковных городов заставили власти обратить пристальное внимание на проблему утилизации бытовых отходов. О том, как лучше решить эту проблему и как заставить россиян научиться сортировать свой мусор, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал координатор проекта ОНФ «Генеральная уборка» Дмитрий Миронов. 

ВЗГЛЯД: В России 90% бытовых отходов захораниваются, сжигается примерно 2%, еще 8% используется повторно, и не всегда речь о переработке. Как в мире решается проблема утилизации бытового мусора?

Дмитрий Миронов: Во всех странах, в том числе в России, установлена иерархия обращения с отходами. Есть методы работы с бытовыми отходами. Высшим, первым, уровнем является снижение образования отходов, то есть создание экономических и технологических условий для уменьшения объемов отходов. Потребление товаров растет – и объем отходов сейчас только растет. В России один гражданин в среднем образует 400 кг отходов в год. В США, как крупнейшем потребителе товаров и ресурсов, и вовсе 700 кг на человека.

Один из методов, за который и мы выступаем как ОНФ, – это вовлечение товаров во вторичный оборот. Минприроды готовит документ, в котором речь идет об установлении нормативов переработки тех или иных видов отходов – бумага, тара, стекло и т. д. Там более 50 наименований, по которым устанавливается процентный норматив для утилизации. Если производитель не утилизирует эти товары, то он платит экологический сбор. Проблема в том, что крупные мировые корпорации, которые работают в России, пролоббировали принятие заниженных нормативов, что не будет стимулировать развитие отрасли. Мы обращались лично к министру природных ресурсов Сергею Донскому, он обещал, что все будет исправлено. Пока ничего не исправлено, ждем.

ВЗГЛЯД: Как это должно работать на практике?

Д. М.: Мы предлагаем ввести коэффициенты для суммы экологического сбора. Коэффициент зависит от того, насколько перерабатываема или насколько экологична упаковка. Если упаковка биоразлагаема или ее можно легко пустить во вторичный оборот, то тогда коэффициент к экологическому сбору минимальный или даже меньше единицы. Если в упаковке используется полипропилен, который не перерабатывается, или композитный материал, то будет максимальный коэффициент. Как и в случае, если производитель использует упаковку для своего товара, которая превышает нормативы. Например, упаковка по объему больше, чем объем товара в ней, в несколько раз. Благодаря этому станет меньше производителей, которые используют красивую, но не перерабатываемую упаковку как некий маркетинговый ход. Эти меры позволят нам снизить объем отходов, которые отвозят на помойку.

ВЗГЛЯД: А как собирать эти отходы, которые можно переработать?

Д. М.: Создание условий для сбора вторичных фракций – пластиковые и стеклянные бутылки. Бумага – это следующий этап работы. Стеклотара должна быть возвратная: общая стоимость продукта в стекле должна включать залоговую стоимость, и должна быть возможность ее вернуть и получить за нее залоговую стоимость. Это стекло может идти обратно производителю или на производство листового стекла, из которого будут выпущены новые стеклянные бутылки. Стеклобой, в отличие от кварцевого песка, существенно удешевляет себестоимость производства стеклянной тары. То же самое для пластиковых бутылок.

И, конечно, необходимо создать инфраструктуру для сбора отходов около домовладений, надо обеспечить загрузку уже существующих предприятий по переработке. А когда рынок почувствует изменения, появятся инвестиции в расширение мощностей для переработки появившегося сырья. Переработчики говорят, что у них есть пул инвесторов, готовых вкладываться в эту отрасль.

ВЗГЛЯД: О какой инфраструктуре идет речь и как заставить население сортировать мусор?

Д. М.: Инфраструктура – это элементарно два бака около дома. Один для грязных отходов, второй для чистых. И два мусоровоза: один везет грязные отходы, а второй – чистые до пункта сортировки, а дальше по заводам. Чистые отходы – это бумага, пластик и стекло, все остальное – грязные отходы. Плюс отдельно опасные отходы – батарейки, ртуть и другое. Мы недавно проводили опрос, 95% граждан готовы собирать отходы по такому принципу. Что они за это хотят? Половина хотят скидок за оплату ЖКУ в квитанции. Это сумели реализовать в Белоруссии, неужели мы не сможем?

ВЗГЛЯД: А как это можно отследить на практике, кто сортирует свой мусор, а кто нет?

Д. М.: Есть много способов. Например, как в Швеции – за счет выпуска специальных пакетов или выпуска штрих-кодов к этим пакетам.

На пункте досортировки фиксируется, какая квартира или дом сортировала отходы и должна получить скидку на оплату ЖКУ.

Штрих-коды легко может печатать любая управляющая компания на принтере, делается единая база.

ВЗГЛЯД: И насколько может снизиться стоимость ЖКУ, если делить мусор на чистый и грязный?

Д. М.: Сначала речь может идти речь о снижении суммы за ЖКУ на 5% за счет сортировки мусора, а когда это будет отлаженный процесс, снижение может быть и больше.

Второй уровень в иерархии обращения с отходами – это рециклинг: вторичный оборот пластика, бумаги и стекла, о котором мы сказали, и рекуперация отходов.

Рекуперация – это выделение полезных фракций в отходах. Например, речь о предметах бытовой техники. Должны быть созданы условия в розничных сетях по продаже этой техники.

ВЗГЛЯД: То есть можно прийти в магазин, сдать старый холодильник и получить скидку на новый, а старый уже будет разобран и полезные детали пойдут на переработку?

Д. М.: Да. По такой схеме должны работать все розничные сети бытовой техники или электроники. И это должен быть не маркетинговый ход, а прописанная в законе обязанность. Розничные магазины – это инфраструктура, а производитель в данном случае платит утилизационный сбор, который получают переработчики отходов. Это работает на автомобилях и будет работать с бытовой техникой.

Третий уровень – это компостирование либо сжигание грязных отходов. Захоронение – это самый низкий уровень. Компостированием бытовых отходов занимаются в Израиле, они получают биогаз, из которого производят энергию. У нас подобным образом получают электроэнергию в Симферополе. И так можно делать на любом полигоне в Подмосковье, если поставить голландские установки по дегазации и газовую электрическую турбину ярославского производства. Полигоны являются источниками биогаза в течение 20 лет, который либо сжигают, либо производят электроэнергию.

ВЗГЛЯД: А сжигание отходов не считается разве самым вредным?

Д. М.: Считается, если завод работает не по правилам и стандартам. Мы предлагаем все предприятия по сжиганию мусора оснастить не только фильтрами, но и газоанализаторами с выводом в интернет данных о выходах из трубы мусоросжигательного завода. Все технологии есть.

На самом деле ничего нет вреднее полигона, который, как ни крути и как ни собирай, наносит вред воде, почве и воздуху, и страдают целые города, например Волоколамск.

На эту тему
• Проблема свалок решается старыми советскими методами
• ОНФ создает проект для ликвидации незаконных свалок
• «Мусорная реформа» напоролась на кампанейщину

ВЗГЛЯД: Но жители населенных пунктов, рядом с которыми хотят построить мусоросжигательные заводы, выступают не менее активно против, чем жители городов, рядом с которыми находятся свалки. Как избежать и здесь социального недовольства? Может, дать льготы и преференции, как это сделано в Японии, где много мусоросжигательных заводов?

Д. М.: Вполне можно предоставить экономические льготы, например сделать ниже налог на землю и имущество в зоне влияния предприятия.

ВЗГЛЯД: И насколько все это позволит снизить количество мусора?

Д. М.: Все эти меры должны привести к тому, чтобы объем отходов сократился на 30–50% в зависимости от региона и морфологического состава отходов в этом регионе. Бумагу, например, могут использовать для розжига печи. Уже через три года, думаю, будут заметны первые результаты.