Постреляйте в пианиста

Все познается в сравнении: на фоне агрессивно раскручиваемых авторов-пустоцветов, которые даже ремесла толком не знают, трудолюбивый профи Борис Акунин выделяется наивыгоднейшим образом. Его детективы обычно ладно скроены, занимательны и в полной мере соответствуют гордому званию качественной беллетристики.

В самом конце минувшего года писатель вкупе с издательством «АСТ» не оставили читателя без каникулярного чтива. На прилавках появилась книга «Смерть на брудершафт», состоящая из двух повестей – «Младенец и черт» и «Мука разбитого сердца».

С бала в бой

Акунин вздумал войти второй раз в фандоринскую реку, но только второпях и не слишком стараясь...

Действие происходит в России 1914 года. Главный герой обеих повестей (а обещано еще четыре), молоденький красавчик Алеша Романов, поначалу не собирается сражаться с супостатом на тайной службе Его Величества. Однако судьба и авторский произвол выхватывают юношу из гражданской жизни и отправляют биться с асами разнообразных разведок – как в России, так и за ее пределами.

В первой повести тезке цесаревича противостоит матерый кайзеровский суперагент фон Зепп, который умеет перевоплощаться в любое одушевленное существо, бегать аки страус, стрелять во все, что шевелится, прыгать с верхотуры, словно какой-нибудь человек-паук, пользоваться ядами а-ля Борджа и разговаривать под дулом пистолета с хладнокровием героя пушкинского «Выстрела».

Во второй из повестей Алеша, отправленный в шпионскую загранкомандировку (надобно выкрасть у международного авантюриста агентурные списки), попадает в сладкий плен к молоденькой танцовщице Кларе. Та быстрой ножкой ножку бьет с таким изяществом, что хочется немедленно открыть барышне самое сокровенное.

Акунинский Алеша чересчур романтичен и неискушен (если не сказать преглуповат); среди его достоинств только замечательный голос, умение играть в аглицкий футбол плюс легкое владение основами бокса. Понятно, что шансы героя не остаться на бобах исчезающе малы. И точно: поединок младенца с чертом завершается закономерной победой черта. Что же до опасной прелестницы, то ее умение разбивать сердца влечет за собой фатальные последствия...

По рецепту Люмьеров

Прежде чем рассказать о подробностях нового акунинского бизнес-проекта, вкратце напомним о прежних забавах. Как известно, в главном своем – фандоринском – сериале автор редко балуется игрушками: за тексты про Эраста Петровича читателю заплатить не жалко. Когда же сочинитель выходит на какую-нибудь из параллельных троп, читателя приходится отдельно заманивать чем-нибудь ярким.

В одном случае, например, автор обещает разделать под орех ненавистную со школы чеховскую «Чайку». Или распубликовать проект духовного переустройства Руси (в цикле о монашке Пелагии). Или «закрыть» одним махом все беллетристические жанры («Детская книга», «Фантастика», «Шпионский роман»). Или хотя бы презентовать золотой перстень наилучшему разгадчику ребуса в «Ф.М.».

В новой книге тоже есть свой манок. Прежде в акунинских книгах было скудновато с оформлением (если не считать написанных им совместно с Г. Чхартишвили «Кладбищенских историй»).

Теперь же все наоборот: налицо обилие иллюстраций, ремарок, фокусов со шрифтами, заставками и старой орфографией – словом, всего того, что должно превратить книгу в бумажный вариант дореволюционного черно-белого «синематографа» (недаром книга открывается портретом романиста в образе тапера, подыгрывающего киношному действу). Даже слово «фильма» вместо «фильм» – оттуда же, из подернутых патиной времен Ханжонкова, Веры Холодной, Глупышкина и др.

Конечно, кинематографические приемы (перебивки, флешбэки, крупные планы, параллельный монтаж) литераторами, в том числе и коммерческими, давно и благополучно освоены – достаточно вспомнить хотя бы современные технотриллеры плодовитого американца Тома Клэнси. Однако и мелкие акунинские гаджеты в стиле ретро были бы неплохи как гарнир к основному блюду (сюжет + герой). Беда в том, что повар на сей раз дважды схалтурил в главном.

Akunin Pictures не представляет

Ничего криминального, понятно, автор не совершил: нет законов, запрещающих писателям красть у самих себя. Но досадно, что Акунин поленился придумать оригинальную концовку в повести «Младенец и черт», превратив новую вещь во второе издание своего «Шпионского романа» (там тоже немецкая разведка в канун большой войны триумфально обыгрывала нашу). С героем, впрочем, вышло еще хуже. По сути, автор вздумал войти второй раз в фандоринскую реку, но только второпях и не слишком стараясь.

Прежние герои параллельных акунинских серий (Пелагия, Фандорин-правнук, мальчик Ластик и др.) были более-менее терпимы в силу того, что они не старались дублировать Эраста Петровича, но тихо возделывали свои немудрящие делянки.

Алеша же Романов так очевидно выглядит удешевленной версией Эраста Петровича, что не сравнивать их невозможно, и все сравнения – не в пользу нового героя (если, конечно, не брать в расчет его певческих талантов).

Вспомним, что юный Эраст в «Азазале» тоже поначалу делал глупости, но быстро учился. Бедняга Алеша, раздражающий читателя от первой до последней страницы, раз за разом натыкается на одни и те же грабли; его, похоже, только могила исправит. Правда, едва ли г-н сочинитель позволит герою умереть так рано: тот еще не отработал всех вложенных денег. Поэтому в книге «Летающий слон» юноша, вероятнее всего, воскреснет для новых глупостей...

Кстати, о деньгах: у «кинематографического» проекта есть и очевидная финансовая подоплека. Не будь такого обилия иллюстраций, книга бы похудела раза в два, а даже преданные поклонники таланта г-на Акунина в провинции еще покамест не готовы выкладывать 10 долларов за весьма скромных размеров брошюру. Вот и пришлось разгонять объем – не только полосными иллюстрациями, но и полями, и шрифтом, и интерлиньяжем, и колонтитулами... Дело-то житейское.