Игра вокруг неработающих «Северных потоков» содержит целый ряд занимательных сюжетов. Германская линия остается самой неопределенной, но и самой интересной одновременно. Если следствие докажет вину политического и военного руководства Украины, последствия могут быть весьма серьезными.
2 комментарияВасилий Колташов: Есть ли будущее у капитализма
Российское общество проспало кризис и до сих пор недовольно тем, что он начался, а власти никак не могут успокоить агрессивные Вашингтон и Брюссель. Какое отношение все это имеет к вопросу о будущем капитализма? Прямое.
Есть ли будущее у капитализма? Книгу с таким интригующим названием выпустило издательство Института Гайдара. Но никакой идеализации капитализма в ней нет, поскольку авторы – известные зарубежные ученые критического толка. Возглавляет список основатель миросистемного анализа Иммануил Валлерстайн.
За 2008-2015 годы выявилась неспособность старого центра преодолеть мировой кризис без отказа от неолиберализма
В России он популярен и выступает на важнейших дискуссионных площадках наряду с первыми лицами государства. Популярность свою в мире Валлерстайн заслужил анализом логики развития, а также острой критикой того самого капитализма, судьбе которого и посвящена книга. На прошедшей недавно московской книжной выставке-ярмарке Nonfiction свежее издание первых томов его капитального труда «Мир-система модерна» заслуженно попало в топ-лист.
То, что капитализм должен когда-либо исчезнуть, для гуманитарной науки давно не новость. Однажды, выйдя из пеленок Средневековья, он креп и взрослел, строился и менялся. Валлерстайн в своих работах удивительно ярко показал, как в мировой системе возник центр и оформлялась, включалась в него и подстраивалась под него периферия. Центр и окраины были экономическими и политическими, причем периферия была подчинена центру в своем развитии.
Эти мысли, изложенные здесь крайне упрощенно, сделали Валлерстайна живым классиком современности. Однако, совершив прорыв, школа миросистемного анализа застыла в своем развитии. Ученики Валлерстайна, как и сам он, не пошли дальше и не удивили мир глубиной своего нового анализа. Показал это разразившийся в 2008 году мировой кризис.
Это звучит как парадокс, но в книге «Есть ли будущее у капитализма» о нынешнем глобальном кризисе речи не идет. Осмысливается некий будущий кризис капитализма, который когда-нибудь случится, а также вызовы, с которыми система сталкивается. Это проблемы инвестирования, дефицита дешевой рабочей силы (словно бы лавина девальваций не умножила ее армию в мире) и ресурсов, включая ресурс экологический.
#{smallinfographicright=777994}При этом ни когда закончится капитализм, ни как – читатель из книги не узнает. Он не поймет и того, какие изменения сейчас происходят в глубине этого самого мирового капитализма. В этом, современном нам и далеко не пережитом еще кризисе авторы, похоже, уже поставили жирную точку.
Дискуссия о будущем капитализма, конечно, является более широкой, чем обсуждение отдельно взятой книги. И мы с коллегами по Институту глобализации и социальных движений* давно в ней участвуем. В 2008 году Транснациональный институт опубликовал английскую версию доклада «Кризис глобальной экономики и Россия», в котором был проанализирован еще только начинающийся кризис.
Несмотря на знакомство многих западных коллег с нашими наработками, они нередко предпочитают их игнорировать. После 1991 года сложилось особое, не слишком уважительное отношение к так называемому сообществу российских ученых-гуманитариев.
Виной тому стремление некоторых начальников доказать всему миру, что наша мысль прочно встала на либеральную почву. Ученых такого рода вывозили за границу и показывали как светочей русской мысли.
Их убогие рассуждения и нелепые выводы вызывали порой гомерический хохот аудитории и глубокое презрение зарубежных коллег. Утвердилось представление, что в России нет никакого анализа, нет никаких серьезных исследований в гуманитарном ключе.
Но причина игнорирования результатов работы российских коллег далеко не только в этом. Она еще и в омертвении самих западных академических исследований, и в стремлении их авторов держаться основного течения, мейнстрима. Истина для них остыла.
Распад СССР не погубил российскую гуманитарную мысль, а самым безжалостным образом заставил искать ответы на множество вопросов о логике развития общества. Не только нашего, но – глобального. Советский марксизм с его представлением о ступенчатом движении от рабовладения к феодализму, от него к капитализму и далее с этапами социализма не давал возможности понять, как же официально признанный развитой социализм перешел в капитализм.
Он вообще не годился для верного осмысления истории. Потому возврат российской левой социально-экономической мысли к Марксу и другим первоисточникам был так важен.
Стабилизация капитализма в России после 1990-х годов и знакомство с западной мыслью оказали делу переосмысления логики истории немалую помощь, и вклад миросистемного анализа и лично Валлерстайна здесь огромен.
Но и без критики он тоже не может быть оставлен. И эта критика должна быть острее, чем в США или ЕС, где, кажется, можно еще закрывать глаза на нынешний кризис глобального капитализма и ожидать некоего нового поворота, одновременно давая туманные, многовариантные, безадресные и бесполезные проекты будущего.
Вариантов у истории не так уж много. США стараются сохранить за собой глобальную гегемонию. Они создают новые блоки – Трансатлантическое и Транстихоокеанское партнерство, которые лишь частично являются торговыми. Они предлагают государствам более жесткие условия интеграции с США как с центром глобального капитализма и явно нацелены против крупных континентальных центров, стран БРИКС.
За 2008–2015 годы выявилась неспособность старого центра преодолеть мировой кризис без отказа от неолиберализма, о чем мы с коллегами много раз предупреждали. Ныне, если полупериферийные государства-гиганты не создадут мощных континентальных блоков, то их ожидает деградация и, очень возможно, распад. Избежать этого позволяет лишь разрыв с неолиберальными принципами пресловутого «Вашингтонского консенсуса».
По сути, кризис и попытки правительств побороть его, не порывая со старым, тем самым заклейменным Валлерстайном либерализмом, о неминуемой гибели коего тот не раз предупреждал, привели к сужению глобального центра.
Полупериферийные страны БРИКС откатываются, а также усилиями США и ЕС отбрасываются во мрак периферии – бесправной, целиком зависимой от решений центра и не управляющей накоплением капитала в своих пределах. Однако и в Европе идет периферизация некогда развитых индустриальных стран.
Все это означает сжатие центра, тогда как развитие капитализма неизменно вело к его расширению. Это порождает глубокий конфликт между старыми и новыми центрами капитализма. Но новые центры оформятся лишь тогда, когда перестанут отбиваться и пойдут в наступление.
Вопреки Валлерстайну капиталистический мир не всегда имел гегемона, но очень часто порождал борьбу. Соперничество – вот чем пропитана история. И когда американские профессора уточняют на своих лекциях в России, что миросистемный анализ – это не марксизм, они правы. Это его слабость. Он упрощает реальность там, где она не ложится в его схемы.
Он не пытается проникнуть в глубины классовых конфликтов и изучить противоречие между потребительской и производственной ролью класса наемных работников в современном мире. Потому и анализ выходит поверхностным, недостаточным в эпоху, требующую глубоких и актуальных ответов. Списав российскую левую мысль со счетов, отцы самой передовой на Западе школы общественного анализа неожиданно отстали.
Конечно, российское общество мало интересовалось тем, что там поняли некоторые интеллектуалы. Ему было некогда: нужно было успеть на бал потребления. Оно проспало кризис и до сих пор недовольно тем, что он начался, а власти никак не могут успокоить агрессивные Вашингтон и Брюссель. Какое отношение все это имеет к вопросу о будущем капитализма?
Прямое. Тянущийся в мире с 2008 года кризис, конечно, не последний для капитализма. Зато он открывает новую его эпоху, что продлится несколько десятилетий и будет характеризоваться повышением автоматизации производства, удешевлением энергии и синтетических материалов.
Это вытекает из этапности экономического развития – из длинных волн Николая Кондратьева, если только уметь их понимать. А когда цена производства в мире уйдет на невиданно низкий уровень, сложатся условия для новой системы.
Однако эта перспектива должна будет открыться лишь после того, как мир (и Россия) покинут зону перехода. Мы пока находимся в ней, и трансформация впереди сложнейшая.
Что до капитализма, то ему угрожает гибель лишь в неолиберальном виде. Но это едва ли понятно не только западным ученым, даже самым прогрессивным, но также американским элитам и еврократии.Что же касается капитализма как способа производства, то пока о его гибели вопрос не стоит. Вопрос очень конкретно, а не абстрактно-академически, стоит об изменениях.
Миросистемная школа давно уже находилась в кризисе. Она совершила некогда прорыв в понимании мира, но не продвинулась дальше, поскольку механизм более полного понимания истории был лишен некоторых элементов. Одни из них новы. Другие были созданы школой Михаила Покровского и просто не известны на Западе.
Это разделение торгового и промышленного капитализма при изучении их на основе отечественной истории, дающее возможность провести границы формаций и этапов развития внутри них. Немаловажно в этом ключе исследование Кагарлицкого «От империй к империализму».
Соединив все эти элементы, можно понять главное – уже скоро поменяются правила. Вернее, правила и логика развития событий меняются на глазах. Объединение мира будет идти не через неолиберальную глобализацию, а через конфликт интеграционных зон и проектов. Внутренние противоречия тоже сыграют роль.
В эру неолиберализма не только страны «реального социализма», но и Запад очистились от элементов социализма. Именно этим обусловлена ныне острота глобального кризиса и беспомощность элит.
* Некоммерческая организация, включенная в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента