Варшава нашла выгоду в конфликте с Зеленским

«Очень глубокая стратегическая ошибка господина Зеленского». Такими словами бывший министр обороны Польши Антони Мацеревич оценил намерения Киева развивать отношения с Берлином. По мнению Мацеревича, «без поддержки Польши Украина утратит свою независимость».

А издание Mysl Polska позволило себе весьма прозрачную метафору, описывающую то, как поляки сегодня относятся к помощи, которая ими была оказана Украине. Оно сравнило Польшу с посетителем ресторана, который оплатил счет гостей за другим столиком, но «блюда были по пути из кухни украдены, а гость, которому мы их заказывали, оказался неблагодарным и наглым».

Все это выглядит подтверждением того, насколько за последнее время отношения киевского режима и польского руководства радикально разладились. Парадокс в том, что всего лишь полтора года назад ничто не предвещало такого оборота событий. Ни официальная Варшава, ни граждане Польши не испытывали к Украине никакой антипатии. Наоборот, всячески выражали свою поддержку.

Например, еще в декабре прошлого года в польском издании Gazeta Wyborcza анализировалось отношение польского общества к проблеме Украины вообще и украинских беженцев в частности. Так, в статье отмечалось, что в первые месяцы СВО общественность Польши проявила огромный энтузиазм в деле помощи украинским беженцам. «Только в течение первых трех месяцев после начала войны в помощь беженцам было вовлечено 70% поляков. Размер частных расходов на эти цели мог составить за рассматриваемый период до 10 млрд злотых [$2,3 млрд]», – отмечала Gazeta Wyborcza.

Как писал тогда публицист Славомир Сераковский, «социолог запрыгал бы от восторга, узнав, что в Польше, несмотря на столь разрушительный, раздирающий страну конфликт, имеется такой социальный капитал. Люди на местном уровне могут общаться, организовываться и доводить дело до конца».

Однако энтузиазм начал давать слабину уже к лету – в июле 2022 года, по оценкам организации Free Press for Eastern Europe, 43% респондентов считало, что беженцы получают слишком много денежных пособий.

Тот же Славомир Сераковский осенью представил результаты социологического исследования с красноречивым названием «Поляки за Украину, но против украинцев», вывод которого звучал так: «Сегодня самая насущная необходимость в публичной сфере – это нейтрализация раздутой до огромных размеров неприязни к беженцам, прежде чем произойдет бесконтрольный взрыв».

Анализируя причины стремительно растущей неприязни к украинцам в польском обществе, социолог Пшемыслав Садура добавлял: «Это, конечно, связано с отсутствием веры в государство, опасением, что система госуслуг не справится. Как бы там ни было, но неприязнь к украинцам растет. Нас поразило, что люди говорили об этом во всех фокус-группах. И столичный средний класс не отставал в этом смысле от народных масс из провинции».

Таким образом, наиболее прозорливые польские журналисты и социологи писали о неизбежном «взрыве» еще год назад, осенью 2022-го. Прошел год – и зафиксированные в обществе настроения стали трендом. По меткому замечанию обозревателя Аркадиуша Микса, «украинцы чувствуют себя здесь увереннее, чем в своей стране за последние 30 лет… Украинцы лучше знают, что для нас хорошо. Возмущает то, что они навязывают нам, как мы должны тратить наши налоги». Подобное отношение разделяется большинством польских СМИ.

Антиукраинский тренд взяли на вооружение и политики: лидер Польской крестьянской партии Владислав Косиняк-Камыш отметил, что «люди взбешены тем, что все выходит за все границы разумного, когда речь заходит о притязаниях Украины. Это не может быть помощью без всякой благодарности, за которую ничего не получаешь взамен».

На этом фоне совершенно не удивительным выглядит уже не общественный, а государственный конфликт между Польшей и Украиной. Сентябрь 2023 года стал месяцем исключительной напряженности в отношениях между двумя странами – напряженности наибольшей не только с момента начала СВО, но и с момента начала польско-украинских контактов как таковых. Поначалу, казалось бы, локальная ситуация, которую предстояло разрешить министрам сельского хозяйства двух стран, вышла на чрезвычайно серьезный уровень, поставив под угрозу польско-украинское сотрудничество как таковое.

После начала СВО нагрузка на транспортные коридоры, по которым осуществлялся экспорт украинской сельхозпродукции в Европу, сильно возросла, что привело к удешевлению зерна, произведенного в Польше, Венгрии и Словакии. Протесты фермеров этих стран привели к введению запрета на импорт украинского зерна в ЕС. С 15 сентября этот запрет не был продлен Еврокомиссией, однако Польша на местном уровне его пролонгировала. Масла в огонь подлили дополнительные высказывания представителей польской элиты – о гигантском размере долга Украины ($23,5 млрд), о необходимости сокращения дотаций украинским беженцам и т. п.

На эту тему
• Сорвана попытка устроить судилище над Россией
• Глава МИД Польши: Налаживание отношений с Украиной потребует титанических усилий
• Рар объяснил призыв Польши к Украине остерегаться Германии

На Украине конфликт с Польшей вызвал всю гамму эмоций – главным образом пылких обвинений соседей в предательстве и помощи России. Однако не меньшие силы были быстро мобилизованы Киевом для разъяснения народу временного характера кризиса. Мол, все это не больше чем предвыборная риторика – правящей партии «Право и справедливость» (ПиС) нужно удержать власть, и после 15 октября все их тактические обвинения в адрес Украины мгновенно сойдут на нет. Желание потушить конфликт понятно: Польша давно стала необходимой для Украины, и всерьез бодаться с ней у Киева нет ни сил, ни желания.

Действительно, на первый взгляд предвыборная версия выглядит правдоподобно. Правоконсервативная ПиС пока набирает около 34% голосов, «Гражданская платформа» Дональда Туска уступает примерно 6%. Партия Качиньского – Моравецкого – Дуды более чем заинтересована в голосах фермеров. Именно этим и можно объяснить резкость нынешних нападок Польши на Украину – так правящая элита показывает, что стоит на страже польских интересов, и никто ей в этом не указ.

Это вызывает одобрение как обывателей, для которых украинские беженцы как кость в горле, так и производителей сельхозпродукции.

Но полагать, что все это только «до 15 октября», а потом Дуда и Зеленский вновь обнимутся, как братья, наивно. Победа ПиС не означает, что польские фермеры, решительно не намеренные пускать украинское зерно на свой рынок, мгновенно успокоятся. Если же после выборов они почувствуют себя обманутыми, у свежеизбранного правительства могут возникнуть большие проблемы.

Усталость польского общества от украинских беженцев, фактически превратившихся в некий новый класс, поистине огромна, и традиционная нелюбовь поляков к России ее на данный момент не перевешивает. Ссориться с собственным народом Качиньский, Дуда и Моравецкий захотят вряд ли – для них выгоднее конфликт с Украиной.

Существует и еще одна – психологическая – причина того, что конфликт между Польшей и Украиной будет продолжен и после 15 октября.

Последние полтора года в польской и украинской элите обсуждалась возможность заключения унии между Варшавой и Киевом, в связи с этим у поляков и украинцев был повод получше присмотреться друг к другу. В ходе этого взаимного «осматривания» выяснилось, что Польша и Украина очень разные, между ними полно противоречий и застарелых обид.

История польско-украинских отношений последнего времени – это история молодого человека и девушки, которые решили пожениться и до свадьбы съехались, чтобы пожить вместе. И вот на этом этапе их любовная лодка разбилась о быт. В случае Варшавы и Киева – о зерно, беженцев и историческую память.

Теперь бывшие «влюбленные» выясняют отношения, пытаясь выставить друг друга в наихудшем свете и обвинить в фиаско совместной жизни. Польский пан надменно заявляет, что его бывшая потенциальная партнерша по унии – неблагодарная нахлебница, задолжавшая ему $23,5 млрд. Украина в ответ огрызается. В частной жизни аналогичные склоки чаще всего не имеют хорошего конца. Можно предположить, что и польско-украинская ссора поставит крест на дружественном соседстве двух стран, не говоря уже об их интеграции.