У России стали искать защиты от амбиций Китая

Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в ближайшее время может получить нового участника. И не просто участника, а первую страну не из постсоветского пространства – Монголию. На это, по крайней мере, намекают в российском внешнеполитическом ведомстве. «Монголия приглашена подключиться к ОДКБ, что, наверное, является таким важным приоритетом с точки зрения интересов Российской Федерации. И Монголией это приглашение положительно рассматривается, оно находит отклик у руководства страны», – заявил директор первого департамента Азии МИД России Георгий Зиновьев.

Широки наши просторы

Почему находит отклик – понятно. Устав ОДКБ подразумевает, что страны обязуются защищать друг друга от внешних угроз. И угрозы эти, в общем-то, очевидны. Для Белоруссии – это западные соседи, а также Украина. Для Армении – Турция и Азербайджан. Для Средней Азии – угроза радикального исламизма, исходящая из Афганистана. А для Монголии на сегодняшний день главная угроза безопасности исходит от Китая.

По сути, Монголия оказалась в парадоксальной ситуации. На площади почти в полтора миллиона квадратных километров (для понимания: это 35 Московских областей) живет около трех миллионов человек. В итоге страна по плотности населения (два человека на квадратный километр) занимает последнее место в мире.

Но в то же время территория очень богата полезными ископаемыми, в том числе редкоземельными металлами, а также представляет собой удобную транзитную территорию для российско-китайской торговли. Чем монголы сейчас пытаются пользоваться. «Я уверен, что Монголия, расположенная между Россией и Китаем, сможет получить колоссальные экономические преимущества от развития транспортной инфраструктуры вдоль маршрута Чайного пути», – заявил бывший посол Монголии в России Лувсандандарын Хангай.

Страна пытается подключиться к российско-китайским энергетическим проектам – и в то же время диверсифицировать свои связи за счет декларации нейтралитета и так называемой политики «третьего соседа». В том смысле, что монгольские власти не зацикливаются на взаимодействии с Китаем и Россией, а пытаются выстраивать отношения со Штатами, Японией, Южной Кореей, Индией и другими странами.

Бараны не спасут

Однако эта политика не совсем эффективна из-за специфики монгольской экономики. В период Советского Союза Монголия сильно зависела от связей с северным соседом, и когда СССР рухнул, за ним рухнула и монгольская экономика.

Сейчас же страна переориентировалась на Китай – до 90% монгольского экспорта идет в Поднебесную. Западные компании могут сколько угодно вкладывать в монгольскую горнорудную отрасль – продукция все равно в итоге отправится в КНР. Да, на публике китайские власти источают комплименты в адрес монгольских коллег, однако при этом не стесняются пользоваться зависимостью монгольской экономики от китайского расположения.

На эту тему
• Лучший друг России является злейшим врагом Китая
• «Монгольский Трамп» тоже хочет дружить с Россией
• Меняем на Монголию

Так, после визита в Монголию Далай-ламы (а большинство монголов – буддисты) Китай едва не ввел блокаду против этой страны, заставив Улан-Батор извиниться и пообещать, что новых визитов не будет. И монгольские власти понимают, что они могут посылать Пекину любые «дары» в знак дружбы (как, например, отправлять десятки тысяч баранов в поддержку китайской борьбы с коронавирусом), но Китай никогда не будет рассматривать Монголию как равноправного друга и даже как суверенное государство.

Эксперты опасаются, что рост Китая будет сопровождаться и ростом китайского национализма – и Монголия со всем ее нейтралитетом вполне может стать одной из жертв китайских амбиций. И не только в плане экономического манипулирования, но и при определенных обстоятельствах прямого поглощения – как следующий этап «собирания китайских земель» после возвращения Тайваня.

Все эти слухи усиливаются за счет исторической неприязни монголов к китайцам, а также слухами о том, как китайские власти подавляют неханьские меньшинства в своих регионах. В том числе и в так называемой Внутренней Монголии – части исторической Монголии, входящей в состав Китая. Когда автор был в этом регионе и встречался с местными властями, они были представлены исключительно китайцами – монголов до управления своими землями не допускают.

Куда податься?

Естественно, страна с подобными страхами и потенциалом оказалась в поле зрения американских политиков. По сути Монголия в западном понимании – это «развивающаяся демократия, зажатая между двумя авторитарными соседями, у которой крайне непростое будущее во времена, когда два ее великих соседа... пытаются перекроить Евразию».

Ряд американских экспертов уже пишут о том, что Монголию и ее страхи перед китайцами нужно использовать. Что «Монголия, как и многие другие малые государства вдоль границы Китая, нуждается в американском лидерстве». Лидерстве, которое позволило бы США создать вдоль китайских рубежей полосу своих союзников или сателлитов – своего рода «созвездие демократий» в лице Монголии, Японии, Тайваня, Индии и других стран, а затем использовать их для раздергивания китайского внимания по всем фронтам.

И это было бы проблемой американо-китайских отношений, если бы Монголия не находилась еще и вдоль российских рубежей. И в Москве полагают, что три с половиной тысячи километров фактически неохраняемой границы в сибирском подбрюшье не должны контролироваться ни американцами, ни китайцами. Поэтому, возможно, Кремль предложил монгольским соседям альтернативу – не входить в «созвездие демократий», а обеспечить безопасность от китайских притязаний за счет подключения к ОДКБ.

Конкурентным преимуществом Москвы перед Вашингтоном является не только общая граница и история взаимопомощи в XX веке, но и репутация Соединенных Штатов. Америка заводит союзников, но не защищает их в час нужды – она не спасла ни Грузию в 2008-м, ни египетских генералов в 2011-м, ни Украину в 2014-м, ни много раз курдов.

Любопытно, но Штаты теоретически будут не против такой альтернативы. И не только потому, что в отношении Монголии интересы США и России сходятся (оба государства выступают за суверенную и независимую Монголию), но еще и потому, что Россия в таком случае наконец-то подключится хотя бы к одному региональному проекту сдерживания Китая.

И весь вопрос тут в том, как на это «подключение» отреагирует Пекин. Китайцы рассматривают Монголию, как свой домен, и вполне могут расценить вхождение Монголии в ОДКБ (не в ШОС, где Китай является одним из управляющих, а именно в российскую ОДКБ) как покушение Москвы на их интересы. И если Пекин будет недоволен, то вхождение, скорее всего, не состоится – не только из-за опасений Москвы, но и из-за нежелания среднеазиатских членов ОДКБ также втягиваться в конфликт с Китаем. Поэтому, скорее всего, пока что речь о прямом вхождении не пойдет.

«Монголия гипотетически могла бы засветиться в ОДКБ, но не в качестве члена, а, скорее, наблюдателя. Как, например, в ЕЭС вошла Молдавия. Может быть, такой формат будет специально сделан под Монголию. Конечно, для ОДКБ это было бы интересно, потому что это бы расширяло сферу ответственности, могли бы шире использоваться возможности для контроля транспортных коммуникаций», – уверен заведующий отделом евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ Владимир Евсеев.

Страну попытаются просто «привязать» к российскому оборонному союзу, дабы она не вошла в другие.