«Ахтунг Коновалова». Как Хакасия пережила комендантский час

– Вы же не идете гулять с собакой? – спрашивает патрульный сержант.

Абакан, столица Хакасии. Улица Кирова, одна из центральных – до Серого дома, где находится республиканская администрация, пять–семь минут быстрого хода пешком. На календаре – минувший вторник, то есть середина нерабочих дней, введенных в регионе с конца октября, раньше, чем в большинстве субъектов. На часах – без четверти полночь. Время важно: с 22.00 до 06.00 все граждане – по постановлению республиканского правительства за № 102 в нынешней его редакции – обязаны «не покидать места проживания (пребывания)».

По факту в Абакане и окрестностях – комендантский час, за несколькими исключениями. Об одном из них и говорит полицейский, притормозивший спецкора деловой газеты ВЗГЛЯД через полтора с лишним часа после десяти вечера – про, цитируя постановление, «выгул домашних животных на расстоянии, не превышающем 300 метров от места проживания (пребывания)».

Собаки, разумеется, у командировочного корреспондента нет. Зато налицо «индивидуальная прогулка на улице (не более одного человека) при условии социального дистанцирования». Или в поисках «ближайшего места приобретения товаров, работ, услуг, реализация которых не ограничена в соответствии с настоящим постановлением». Все это также разрешено после десяти и до шести.

– Только магазины все тоже до десяти, – сообщает коллега сержанта в куртке с надписью «Народная дружина». – По тому же постановлению.

– Тогда, – вновь сверившись с документом, уточняет спецкор газеты ВЗГЛЯД, – во время комендантского можно ведь и «следовать к месту проживания (пребывания)», то есть к себе в гостиницу, также не нарушая режим?

– В этом случае хотя бы повернитесь к гостинице лицом, – советует полицейский. – Во-он там она, ну вы знаете, недалеко же ушли... Все понимаем, такое вот... постановление. И вы простите нас, служба. Доброй ночи, осторожнее.

* * *

Комендантский час – разумеется, не единственная мера в пакете антиковидных ограничений, который правительство Хакасии во главе с губернатором Валентином Коноваловым приняло в конце октября. Постановление республиканских властей – сразу после опубликования и на десять дней – ввело в республике «болевые меры», по меткому заголовку региональных коллег. Полное закрытие того, что не относится к жизнеобеспечению – то есть, по идее, всего, кроме экстренных служб, медицины, продуктовых и хозяйственных магазинов. Тотальный домашний режим для тех, кому больше 60 лет – вне зависимости от вакцинации.

И полная отмена общественного транспорта в городах – Абакан, Черногорск, Саяногорск и далее везде. Междугородние, кстати, ездят. И такси по городам – согласно постановлению, только с привитыми водителями; на практике же – по-разному, как водится.

– Вы почем такси из аэропорта брали? – интересуется Наталья Румянцева, которая более десятка лет ведет в Абакане языковые курсы. Курсы, кстати, не закрыли: со всеми ограничениями – по численности, по дистанции – но работали.

– В приложении – сто рублей где-то, как обычно...

– Повезло, – говорит Наталья. – В первые дни после постановления плюс сотня или сто пятьдесят к обычному маршруту – в порядке вещей. А вообще раза в два – в два с половиной против прежних ценников.

В Абаканской межрайонной клинической больнице, по словам заместителя главврача по лечебной части Ирины Ягодкиной, первое утро локдауна по-хакасски началось «с вопросов персонала». Например, куда деть ребенка, потому что «закрытие детских садов тоже было неожиданным». И, конечно же, как ездить на работу – потому что в Абакане даже зарплата врача не позволяет ежедневное такси туда и обратно, а про медсестер и говорить не стоит. «А той самой легендарной большой ковидной зарплаты нет и в помине, – указывает доктор Ягодкина. – Личный транспорт имеют единицы. Предполагаю и надеюсь, что в ближайшее время выйдут разъяснения по этому поводу».

Разъяснения последовали вскоре. Правительство объяснило, что «вопросы доставки к месту работы и обратно сотрудников предприятий и организаций с непрерывным графиком должны быть урегулированы работодателем». Что же касается врачей, то было обещано, что республиканский минздрав и руководители больниц «совместно разработают графики транспортировки медицинских работников».

«Медицинский работник пишет адрес и время, откуда его забрать и куда отвезти. Кто-то из автоволонтеров, кому удобно это время, отвечает ему и забирает заявку». Так выглядит чат с хэштегом #ДовезуВрачаДоДома Хакасия в одном из популярных мессенджеров. Участников на пике – до полутысячи, сообщает Ксения Буганова, журналист и координатор регионального отделения «Общероссийского народного фронта».

– Сейчас выражу мнение не Фронта, а личное, гражданское и журналистское, – предупреждает Буганова. – Ввели в регионе власти меры – «о, точно, как же у нас медики будут ездить, е-мое». Работодатели – коммунальщики, экстренные службы – тоже прибалдели.

А вот сама идея и воплощение «Довезу...» – это как раз республиканский ОНФ. Потому что графики графиками, а их согласованность с реальной жизнью – всегда вопрос отдельный. В Хакасии под фактическим локдауном – особый.

– Почему не увеличить количество автобусов, чтобы в них людей меньше было? – задает риторический вопрос Ксения. – Или, как доктор Ягодкина предложила, по утрам-вечерам пускать транспорт, чтобы люди до работы доезжали, а днем уже отменять?.. А то получается, что у тебя либо зараза повсюду летает, либо врач до больницы через пень-колоду добирается. А пожарный таким же образом – до своей каланчи... Может, лучше навести порядок в общественном транспорте – маски выдавать, контролировать ношение, заполняемость, дистанцию... В Абакане же можно сделать это. Здесь – монополия, общественный транспорт в частных руках, владелец – однопартиец нашего главы.

«Мы тут с «Энергетиков» и Десятого (микрорайоны Абакана – прим. ВЗГЛЯД) сообразили, как из бродячих собак и садовых тачек гужевой транспорт собрать». «А еще можно безработицу одним махом победить: профессия рикши на поверхности», – сообщает городская газета «Шанс» в подборке откликов на нерабочие дни по-хакасски. Над подборкой – изречение из серии мудрых мыслей: «Каждый живет, как хочет, а расплачивается за это сам».

В реальности, сообщает Виктор Павлович – «муниципальный служащий, так запишите» – большинство жителей скооперировались вокруг тех, у кого есть личный транспорт и немного свободного времени.

– С соседями заодно перезнакомился, кого не знал, – говорит Виктор Павлович, как раз автолюбитель. – По домовому чату сорганизовались, кому, куда и когда по дороге. Я так бесплатно вожу, другие могут полтинник на бензин попросить. Все не такси, все дешевле.

* * *

170-тысячный Абакан еще относительно компактный. Чего не скажешь о третьем по населению городе Хакасии – Саяногорск, 45 тысяч жителей и около 40 километров в длину. И еще поселки, которые входят в муниципалитет – Черемушки и Майна. В хозяйстве Михаила Валова, главы администрации Саяногорска и окрестностей – шесть автобусных маршрутов, тоже частные.

– К сожалению, Саяногорск не услышали, – констатирует мэр Валов. – Пассажирский маршрут Саяногорск – Майна – Черемушки был приостановлен, как и остальные пять внутригородских. В результате жители поселков – более 12 тысяч человек – оказались отрезанными от города.

Сказать, что власти совсем не отреагировали на «большое число жалоб и вопросов, связанных с остановкой общественного транспорта», нельзя. И что реакция эта была полезной – тоже. Из Абакана до саяногорских перевозчиков довели послабление: возить людей из поселков можно, но только с одной остановкой в городе – протяженностью на четыре десятка километров, напомним. Довели устно, без бумаги – то есть до первого дорожного инспектора. На просьбу прислать письменное подтверждение, говорит Валов, перевозчикам не ответили. В результате на линию никто не вышел: себе дороже.

– Соответственно, отрасль оказалась на грани разорения, – говорит мэр Саяногорска. – Автобусники – такой же хозяйствующий субъект, как парикмахерская или салон красоты. Разница лишь в последствиях, которые могут обрушиться на Саяногорск в результате банкротства местных пассажироперевозчиков.

Если они уйдут с рынка, то заменить их в Саяногорске, подчеркивает Михаил Валов, будет просто некому.

– И это будет точно хуже ковида, – предупреждает мэр.

* * *

Продуманность и ясность «такого вот... постановления» способны поразить даже тех, кто в прошлом году прошел через множество разных – подчас весьма хаотичных – антиковидных мер, и по России, и отдельно в Хакасии. Никто не сможет объяснить, почему в центре Абакана на вынос открыта, к примеру, кондитерская. А магазин, где торгуют ингредиентами для выпечки на дому – закрыт. Почему пивная, торгующая до пяти утра, так и работает, несмотря на комендантский час. Официально – разумеется, только навынос, конечно же. А ресторан по соседству – закрыт, причем наглухо: общепит проверить легче всего, его и проверяют.

Или вот шиномонтаж. Вроде бы жизненно важное предприятие. Особенно за несколько дней до того, как, по всем прогнозам, в Абакане должен выпасть снег. И что же; один «сход-развал» закрыт, и другой закрыт, а третий – работает. Причем около него можно встретить 63-летнего Евгения Г. – которому, как можно понять, 60+, и значит, он должен сидеть дома. Хотя штрафы, если что, немаленькие, до 30 тысяч рублей, если пенсионеру попасться на улицах не раз.

– Социально ответственное поведение – это прежде всего обеспечение безопасности вверенного вам транспорта, – говорит Евгений, десятки лет проработавший на железной дороге. – Когда отменят ограничения, будет уже зима. Без шипов моя машина представляет угрозу. И потом, я же не целоваться-обниматься сюда приехал. Видите – загнал машину, вышел, с вами говорю. Маску, кстати, можете снять: я только что переболел. Официально. Отдельная история, даже несколько.

Первая история болезни Евгения Г. началась в конце сентября: температура, все симптомы, звонок в скорую.

– Скорая перезванивает через два часа: «А вы можете приехать сами?» Я говорю, что голова кружится, поэтому за руль садиться опасаюсь. Не поеду, говорю, подожду, – вспоминает Евгений. – Скорая предупредила, что приедет только на следующий день. Через сутки приезжает не бригада, а человек в специальной одежде: «Открывайте рот, давайте нос, до свидания, завтра приедет другая бригада». Еще через день приезжает другая девушка – привозит арбидол, парацетамол, гриппферон и бумажку с отказом от госпитализации. «Позвольте, – говорю, – я как раз не отказываюсь». «Ну тогда не подписывайте», – говорит девушка. Третьи сутки, стало быть, пошли, уже октябрь.

Болел в результате Евгений дома – от сих и до сих, по итогам сдав больше тестов, чем полагалось: железнодорожников – по дотошности и пунктуальности – бывших не бывает. Получив очередной отрицательный ПЦР, попросил у врача в самом конце октября направление на КТ – чтобы уже быть во всем уверенным.

– Пришел я на КТ в тубдиспансер на улицу Белоярскую. Подхожу – пять машин скорой помощи стоят, – говорит Евгений. – А внутри – единая живая очередь. Все вперемешку: кто из скорой, то есть наверняка больной – кто по направлению, как я. Задаю водителям вопрос: часто так бывает? Говорят, что почти всегда. И сколько, спрашиваю, стоят, ждут? Ответ: бывает и по два, и по три часа. Народу много, а аппарат КТ один. А машины стоят. А люди ожидают помощи, звонят, как я – а скорой для них нет.

Евгений, если что, за самые строгие антиковидные меры, если они продуманы и ясны. И к главе Хакасии Валентину Коновалову – молодому коммунисту, неожиданно выигравшему безальтернативные губернаторские выборы в 2018 году, относится скорее с симпатией.

– Но у меня возникает вопрос, – говорит пенсионер. – Даже несколько. Что, в конце второго года пандемии нельзя было придумать что-то с маршрутизацией скорых? Что, в Абакане нет помещения, чтобы развести по разным очередям больных и здоровых людей? Очередь на три часа получилась... Ну ладно, я переболел, ко мне не прилипнет. А остальным как же?

Евгений показывает видео, записанное им около скорых. «Вместо того, чтобы работать по вызовам, они стоят и ждут, чтобы больному сделали КТ, – звучит из телефона его же голос. – Бывает, что машины выстраиваются вокруг здания. Власть, по сути, беспомощна и не в состоянии организовать надлежащую работу, лечение, обследование людей. Вот такая ситуация в Республике Хакасия, город Абакан».

– Когда я уезжал, скорых уже не пять, а семь стояло, – добавляет он. – Уже из районов республики. Одна – Орджоникидзевский, до Абакана 250 километров с лишним. Другая из Ширинского, это больше 150 километров. В каждой по несколько больных. Не от хорошей же жизни везут в Абакан на томографию. Вот еще один вопрос от меня, простого обывателя, из серии «Что делает власть?». Локдаун в нашей ситуации – вещь необходимая, оправданная, но в нашем регионе – абсолютно неподготовленная, непроработанная, не продуманная до конца. Что такое запретить работу транспорта? Люди не могут добраться ни на работу, ни с работы. Как им выживать?

* * *

– От прошлого локдауна нынешние меры в республике отличает поразительная несистемность, – говорит Сергей Арехов, два года – до осени 2020-го – проработавший министром природных ресурсов и экологии Хакасии. – Для любых мероприятий нужно сбалансировать экономический, социальный, медицинский и прочие эффекты. Понять, какая группа на какую меру отреагирует, какая потребует реальной помощи. Когда мы в одну кучу смешиваем все, мы убиваем экономику. Разрушаем доверие к власти – не только и не столько к региональной, сколько к федеральной. И, на мой взгляд, не особо разгружаем медицинскую систему: недоверие не ведет к самосознанию, и люди дома-то не сидят. Может, более искусно прячутся, но дома не сидят. Имея аналитику 2020 года, в 2021-м нужно было подходить более точечно.

К критике управленческих способностей Коновалова как такового экс-министр не присоединяется. Возможно, из-за аппаратной этики. Либо в силу общероссийской известности наиболее громких случаев – будь то, допустим, кризис неплатежей энергетикам в 2019 году или вот пандемия. На все подобные кризисы в Абакан приезжал Сергей Меняйло, в ту пору полпред президента в Сибирском федеральном округе. И за неделю-другую решал проблемы и с задолженностями – в 2019-м, и с противоковидными мерами, лекарствами и маршрутизацией – осенью 2020-го.

На эту тему
• "Вся жизнь готовила меня к этому". Как тренер спасла детей в отравленном бассейне
• Наследие СССР прощается с родиной Ильича
• «Менять башни и чиновников». Как водный вопрос испортил жизнь в Пензе

– Меняйло перевел борьбу с коронавирусом в Хакасии на практически военную иерархию, – вспоминает экс-министр Арехов. – Система заработала: был контроль на входе, понимание по ресурсам. Это раз. Два: федеральный центр никого и никогда не ограничивал в деньгах по антиковиду. Можно было в каждом нашем районе оснастить медицину, чтобы в нынешний виток зайти технически вооруженными – без отправки больных по скорым из районов в Абакан на КТ. Осталось бы вновь решить небольшие технические вопросы – массовое увеличение медицинского персонала, дополнительные помещения, но вопросы помощи людям, тестирования, вакцинации можно было бы за прошедший год и закрыть. Никто никому по деньгам палки в колеса не вставлял, но через год мы приходим к тому же. И, может быть, даже хуже.

– Город живет абсолютно обычной жизнью, – утверждает Ирина Петухова, владелица абаканского саунд-бара – то есть караоке-клуба – «Мажор». – Конечно, ни одно имя мастера я не назову, но вчера я сделала себе маникюр. Сегодня я сделала себе ресницы. Завтра, извините за подробности, пойду на эпиляцию. Послезавтра я еду на массаж. Все запрещено, но все работают. Кроме тех, кто на виду, кого можно поймать – то есть нас, общепит. Это так смешно, что даже грустно.

«Мажору» в декабре три года. Из них, по подсчетам Ирины, нормально проработали где-то год. Раньше Петухова работала в республиканском центре поддержки предпринимательства – «давно, еще при Михалыче (Виктор Зимин, глава республики до осени 2018 года, скончался в ноябре 2020 года – прим. ВЗГЛЯД)»; караоке – ее первое собственное дело. В прошлом году Петухова стала лицом протеста предпринимателей против локдауна по-хакасски – выйдя к администрации с плакатом «Коновалов, не убивай общепит».

– Мы тогда полгода без работы сидели, – вспоминает она. – Одни приходили обедать на лавочки перед администрацией – со своей едой. Например, Наташа Румянцева, у которой языковые курсы, вы с ней встречались уже. Такой протест был. А я вот с транспарантом стояла. Тогда победили, а сейчас в ту же степь скатились, только еще хуже.

* * *

– А вы можете понять, что у нас сейчас действительно все гораздо хуже, чем в прошлом году? – спрашивает Владислав Никонов, и. о. руководителя аппарата главы Республики Хакасия. – Намного хуже. По количеству больных и свободных коек у нас гораздо хуже, чем весной прошлого года. Тогда никто толком не знал, чего от ковида ждать. Захлопнули на всякий случай все. Потом наработали практику, протоколы, уже стала видна вакцина, все выдохнули, поняли ущерб экономике – стали по-другому, точечно реагировать. Но сейчас обстановка гораздо серьезнее.

Никонов приехал в республику несколько месяцев назад. Точнее – вернулся, причем на ту же должность, что занимал при Викторе Зимине с 2010 по 2014 год. На столе – несколько уже пустых чашек из-под кофе и банка спортивного энергетика.

– У нас за вчерашний день в первый раз за две недели количество выписанных превысило количество госпитализированных, – говорит и. о. главы аппарата. – До этого последних было стабильно в два раза больше. Сегодня – семь погибших, а было только что 12, 15... Эта волна ковида характеризуется очень большим количеством тяжелых больных, нуждающихся в кислороде. Мощности реанимационных коек практически исчерпаны. Норматив свободных коек – 15%, а мы ходим по бровке от семи до девяти. Не дай бог никому. Ничего не остается, кроме как вводить дополнительные ограничения и просить людей оставаться по месту жительства, поменьше контактировать друг с другом.

– Вплоть до отмены общественного транспорта как класса?

– Руководитель очень трудно переживал это решение, – говорит Никонов, имея в виду губернатора. – Но ситуация такая, что нерабочие дни – а это решение центра, и решение правильное – все равно принесут потери для экономики, и люди их ощутят. Если нерабочие дни не принесут снижения [заболеваемости], не принесут ожидаемого результата, то все будет впустую, хуже, чем в никуда. Плановая медицинская помощь у нас практически остановлена. Нам некуда класть людей. Поэтому были приняты решения о дополнительных ограничительных мерах.

* * *

– 11 ноября ближайшая дата, записываем на вакцинацию? – спрашивает девушка на горячей линии.

– Но сегодня первое...

– Только через полторы недели, если по записи, – говорит она. – Или в порядке живой очереди, с собой паспорт, СНИЛС и полис ОМС, пожалуйста.

В ближайшем абаканском торговом центре работает обувной, чуть подальше – сетевой магазин электроники. Естественно, оба магазина – и небольшой, и огромный – заявляют себя как пункты доставки и выдачи собственно промтоваров. Наподобие кофейни по соседству: только на вынос, сидеть запрещено. Вакцинационный пункт в ТЦ – был летом, к осени сняли. Всех, кого можно, направили в красные зоны.

– Хакасию принято критиковать, но управленческая система везде медленно отзывается на изменение ситуации. Пошла вверх заболеваемость, пошла информационная волна, резко пошли желающие прививаться, – вспоминает Никонов ситуацию нынешнего лета. – За день количество пунктов [вакцинации] стало из нормального недостаточным. Увеличиваем пункты, собираем мобильные бригады, вводим пункты без записи. В сентябре количество желающих привиться снизилось по сравнению с августом. Наш министр [здравоохранения] снял оттуда людей и переправил их в медицинские учреждения. Может, это наша ошибка – но я не знаю, как можно было сработать на опережение. Был бы избыток врачей – пусть бы они там сидели: хоть один привитый в день – уже польза.

– А какая польза в том, что больные и здоровые не разделены? В очереди из машин скорых – включая те, что приехали в Абакан из районов?

– В Ширинском районе сейчас устанавливают КТ, – отмечает Никонов. – И потоки «больные/здоровые» преимущественно разведены. Но разовые накладки случаются – и чем дальше, тем их больше по мере нагрузки на систему. Врачи выбиваются ковидом, каждый оперштаб начинается с доклада – кто-то попадает в больницу, некоторые по второму, третьему разу. Чем больше пресс, тем чаще накладки. Не вышел врач – не удалось развести потоки. А врач не вышел, потому что вчера он был – а сегодня заболел. По каждому единичному случаю разбирается министр, но физически врачей взять негде. По направлению Минобороны военные медики приехали – 33 человека, очень существенно, огромное спасибо, сразу включились и сразу работают. Важнейшие для нас руки. Но ту же проблему коек это не решит. Думаем, где разворачивать, если по бровке не пройдем – в спорткомплексе городском, может быть, подготовив его по канализации, кислороду и прочему.

* * *

– Рост количества заболевших идет, – признает Арехов. – По всей стране идет. Но страна состоит из нас. Можно было на уровне конкретных регионов все это время принимать взвешенные, правильные, опережающие решения – тогда и в стране другая ситуация была бы. И в республике, безусловно.

– Думаю, что они перепугались: ахтунг, ситуация выходит из-под контроля – ну так давайте одновременно все имеющиеся меры введем, наденем все лучшее сразу, – высказывает свое мнение журналистка Буганова. – А как представитель ОНФ же скажу, что нужно было дать время подготовиться – и бизнесу, и людям. Не сегодня приняли, а завтра ввели всем комплексом – тем более меры такие жесткие. Нас тоже можно было предупредить – чтобы побыстрее запускали горячие линии Фронта, обзвонили волонтеров, чтобы они подтянулись, схему отработали. Мы, конечно, помогаем пенсионерам, которые взаперти сидят. И вот с машинами для врачей – слава богу, что получилось. Но дело же в системе, в подходе.

– В Саяногорске создан волонтерский отряд из 20 человек, – говорит Валов, мэр города. – Пожилым людям они по заявкам могут доставить продукты и лекарства. Но сейчас, на первые числа ноября, особого спроса на такую помощь пока нет. Пенсионеры сами ищут в магазинах и аптеках, что подешевле.

Ловить мэра за язык – «постановление не выполняется, люди старше 60 не сидят дома» – занятие бесполезное по многим причинам. Во-первых, локдаун по-хакасски в республике продлевать не стали – с 8 ноября вернув транспорт, общепит по QR-кодам и другие более привычные, конвенциональные меры. Во-вторых, по итогам хакасского локдауна возникают совсем иные вопросы.

Будет ли отсрочка по налогам для бизнеса – или «как в прошлом году»? Предложат ли пострадавшим от локдауна транспортникам, рестораторам, торговцам что-то более существенное, чем льготные кредиты – при том, что с накопившимися бы расплатиться? «Может быть, субсидии или помощь в переговорах с арендаторами», – предлагает Петухова. И главное – как убедить людей в действенности избыточных мер, которые либо не исполняются, либо не контролируются, либо и вовсе непонятны?

Даже при том, что ситуация в Хакасии – и вправду «ахтунг».

– Если бы контролирующие органы останавливали и штрафовали пенсионеров, то был бы социальный взрыв, – рассуждает экс-министр Арехов. – Если не останавливать – очередная профанация, которая приводит к недоверию даже к хорошим, толковым, взвешенным решениям. Через призму накопившегося недоверия человек не реагирует на них. Соответственно, ухудшается и система управления в регионе.

– Целесообразность того же комендантского часа непонятна, – вновь подчеркивает Буганова. – У нас в Абакане и в обычный день по вечерам толп-то нет. Где-то смысл ограничения неясен, где-то не организовано исполнение, где-то просто закрутили по полной, а зачем – непонятно... Вот и растет паника среди людей: что происходит-то? А ругать-то они будут не Коновалова, а центр – что там не продумали.

* * *

- Первая гипотеза: недодумали, – рассуждает Арехов по поводу «всего лучшего сразу» по-хакасски. – Вторая – слишком долго думали, все меры сгребли и ввели, чтобы из Москвы не обвинили в нерешительности. Третья – может быть, политика: в руководстве КПРФ много отрицателей ковида, а тут коммунист-губернатор поступает наоборот. Жесткие меры приняты, Минобороны помогает, взаимодействие с центром налицо. Так или иначе ситуация разрядится – ведь любая эпидемия имеет еще и естественный спад. Можно будет сказать: «Вот видите, мы приняли жесткие меры и победили».

Администрация Республики Хакасия в Абакане (фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД)

Знамя Победы реет над Серым домом республиканской администрации в Абакане. Возможность разместить вполне определенный, но от того не менее красный советский флаг на постоянной основе – рядом со знаменами России и Хакасии – Валентин Коновалов, КПРФ, реализовал два года назад. Обоснование: знамя Победы «допустимо над главным административным зданием региона» не только в День Победы, но и в другие дни.

В режим ограничений – самых жестких по регионам России – Хакасия вошла со 197 заболевшими коронавирусом за день. Перед выходными, когда администрация объявила о снятии полуторанедельных ограничений, официальная статистика сообщила о 234 заболевших.

Что принесут следующие недели, спрогнозировать сложно. Но в уже сложившейся ситуации – хотя бы знамя Победы лучше бы над администрацией в Абакане снять. Пока невидимый враг у порога.