«Общество не может сформулировать, чего хочет»

«Есть раздражение, но нет достаточно эффективного механизма сбора тех, кто недоволен «Единой Россией»: ни одна из партий не предпринимает никаких действий по этому поводу. Есть КПРФ, есть «Справедливая Россия, но мощного полюса симпатий не возникает», – заявил в интервью газете ВЗГЛЯД политолог, президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов.

До парламентских выборов осталось меньше двух недель, и партии продолжают ожесточенную борьбу за избирателей.

Ностальгия по Советскому Союзу сегодня – это не столько ностальгия по территории, сколько ностальгия по прошлому

Тем не менее рейтинги участников выборов, как свидетельствуют данные ВЦИОМ, устоялись, но, по словам экспертов, существует достаточно большой процент не определившихся с выбором: их голоса еще могут сыграть значительную роль.

Кроме того, в понедельник стало известно о том, что Дмитрий Медведев выступит с ежегодным посланием Федеральному собранию не до выборов, а после них. Владимир Путин в свою очередь уже после 4 декабря, а не до окончания избирательной кампании проведет традиционную «прямую линию» с гражданами России.

Политолог Михаил Виноградов рассказал газете ВЗГЛЯД о том, как будет разворачиваться предвыборная кампания в последние две недели и чего стоит ожидать после выборов.

ВЗГЛЯД: Михаил, добрый день. С чем, по вашему мнению, связано перенесение сроков президентского послания и выступления Путина?

Михаил Виноградов: Я думаю, есть несколько причин. В случае с Медведевым понятно, что выступать перед уходящим парламентом немного несвоевременно. Пресс-служба Путина перенесла его «прямую линию» уже после того, как стало известно о том, что президент обнародует послание позже, и это тоже понятно.

Полагаю, что пресс-службы президента и премьера во многом сами понимают, что в нынешней избирательной кампании публичная активность первых лиц уже не дает такого эффекта, какой она давала четыре года назад. Мы видим, что общество скорее устало и раздражено. Мы видим, что основную массу сторонников власти составляют люди, как правило, аполитичные, которые не следят ежедневно за новостями, не ждут каждого слова тандема. В этом смысле логично желание уйти от переизбытка публичной активности: на этой неделе, видимо, все события ограничатся съездом «Единой России», которой тоже придется что-то делать с теми общественными настроениями, о которых уже было сказано.

#{smallinfographicleft=531718} ВЗГЛЯД: А что можно сделать?

М. В.: Есть очевидные задачи, которые необходимо решать в предвыборный период. Первое – это появление яркой темы, второе – грамотная контрпропаганда. Нельзя забывать и о мобилизации сторонников, то есть тех, кто в принципе не против «Единой России», но сегодня не имеет достаточной внутренней мотивации для голосования за партию. Прежде всего, наверное, это касается молодежи, потому что соцопросы показывают, что она существенно лояльнее к «ЕР», чем люди среднего возраста, но сам поход на выборы не кажется молодежи интересным и необходимым.

ВЗГЛЯД: Откуда вообще усталость и раздражение? Вроде зарплаты платятся, пенсии не задерживаются, пустых полок нет...

М. В.: Если брать тех, кто называется «большинством», то здесь есть конфликт, связанный одновременно с ценностями потребления, которые навязывают обществу более полувека, и который достиг абсолютного потолка, и с верой в сильное государство, которое должно строить заводы, создавать рабочие места, охранять пенсионный возраст неприкосновенным и т. д.

Вместе с тем очевидно, что государство в этой роли выступать не может, накачивание ожиданий от государства, которое шло в последние годы, привело к серьезному завышению этих ожиданий, в том числе в части удовлетворения потребительских аппетитов.

Если же брать тех, кто потребительские аппетиты удовлетворил: «средний класс», жители крупных городов, – то есть людей более обеспеченных, то у них появятся новые запросы. Я бы выделил два ключевых. Первый – это запрос на политическую конкуренцию. Вопрос совершенно понятный и естественный, потому что нынешняя политическая конкуренция этими людьми воспринимается как имитационная. И второй запрос – это запрос на модель будущего: все хотят услышать ответ на вопрос «А какую страну вы создаете?». Ответа пока нет, а риторика сводится к тому, что «были 90-е, потом мы ситуацию стабилизировали». Но есть еще множество вопросов: «Какой вы видите в будущем Россию: с мигалками или без мигалок, с перекрытием дорог или без перекрытия, с произволом в отношении бизнеса или без этого?» – и тут ответа нет, это очевидная проблема. Так что усталость и раздражение, которые, безусловно, в обществе присутствуют, касаются уже не только противников власти, но и ее сторонников.

ВЗГЛЯД: Моделью будущего не может служить анонсированная властью реставрация советских образов?

М. В.: Это, конечно, апелляция прежде всего к старшему и молодому поколению, потому что у людей среднего возраста советская эстетика не вызывает никаких хороших чувств. Другое дело, что здесь важно расставить акценты. Я думаю, что ностальгия по Советскому Союзу сегодня – это не столько ностальгия по территории, сколько ностальгия по прошлому, по брежневскому периоду, который сегодня частью общества воспринимается как «золотой век».

Потому что если говорить о территории, то на самом деле обычный житель России настроен достаточно изоляционистски. Лозунг «Хватит кормить кого-нибудь» появился не вчера, а существует последние 20–25 лет, поэтому общество сегодня не имеет противоядия против, например, антитаджикской кампании, которая разворачивается со всеми присущими таким кампаниям издержками.

Так что да, есть абстрактная скорбь по империи, которую мы потеряли, но вместе с тем существуют конкретные насущные интересы, которые исходят из того, что никуда не исчез страх перед эмиграцией, страх перед тем, что эмигранты – в представлении многих граждан России – занимают рабочие места и т. д.

Поэтому мы видим, что проблема касается самых разных слоев общества. Доказывает это и акция солидарности сборной России по футболу в случае со Спартаком Гогниевым.

То есть тут есть свои сложности. А тема Евразийского союза, например, просто не «допродана» избирателям, потому что, насколько я понимаю, создание Таможенного союза, если ничего не изменилось, дает возможность ввозить товары не на 2 тыс. евро, как раньше, а на 10 тыс., что должно как-то ограничить произвол таможенников в том же Шереметьево. То есть определенные бытовые удобства, но вместо акцента на них делается упор на общее гуманитарное пространство, с которым вообще трудно работать.

ВЗГЛЯД: Но националисты так и не могут создать своей собственной партии и в этих выборах, например, никакого участия вообще не принимают. Да и остальная оппозиция с властью не слишком-то конкурирует.

М. В.: Есть раздражение, но нет достаточно эффективного механизма мобилизации тех, кто недоволен «Единой Россией»: ни одна из партий не предпринимает никаких действий по этому поводу. Есть КПРФ, есть «Справедливая Россия, но мощного полюса симпатий не возникает.

С другой стороны, общество пока не очень в состоянии сформулировать, чего же оно хочет. Существует энергетика этого движения, мы наблюдали ее и во время празднования побед сборной России на чемпионате Европы по футболу в 2008 году, и во время событий на Манежной площади, и в Ярославле, когда после катастрофы с хоккейным клубом «Локомотив» толпа шла ночью – не траурная, не скорбящая, не агрессивная, но с явной потребностью в самовыражении.

Вопрос о том, что произойдет, «когда у этих людей появится язык», крайне важен не для сегодняшнего, а для завтрашнего дня.

ВЗГЛЯД: Куда будет эволюционировать общество следующие пять лет?

М. В.: Существует два варианта. Первый – это атомизация, некий общественный распад на социальные страты, на группы по интересам. Второй – вызревание альтернативного запроса, в том числе и запроса политического. Пока запрос только формулируется, адекватного предложения нет. И сегодня краш-тест проходит способность власти создавать ожидания у той части общества, которая относится к ней критично.