Возвращение к собственным корням

Корни у всех разные, но общее здесь то, что они у всех есть. В положении растения под названием «перекати-поле» всяк чувствует себя неуверенно: любой порыв ветра грозит тебя унести неведомо куда. В течение нескольких десятилетий всем цветочкам постхристианского садика внушалось, что в землю лезть незачем — она грязная, в ней водятся страшные червяки. Но вот кто-то выпустил росток вглубь: как же сделалось хорошо, как спокойно от того, что ты связан, действительно связан с этой странной субстанцией, именуемой родная земля!

Соседский тупик

Мы восприняли общество тотального «Макдональдса» как наивысшее достижение человеческой мысли и человеческого духа

От бытовых пустяков — возвращения от «Макдональдсов» к капустному салату в Германии и сидру с блинами во Франции — до возрождения патриотических приоритетов в идеологии: процесс идет и остановить его невозможно. Общеевропейский дом начинает пошатываться — как возведенный без фундамента.

В этот дом мы не входим. Однако Россия раньше Западной Европы вошла в область построения домов без фундамента, замков из песка. В 30-е годы минувшего века все «русское» почиталось не просто предосудительным, но в прямом смысле криминальным. Только перспектива неизбежного поражения в войне вынудила коммунистического диктатора допустить, чтобы на экраны кино явились черно-белые тени великих патриотов прошлого. Внешняя опасность миновала — и вместо живого национального чувства стал процветать казенный пустой официоз, подделка под патриотизм. Цинизм застойных времен обесценил идею патриотизма окончательно.

Тут-то мы и столкнулись с обитателями Евродома, которые между тем четыре десятилетия трудолюбиво занимались стиранием всех и всяческих граней между датчанами и испанцами, немцами и бельгийцами, а главное — всеми вместе и арабами. Нужды нет, что мы восприняли общество тотального «Макдональдса» как наивысшее достижение человеческой мысли и человеческого духа.

Жильцы Евродома могли себе позволить четыре десятка лет заниматься подобным строительством, поскольку как раз в эти четыре десятка лет Западная Европа не воевала. Без патриотизма можно прожить только в условиях полной безопасности, но замечаешь это лишь тогда, когда известная птица энергично клюнет в затылок.
А поклевывать он уже начал — и опять-таки повсеместно.

Другое дело, что в условиях толерантной цензуры, которую мы частично восприняли в одном флаконе с прочими благами, произошел один пренеприятный процесс. Патриотизм повсеместно втаптывался, иного слова не подберешь, в маргинальную нишу. Не будем останавливаться здесь на механизмах, но в какой-то мере это удалось.

Французское общество долго делало пугало из «Национального фронта» как такового и из Жан-Мари Ле Пена в частности. Поэтому весьма неожиданными явились ошарашившие обывателя итоги президентской гонки. Вчерашний маргинал сделался реальной кандидатурой. И произошло это отнюдь не потому, что все, проголосовавшие за Ле Пена, полностью разделяли его идеи. Просто другого патриотизма, более, что ли, «респектабельного», не было. Между тем внешняя угроза просматривается. Это исламская экспансия.

Учитель в костюме шахида

«Русский марш» никогда не был сугубо православным мероприятием по той простой причине, что наш народ на сей момент тоже не таков

Последнее время во Франции произошли существенные перемены. Вышла на общенациональный уровень прежде сугубо региональная организация «Движение за Францию». Раньше она базировалась в консервативной Вандее, где увидеть геральдическую лилию всегда было проще, чем трехцветный флаг. Основал ее граф Филипп де Вилье президент Национального совета Вандеи — самого процветающего из французских регионов, вернее сказать, самого процветшего с помощью своего главы. Это действительно рыцарь без страха и упрека, реальный кандидат в президенты Франции, хотя, безусловно, не по ближайшим выборам. Но тихий воз, как известно, будет на горе. Де Вилье — ревностный католик. Вспомним, самые настойчивые упреки по идеологической части, адресованные к Ле Пену, сводились к тому, что «правая мысль не может быть секулярной».

А теперь, заодно, вспомним, кто не смог найти общий язык с организаторами «Русского марша»? Правильно, о выходе из оргкомитета «Марша» объявили православные объединения. Представляется, что последние проявили неоправданный пуризм. «Русский марш» никогда не был сугубо православным мероприятием по той простой причине, что наш народ на сей момент тоже не таков.

Нужды нет, многие из участников «Марша» еще не осознали тупиковость «этнического» пути. Однако этот перегиб порожден к жизни перегибом противоположным, отрицанием ценности этнического типа как такового. А он ценен, и это опять же перестает звучать ересью. Этнический тип являет собою ценность, но не может рассматриваться как ценность в пределах правового поля.

Чтобы не возникло ощущения, будто происходящие процессы касаются только России и Франции, приведу два самых свежих случая из английской жизни. Оба, происшедшие одновременно, показывают, что английское общество пребывает в такой же фрустрации, как и российское. В Лондоне 14-летнюю Коди Скотт арестовали и продержали полдня в камере только за то, что та пожаловалась учительнице на сложность работать над классным заданием в паре с учеником, плохо владеющим английским языком. Интересно, что полицию вызвала… учительница!

Но в Дьюсбери некая Айше Азми, школьная учительница, проиграла процесс против учебного заведения, обвиненного ею в «религиозной дискриминации». Дирекция просила Азми снимать во время уроков чадру, учительница не пожелала. В ответ ее отстранили от проведения занятий. Напомним, что, в отличие от паранджи, завешивающей все лицо женщины плетеной решеточкой, чадра оставляет открытыми глаза.

Дирекция долго инспектировала уроки Азми. Представим: перед ребенком движется огромная (поскольку он мал) черная бесформенная фигура. У нее нет лица — только глаза поблескивают из узкой щели. У нее нет рта — голос несется ниоткуда. И это лишенное лица существо наделено властью над ним, ставит ему отметки, делает замечания. Читатель, представьте, что это вас, маленького, не доделавшего домашний урок, ежедневно отдают в полную власть черного привидения! Вам объяснили, конечно, что миссис Азми носит такой фасон одежды, потому что она мусульманка, но вам от этого не легче. Но и это еще не все. Учитель, так же, как и родитель, является для ученика некоей социальной моделью. А если дома мама бегает в шортах и майке, а в классе шелестит черными одеяньями миссис Азми, модели вступают в спор. Кто-то из них не прав. А кто?

Но важно уже и то, что пожалели Коди Скотт, ребенка матери-одиночки, простой английской уборщицы. Как же нас все-таки подводит иногда отсутствие воображения! Читатель, представьте хоть на минуту, что это вашу дочь, Катю или Машу, под вопли классного руководителя тащат в милицию за то, что она не нашла на уроке общего языка с узбеком (таджиком, молдаванином и т.д.), обвиняя девочку в «фашизме»!

Враг под прикрытием

Нет в мире такой силы, которая была бы заинтересована в развитии фашизма в России

Применительно к российской ситуации фашизм меня волнует куда меньше, чем исламский экстремизм. И тому есть весомые причины. Во-первых, не стоит путать закон с беззаконием. Вокруг чего бы фашисты ни крутились, вокруг «Русского марша» или масленичных гуляний, а в нашей стране не действует ни одной официально разрешенной фашистской организации, мы, благодарение Богу, не Латвия.

Между тем под благопристойными религиозными ярлыками в России легально действуют многие экстремистские исламские организации. Предвижу возражение — а, может быть, фашистские организации тоже благополучно существуют, замаскированные под что-нибудь другое? Даю фору, условно принимаю это как факт.

Но тут есть и во-вторых. Ни одна из таких организаций не финансируется чужими государствами. Ну нет в мире такой силы, которая была бы заинтересована в развитии фашизма в России. Нет и все. Фашистская организация может встать на ноги только двумя путями: если она разрешена легально, как было в Германии; если ее финансируют извне.

На эту тему
• Патриотов и демократов стало меньше
• Провал экстремистов
• Андрей Метельский: «Сам термин «ксенофобия» я считаю искусственным»
• Национализм в России
• Праздник на экспорт
• Стареющая вдова
• Французский недуг

Третьего не дано. А нужно ли говорить о том, что внешних сил, заинтересованных в исламизации России, хватает? И это очень не бедные внешние силы.

Фашизм в России маргинален, и ему не выйти из этой ниши. Но также и не исчезнуть ему совсем. Он будет, как будут у нас карманники, домушники и педофилы. Мы живем в довольно несовершенном мире.

У национального же движения, столь неоднородного сегодня, два пути. Лидирующие в нем организации могут респектализироваться, избавившись от неоязыческих, фашистских, коммунистических и прочих сомнительных наслоений. Если с ними этого не произойдет, их сменят другие, подобно тому, как движение «За Францию» Филиппа де Вилье сменяет сейчас «Национальный фронт» Жан-Мари Ле Пена. Но это — сценарии завтрашнего дня.