Вслед за предложением Москвы, озвученным президентом Путиным еще в прошлом году, создать газовый хаб в Турции с аналогичной инициативой выступил Тегеран. Причем амбиции иранской инициативы потенциально простираются куда дальше турецкой.
Речь может идти о создании полноценной «газовой ОПЕК», основатели которой – Россия, Иран, Катар и Туркменистан – занимают соответственно первое, второе, третье и пятое места в мире по доказанным запасам природного газа, что, как и в случае с ОПЕК и нефтью, соответствует 2/3 от мировых запасов. Причем на первую тройку суммарно приходится больше половины залегающего в подземных пластах газа, что делает их ядром будущего картеля.
Территориально близкое расположение этих стран максимально способствует координации торговли, а потенциально – и ценообразования на газ. Иран имеет общую границу с Туркменистаном и соседствует с Катаром через Персидский залив. Россия граничит с Ираном через Азербайджан, с Туркменистаном – через Казахстан. Основные рынки сбыта тоже рядом – Китай и Индия. До сих пор Россия конкурировала на азиатских газовых рынках с тем же Ираном (например, за поставки в Турцию, куда ведут газопроводы как из Ирана, так и России). Но, судя по последним инициативам, принято решение трансформировать конкуренцию в партнерство и даже картель.
Развитие инфраструктуры – газопроводов, портов и терминалов по сжижению газа – требует этой территориальной близости участников будущего картеля. Рынок газа в этом смысле существенно отличается от нефтяного. Морские перевозки нефти позволяют доставлять этот товар в любую точку мира, тогда как газ как товар в этом смысле не столь мобилен и удобен в силу занимаемого объема. По этой причине хранение газа осуществляется преимущественно в подземных газовых хранилищах (которые по своей природе не что иное, как опустошенные газовые месторождения), а не в искусственных газохранилищах на суше. В этом смысле конфигурация газового хаба, предложенная Тегераном, также выглядит оправданной.
Иранская инициатива является «расшифровкой» договоренностей, достигнутых ранее, в мае, во время визита в Тегеран российской делегации во главе с вице-премьером Александром Новаком. Тогда был подписан ряд соглашений, содержание которых детально не раскрывалось. Отчасти это могло объясняться неопределенностью в отношении результатов президентских выборов в Турции.
Газовый вопрос – строительство хаба и отложенные платежи – был значимым для Эрдогана в ходе президентской гонки. Как известно, Эрдоган победил, но победил с минимальным перевесом. Турецкая экономика нестабильна, лира падает, а протестный потенциал в стране остается высоким. Что добавляет рисков большим инфраструктурным проектам вроде строительства газового хаба. Да и сам рынок, на который ориентирован турецкий газовый хаб – рынок Евросоюза, выглядит все менее перспективным с учетом накатывающей на континент рецессии.
Пусть расцветают сто цветов – решили Москва и Тегеран: там, где будет один газовый хаб, может появится и второй. Да и рынок для второго не в пример более перспективный. Речь в первую очередь идет об Индии, куда газ через Пакистан может поставляться по своповым контрактам. В упрощенном виде схема выглядит следующим образом: Россия через Азербайджан поставляет объемы газа, в которых нуждаются северные провинции Ирана, тогда как иранский газ из регионов, примыкающих к Пакистану, отправляется в Индию.
- Европа получила непредсказуемый рынок газа
- Экономика России изменилась в лучшую сторону
- Ближний Восток стал опорой России в противостоянии с Западом
Своповая торговля газом – перспективное направление, имеющее, однако, свои естественные ограничения. Таким ограничением прежде всего остается объем внутреннего рынка Ирана, который, предположительно, будет заполняться российским газом, тогда как собственно иранский газ будет отправляться на экспорт. В перспективе же речь идет о гораздо более масштабных проектах.
Так, Россия будет допущена к проектам добычи газа в самом Иране. Речь идет о десятке месторождений в крупном нефтегазоносном районе Ассалуйе на побережье Персидского залива. Совместная добыча газа даст необходимый ресурс для наращивания экспортных поставок в Индию и другие азиатские страны.
В этом смысле крайне привлекательным выглядит идея совместного развития иранского порта Чехбехар, имеющего выход в открытый океан. Потенциально этот глубоководный порт может принимать и отправлять крупные СПГ-танкеры. Но прежде в инфраструктуру порта и дноуглубительные работы должны быть инвестированы немалые средства. В развитии порта также заинтересована Индия, что не противоречит интересам Москвы и Тегерана, так что порт можно вполне развивать на троих.
Конечной точкой развития газового хаба должен стать общий рынок газа с механизмами ценообразования, которые не только не зависят от ценообразования на европейских газовых биржах, но платежи на котором осуществляются в валютах стран – участниц картеля, и прежде всего в рублях, что способствует укреплению ее статуса не только как государственной валюты России, но и как валюты макрорегиона, в котором Москва играет ключевую роль.
