На фоне обсуждений карабахской войны, выборов в США и изменений на постсоветском пространстве – остались без внимания недавние действия Саудовской Аравии и Турции. А они могут открыть России новые возможности.

С 2017 года Турция и Саудовская Аравия находились фактически в состоянии прокси-войны. Конфликт между двумя государствами начался, когда Турция начала оказывать политическую и военную поддержку Катару, против которого Саудовская коалиция ввела санкции. Далее – убийство оппозиционного саудовского журналиста Джамаля Хашогги в Стамбуле, гражданская война в Ливии, где Турция поддерживала Правительство национального согласия в Триполи, а Саудовская Аравия восставшего против ПНС фельдмаршала Хафтара. Последней каплей стала турецкая критика нормализации отношений арабских стран с Израилем и сообщения о вводе эмбарго Саудовской Аравией на поставки турецких товаров.

За три последних года эта вражда приобрела в том числе и историческое измерение. Все чаще в дискурсах турецкого и арабских обществ стало фигурировать Арабское восстание 1916 года, когда Хашемитская династия во главе с Шарифом Хусейном, поддерживаемая Великобританией и арабскими националистическими организациями, выступила против Османской империи.

Кстати, в турецком информационном пространстве Арабское восстание воспринималось, как антиисламское и играющее на руку западным империалистам, а также проецировалось на современную политику арабских монархий. В то же время в арабском сообществе убеждены, что политика президента Турции Эрдогана является прямым продолжением «антиарабского османизма».

Более того, в Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратах еще с начала «Арабской весны – 2011» Турция ассоциируется с поддержкой «Братьев-мусульман» (запрещена в РФ) – международной организации, стоящей на позициях политического ислама и представляющей угрозу некоторым монархическим и авторитарным режимам на Ближнем Востоке.

В общем, президент Реджеп Тайип Эрдоган и король Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд, а также имеющий большой вес кронпринц Мухаммед бен Сальман являются непримиримыми врагами.

Казалось, ничто не сможет стабилизировать отношения двух государств, претендующих на первенство в исламском мире. Однако в прошлую субботу министр иностранных дел Саудовской Аравии Фейсал бен Фархан Аль Сауд внезапно заявил, что отношения с Турцией «хорошие и дружественные». Также саудовский МИД отметил, что нет никаких фактов, указывающих на введение саудовского эмбарго против турецких товаров, и подчеркнул необходимость мирного урегулирования кризиса в отношениях с Катаром.

Более того, днем ранее состоялся телефонный разговор между турецким президентом и саудовским королем, в котором оба лидера выразили важность скорейшего разрешения разногласий между государствами.

Чем объясняется такой резкий поворот? Как ни странно, избранием Джозефа Байдена американским президентом. Например, турецкий писатель Мурат Акан считает, что намерения Байдена сесть за стол переговоров с Ираном явно не вписываются в парадигму внешнеполитического успеха Эр-Рияда, который уже на протяжении нескольких десятилетий находится в противостоянии с Тегераном.

Действительно, в сравнении с уходящим президентом США Дональдом Трампом, считавшимся другом Саудовской Аравии, Байден настроен к исламскому королевству достаточно критично. Так, еще в октябре Байден заявил: «При администрации Байдена – Харрис мы пересмотрим наши отношения с королевством [Саудовской Аравией], прекратим американскую поддержку войны Саудовской Аравии в Йемене и дадим понять, что Америка не готова поступиться своими ценностями, чтобы продавать оружие или покупать нефть». Мало того, кандидат в президенты от Демократической партии на сайте своей предвыборной кампании также напомнил об убийстве Джамаля Хашогги в контексте соблюдения прав человека.

Соответственно, есть основания полагать, что хотя активное стратегическое сотрудничество между США и КСА не прекратится, Саудовская Аравия более не может рассчитывать на серьезную поддержку Вашингтона в своей внешней политике и противостоянии с Ираном и Турцией на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Учитывая, что Байден также критично настроен к Эрдогану и современной турецкой политике, Анкара и Эр-Рияд оказываются в «одной лодке», где сотрудничество просто необходимо для компенсации ущербов от нарастающего американского давления.

Сближение двух государств можно трактовать, с одной стороны, как признание Эр-Риядом турецкой победы в Ливии, из которой вытекает неспособность Саудовской Аравии вести дальше полноценную борьбу с Анкарой. С другой же стороны, это сближение может быть обусловлено важностью привлечения Турции на свою сторону в противостоянии с Ираном, учитывая нарастание противоречий между Эрдоганом и Роухани в Сирии и Нагорном Карабахе, в результате усиления первого.

Свою лепту мог внести и французский президент Эммануэль Макрон, объединивший исламский мир своими неоднозначными и противоречивыми высказываниями по теме исламской религии и карикатур на пророка Мухаммеда.

В таких условиях Саудовская Аравия, претендующая на звание «страны таухида» (единобожия), высказалась с критикой в адрес своего вчерашнего союзника Франции в ее противостоянии с Турцией.

Потенциальное турецко-саудовское сближение в совокупности с дистанцированием Вашингтона от Эр-Рияда открывает возможности и для Российской Федерации. Джозеф Байден не намерен предоставлять активную военную помощь Саудовской Аравии, что вынуждает королевство искать новых партнеров в военно-промышленной сфере. А учитывая давний интерес саудовских военных к российским ЗРК С-400 «Триумф» и другим видам техники, российский ВПК сможет значительно расширить свое присутствие на Аравийском полуострове.

Весьма обнадеживают и сообщения, поступающие с энергетических рынков. По последним данным, вице-премьер Александр Новак и глава Минэнерго Саудовской Аравии принц Абдель Азиз бен Сальман намерены предпринять ряд практических шагов для сближения позиций государств по проблеме снижения производства нефти.

Кроме того, поскольку Россия активно задействована в процессе урегулирования конфликта в Ливии, вовлекающего Турцию и Саудовскую Аравию, стабильное развитие отношений между государствами даст Москве возможность взять инициативу в свои руки. Речь идет о скорейшем примирении враждующих ветвей власти в Ливии.

Не говоря уже о том, что нормализация отношений между Анкарой и Эр-Риядом при активном посредничестве Москвы для всех сторон откроет перспективу ведения продуктивной торговой деятельности и в Персидском заливе.