Декабрь – самый популярный сезон для посещения детского контактного зоопарка. Того, где в загонах – дети, а не звери. Массовый забег добрых взрослых по детским домам уже открыт. С лозунгом «одарим сиротку» благополучные люди идут катком по одаряемым.

Тысячи сердобольных граждан подписывают протесты – запретить цирки и контактные зоопарки! Животные страдают на потребу публики. Дикие звери не должны жить в клетках. Близкий контакт с посетителями для них – страшный стресс. Дожали. С 1 января действие контактных зоопарков существенно ограничивается.

То ли дело сироты. Сытая публика в первых рядах умильно смотрит, как детишки вымученно (пятый раз за день) выплясывают на сцене, как сбивая друг друга, несутся за мешком с подарками, как заглядывают в глаза каждому посетителю с мыслью – «ты меня заберешь домой?». Не заберет. Дома свои – неблагодарные зажравшиеся, у них все есть, а они мать/отца ни во что не ставят, а этим любая конфетка в радость. Дома супруг не ценит, а эти сиротки смотрят на тебя восхищенными глазами. На работе ты раб, а здесь, в окружении несчастья, ты бог. Поездка в детский дом реабилитирует самооценку много лучше сеансов у психотерапевта.

Причинять добро сограждане не бросят – слишком много удовольствия доставляет игра в добреньких богатеев. Самые бескомпромиссные приносят дорогие приставки, айпады и айфоны. А бедненько, но чистенько одетые по случаю детишки, прямо как в зверинце, в глазки смотрят и ручки тянут. Те, кто постарше и пережил уже не один сезон декабрьского приступа чадолюбия благополучной публики, входят в роль уже с ноября – чем трогательнее письмо «Деду Морозу» ты напишешь, тем больше шансов получить гаджет, а не пятидесятого плюшевого мишку.

Тогда же, в этом ноябре, страна в дружном хохоте топила реконструкторов. Ясное дело, если взрослый человек переодевается Наполеоном, то по нему дурка плачет. А когда взрослый человек переодевается Дедом Морозом и едет в приют к детям, чьих имен он не знает, не запомнит и потом не вспомнит – это почетно и благородно.

Дети не дураки. Они не верят ни в какого Деда Мороза. Особенно, когда мать передознулась у тебя на глазах, а ее сожители попытались продать тебя за дозу. Или когда тебя отняли у пьющих и бьющих насмерть бабки и деда, потому что родители давно в тюрьме. Какое, к черту, чудо? Если бы дети верили в чудо, они просили бы семью, любовь и дом. Но они просят гаджеты и дорогие кроссовки. Потому что все понимают. Они тоже включились в эту игру взрослых – и обозначают цену входного билета в человеческий зверинец.

И благополучные люди покупают входной билет в мир без мук совести, имея теперь право сказать – конечно, я не могу забрать его домой, но я подарил сиротке пять минут счастья и айфон. Только у детей в детских домах нет личных вещей. У маленьких и слабых подарки тут же отжимают в рамках дедовщины. Пять минут счастья заканчиваются горем и очередным разочарованием. Отжатое тоже в частной собственности не задерживается – продается и меняется на нечто более востребованное у подростков. Иначе гаджеты все равно сломаются.

Дети, живущие в семье, видят причинно-следственные связи: я хожу в детсад/школу, в это время родители идут на работу, много трудятся, зарабатывают деньги, на которые устраивают праздники и дарят подарки. Эти подарки напоминают о любимых родственниках, а значит, имеют не только финансовую, но и моральную ценность. Это – символ любви.

У детей, лишенных жизни в семейном цикле, такой взаимосвязи взяться неоткуда. Подарки буквально растут на елке. Их дарит вереница непонятных людей. И дети знают, почему дарят. Из жалости. Не из любви. Значит, чтобы и дальше получать подарки от жизни, нужно эффективно выжимать из общества чувство вины. И год за годом вереницы дарителей подтверждают эту теорию, оттачивая в детях мастерство потребительства, а не социализации. Но неожиданно елки перестают плодоносить. Это происходит в момент совершеннолетия. Больше нет детского дома. Нет спонсоров. Нет града подарков. Нет навыков самостоятельной жизни. Нет понимания, как даются материальные ценности. Есть страшная обида на мир: «я играл по вашим правилам, а меня вышвырнули». Про то, что происходит дальше, написано много хороших книг и статей криминальной хроники.

Те, кто занимается благотворительностью постоянно, а не по праздникам, психологи и приемные родители год из года твердят – не заваливайте сирот подарками. Вы им вредите. Хотите помочь – участвуйте в их социализации. Сами становитесь волонтерами, наставниками детей, жертвуйте в специальные фонды, которые учат детей варить суп и чистить картошку, ориентироваться в мире, определять свои склонности и таланты, потому что пока они даже ужин себе приготовить не смогут. Зато у них есть по айфону. Можно поддерживать фонды, которые помогают неблагополучным семьям – сиротство можно предотвратить, если в нужный момент отправить мать-алкоголичку на лечение или оказать психологическую помощь, чтобы мать не убила избивающего ее мужа и не села в тюрьму. Вариантов много. Но они такие незрелищные, не фотогеничные. В соцсети фоточку не запилишь.

Сиротпром стал не только средством психотерапии для взрослых, но и статьей дохода для корпораций. Крупный ретейлер выдает за благотворительность, когда их клиент приходит в магазин, покупает их товар и оставляет в специальной корзинке, а потом пиарщики везут дары в детские дома. Гениальный бизнес – сбываешь товар, получаешь прибыль и бесплатный пиар в качестве благотворителя.

Всевозможные праздники всегда были звездным часом торговых сетей. Годами окучивая ниву родительской любви, теперь они подгребают под себя и чувство вины. И правда – своему ребеночку робота за три тыщи купил? А как же сироты? Чем они хуже? Вот для них как раз резиновая собачка за 150 р. Как в том анекдоте: пять старушек – уже рубль.

Давайте быть честными. Те, кто выбираются в детский дом раз в год, делают это для себя. Те, кто жертвуют деньги в благотворительные фонды, работают волонтерами, усыновляют и забирают детей под опеку – тоже делают это в первую очередь для себя. Кто-то откупается, кто-то играет в бога, кто-то борется с мировой несправедливостью. Но те, кто развлекаются под Новый год в детских домах, приносят не только пользу себе, но и вред детям. В остальных случаях польза взаимна. Всего-то и разницы.