Мы сейчас находимся в своеобразной клинике неврозов.
Это очень маленький город в горах Шварцвальда на границе Германии, Швейцарии и Франции.
Вот тут для вас шампанское, кексы и бутерброды с шварцвальдской ветчиной
Тишина и благодать. Аккуратные пряничные дома, руины Священной римской империи и просто Римской империи, две непременные церкви и секвойевый лес.
Средний возраст местных жителей – 68 лет. 68 – это число молодости человечества.
В качестве туристов сюда приезжают люди такого же уверенного в себе возраста. И мы. Здесь можно лечиться на водах, взобраться на крепость и посетить четырнадцать ресторанов.
Так проходит жизнь.
Одним из лечащихся туристов здесь был Антон Павлович Чехов. Здесь его жизнь, можно сказать, и прошла. Вернее, ее последние несколько недель. Такой трагический казус – приехал лечиться от туберкулеза, уехал на льду в вагоне из-под устриц.
В последний день новогодних каникул мэр города устраивает прием в местном доме культуры. Со всех четырех улиц города к горе, под которой стоит небольшой концертный зал, стекаются пенсионеры в пальто и кепках. Те, кто пободрее, не носят головных уборов и одеваются в куртки на флисовой подкладке. Всего человек семьсот.
Пока все друг с другом перездороваются, пройдет минут сорок. Поэтому приходят заранее. Прием назначен на одиннадцать утра.
Потом у всех свои дела – обед, зондирование, газеты, возможно, госпитализация.
Торжественная часть приема заключается в ежегодном послании мэра вот этому вот федеральному или, скорее, федеративному собранию. До речи играл оркестр аккордеонистов.
Играли что-то нарочито беззаботное и бестолковое, как будто из советского кинофильма. Потом пел хор пенсионеров. То есть, по местным меркам, просто хор. Пели так плохо, что хотелось думать, пенсию им дали как инвалидам слуха.
Мэром здесь уже 25 лет работает херр Энглер. Когда его избрали впервые, ему было 27. Такая сменяемость власти.
Энглер славный малый. Он подтянутый, очкастый и приветливый. Костюмы покупает в торговом центре, ездит на дешевой Шкоде и всегда здоровается со мной на улице или в пивной.
Да и не будут какого-нибудь вурдалака шесть раз подряд избирать мэром. Этих старичков не проведешь.
И вот Энглер откашлялся и начал речь.
Я приведу ее с сокращениями и стилистическими вольностями, но очень близко к сути. Местами дословно.
– Дорогие мои, уважаемые.
Мы вступаем в новый 2016 год. Каким он будет? Большой вопрос.
Главным событием года для нас стало прибытие знаменитых сирийских беженцев. У нас остановились 20 человек, которые нуждаются в помощи. Я хотел бы поблагодарить всех, кто принял их с пониманием. Ну, да вы все понимаете.
Много было в этом году сложного.
Катастрофа немецкого аэробуса, врезавшегося в гору. Почему это произошло? Человек был психически нездоров.
Террористические акты в Париже. Тоже, видимо, нездоровые люди совершили.
Помолчим, друзья.
Испытания ядерного оружия в Северной Корее. Больные, что с них взять.
В сердцах немецких граждан эти катаклизмы саднят и колют.
То, чем мы, немцы, привыкли гордиться, обернулось позором для нас. Оказалось, что концерн Фольксваген врал об объемах выхлопных газов, испускаемых его автомобилями. Стыдоба.
Беженцы, опять же. Кризис. Натуральный кризис. Особенно с этими беженцами.
Вот в Вайле на Рейне – это в трех остановках отсюда – говорят, трех школьниц ограбили. А то и похуже.
Знаете, в каждом году есть хорошие вещи, а есть вещи... не настолько хорошие, что ли.
В ушедшем году вещей похуже было побольше. Возвращаются времена немецкого страха. Впервые за многие годы. 55% населения в будущее не могут смотреть без опасений. Не только лишь все, мало кто.Но есть и хорошие новости.
Как вы знаете, мы полностью отремонтировали Бадштрассе – однополосную улицу длиной 450 метров. А также восстановили исторический ингаляторий. Он вышел из строя в 1904 году. За две недели до смерти нашего самого знаменитого посетителя Антона Чехова.
Мы как-то не увязывали эти явления. Но вот решили ингаляторий починить. От легочных болезней хорошо, от носоглотки.
С Новым годом, дорогие мои! Вот тут для вас шампанское, кексы и бутерброды с шварцвальдской ветчиной.
Заиграл духовой оркестр, который был хорош уж тем, что врал поменьше хора.
Меня до глубины души поразил общий пафос, который можно выразить так:
«Взрывайте, грабьте и бесчинствуйте. Сотрите хоть весь мир в труху. Бейте, рушьте, убивайте. А мы просто отремонтируем улицу. И ингаляторий! Непременно ингаляторий!»
В этом и есть величие цивилизации. Малое благое делание миллионов сильнее большого зла, сделанного на миллионы.
Источник: Блог Дмитрия Самойлова
