Американский доктор из фонда говорил о том, что нам больше надо думать о продвижении ранней диагностики. «Понимаете, – говорит, – ранняя диагностика рака у детей – это не проблема врачей, а проблема общества! Когда ребенок болеет раком, страдает не только он. Страдают его родители, родственники, друзья семьи, одноклассники... Ранняя диагностика рака у детей нужна, чтобы уменьшить страдания в обществе!».
Пришли смотреть пансионат для детей, находящихся на амбулаторном лечении. Я спрашиваю: «А если у ребенка мама-одиночка и нет второго родителя, который мог бы зарабатывать на жизнь, им как-то помогают?» «Ну да, – отвечают, – у них же есть дома друзья, которые собирают им деньги, есть специальные фонды, которые занимаются такими семьями, есть местное сообщество».
«А как, – спрашиваем в том же пансионате, – вы организуете лечение и уход за детьми, у которых нет родителей?» «Несколько лет назад у нас был сирота, – вспоминает наш экскурсовод. – Его фостеровская семья распалась. Мы нашли ему другую фостеровскую семью». Никакого детского дома, заметьте. И о нянечке речи нет. Фостеровская семья у ребенка-сироты, больного раком.
Американский фонд рассказывает, что тратит деньги не по обращениям клиники, а в соответствии с заранее распланированным бюджетом: 50% на лечение детей и 50% – на научные исследования. Мы спрашиваем: «Как же вы можете планировать? Ведь всегда случаются неожиданные и непредвиденные события. Вот у нас один раз было, что в середине года летом вдруг закончились государственные деньги, институт нейрохирургии перестал делать операции детям с опухолями мозга...». «Если бы у нас вдруг перестали делать операции детям с опухолями мозга, в стране случилась бы революция», – был ответ.
Занавес.
Источник: Блог Екатерины Чистяковой
