Не джинсы и не Джинса

Александр Атанесян – один из немногих российских режиссеров, виртуозно овладевший жанровым кинематографом – освоил новый жанр. «Монтана» – классический экшен с классическими для этого жанра героями – двумя полубандитами-полуромантиками, еще в детстве поклявшимися друг другу правдами и неправдами пробраться в Америку, поселиться в прекрасном штате Монтана и даже жениться на индианках.

«За сбычу мечт»

Тактаров, успешный российский бизнесмен, как известно, в Америке начал с нуля, пройдя все этапы большого пути для начинающего

Самое смешное, что в конце концов детская мечта сбывается: оба в конце концов попадают и в Америку, и конкретно в штат Монтана, однако, как это и бывает в реальности, мечта и действительность совершенно не похожи друг на друга.

Кстати сказать, это не единственная идея этой картины: Атанесян, режиссер, как уже говорилось, исключительно жанровый, сквозь схему экшна сумел воссоздать несколько архетипов, свойственных началу девяностых, времени первоначального накопления капитала в России.

Мужская дружба, подвергшаяся в те времена испытанием деньгами и соблазном власти – первый и наиважнейший архетип; советская мечта о западном рае – второй; герой-инфантил, не ведающий Добра и Зла, – третий.

Между тем, героя-киллера, совершенно новый типаж, столь несвойственный советскому кино, открыл еще Балабанов в первом по счету «Брате», и коль скоро он до сих пор актуален, актуальна, к сожалению, и проблема.

Возможно, постсоветские фильмы на эту тему, как это ни парадоксально звучит, потому и выглядят слегка искусственными: ведь Зло, существующее в американском кино как виртуальное и жанровое допущение, буквально дышит нам в затылок.

Хочет он того или нет, но Атанесян на свой лад – в условном пространстве – исследует эту проблему, стараясь, правда, вочеловечить своих героев, придать им черты психологического правдоподобия – что, согласитесь, не так просто.

Чтобы осуществить эту задачу, нужно было прицельно точно выбрать актеров на главные роли, и вот тут Атанесян, надо отдать ему должное, сделал снайперски точный выбор.

Бои без правил

Он пригласил на роль Николая – романтика, так и не бросившего своей детской мечты о Монтане – российского селфмейдмэна Олега Тактарова, обладателя каскадерского «Оскара» в боях без правил.

Тактаров, успешный российский бизнесмен, как известно, в Америке начал с нуля, пройдя все этапы большого пути для начинающего: три года актерской школы, участие в зверских боях без правил с целью элементарного зарабатывания денег.

Чем не «Монтана» – то бишь, осуществившаяся мечта советского мальчика, выбравшегося из нашего «лагеря» на большие просторы? Чтобы, к сожалению, в конце концов понять, что этот самый «лагерь», душное пространство со своими правилами игры, повсеместен…

Недаром сам Тактаров говорит, что, дескать, играть своего героя ему было не слишком сложно: «нужно было лишь воспроизвести то, что я на собственной шкуре почувствовал, приехав в Америку в 1994-м с наивной мечтой стать голливудским актером».

Мечта, как известно, отчасти сбылась: хотя для Тактарова роль в «Монтане» – первая большая роль в профессиональном кино, в Голливуде он успел поучаствовать во многих эпизодах.

Один раз даже с самим Робертом Де Ниро, высоко оценившем его профессионализм каскадера и постановщика трюков.

Роль друга Николая, бизнесмена Виктора, циника и пройдохи, играет Игорь Миркубанов, уже достаточно известный актер, прошедший солидную театральную школу.

Он, кстати, не согласился бы с таким однозначным определением своего героя: мол, в любом человеке, каким бы он ни был, нужно искать то самое «зерно», потаенную сущность, или, как говаривали в старину, «душу».

Что, согласитесь, не так легко, когда речь идет о персонажах криминального мира. Впрочем, «душевный» бандит, сентиментальный подонок – это и есть наш отечественный вклад в интернациональный жанр «криминального чтива», введенный в моду еще Тарантино.

Другой вопрос, что у Тарантино действуют скорее символы, знаки, нежели живые люди, а сцены насилия больше напоминают балетные па, чем документально снятую перестрелку.

Ну что ж, у нас и в этом смысле – особенная стать.