Тимофей Бордачёв Тимофей Бордачёв Иран преподает уроки выживания

Непрестанное состояние борьбы и древняя история выработали у иранской элиты уверенность в том, что любое взаимодействие с внешними партнерами может быть основано только на четком понимании выгоды каждого.

2 комментария
Сергей Миркин Сергей Миркин Чем современная Украина похожа на УНР 1918 года

Время идет, но украинские политики соблюдают «традиции», установленные более чем 100 лет назад – лизать сапоги западным покровителям, нести ахинею и изолировать политических оппонентов.

5 комментариев
Борис Акимов Борис Акимов Давайте выныривать из Сети

Если сегодня мы все с вами с утра до вечера сидим в интернете, то и завтра будет так же? Да нет же. Завтра будет так, как мы решим сегодня, точнее, как решат те, кто готов найти в себе силы что-то решать.

6 комментариев
30 декабря 2006, 09:27 • Культура

Новая песня о главном

Сюрпризы новогоднего телевидения

Новая песня о главном
@ ИТАР-ТАСС

Tекст: Екатерина Сальникова

Период предвкушения главного праздника на сей раз был отработан телевидением довольно слабо. В предновогодний месяц и даже полмесяца в телесетке не появлялось ничего «такого», что подчеркнуло бы близость 31 декабря. Зато на последней неделе перед Новым годом телевидение буквально прорвало. И теперь оно одержимо праздником.

Это не выглядело бы столь вопиюще, если бы не специфическая концепция новогоднего вещания. Тихо и ненавязчиво наше ТВ пересмотрело свое понимание «новогодности». Годится для праздничного вещания совсем не всё, что про зиму и про Новый год.

Из зимы – в лето и войну

ТВ в канун Нового года напоминает, что бывает в случае антипраздника – чего надо бояться в жизни сильнее всего

В прошлом сезоне состояние телесетки под 31 декабря определялось засильем картин – в том числе совсем свежих, в том числе откровенно халтурных – на соответствующую тему и с соответствующим антуражем. А нынче всё по-другому.

Раньше всех праздник Нового года начался на Первом канале. Запустили телеверсию «Турецкого гамбита».

Конечно, никто не отменяет традиционную новогоднюю кинопанораму. Вдвойне понятно, почему показывают «Карнавальную ночь» (Первый, суббота) – тут и новогодняя тематика, и 50 лет фильму.

Понятно, почему показывают «Снежную королеву» и «Чародеев», «Золушку», «Морозко» и вечно гениальную «Иронию судьбы». Еще понятнее, почему дают «Шрек-2» и «Астерикс и Обеликс: Миссия Клеопатра». Миленькие приключения с фишками, репризами и прибамбасами в духе XXI столетия. Постмодернизм на службе масскульта и глобализации. Типично праздничное развлечение.

Однако не эти фильмы определяют общую атмосферу предновогоднего вещания. Бросается в глаза обилие ярких картин, которые впрямую с Новым годом никак не связаны. Более того – они и по колориту принципиально не зимние. Отчасти ТВ берет на вооружение туристическую моду и развлекает аудиторию по принципу «Из зимы в лето».

«Турецкий гамбит» каждый вечер погружает нас в оцифрованное живописное тепло бивуачного ландшафта. Измазанные грязью, сажей, пылью и кровью загорелые физиономии героев чрезвычайно будоражат именно своей незимней раскраской. А заодно летний авантюризм и летняя воинственность, флирт и страсть уводят от темы всеобщего циклического начала (коим является Новый год) к теме личного самоосуществления в экстремальной ситуации, где каждую минуту надо ждать конца всему и всем.

В киноверсии акунинского романа удручала тотальная стереотипность. Ни одного оригинального штриха ни в одной сцене. К телеварианту заведомо предъявляются эстетические требования поскромней – и меньше претензий. Реагируешь не на эстетический уровень, а на содержание, которое объективно приносит с собой такое кино по такой романной серии, претендующей на создание новых массовых мифов о дореволюционной России.

Не по художественному уровню, но по отношению к Новому году с «Гамбитом» рифмуется старый шедевр американского кино «Унесенные ветром» («Культура», пятница).

Через всю визуальную палитру картины проходит лейтмотив горячего красного цвета. А имя героини – Скарлетт, что означает алый. И кульминационные кадры заливает напряженное алое сияние – когда Скарлетт прощается с Реттом Батлером. И земля кажется красной. И любимый цвет платья у героини – алый. И вообще Скарлетт южанка, что принципиально усиливает драматизм ее позиции в эпоху войны Севера и Юга.

Раскаленные страсти в военное и послевоенное время, горение чувств в экстремальной жизни, которая никогда уже не вернется на круги своя, – главные мотивы экранизации романа, который фактически выполняет функцию главного американского мифа.

Таким образом, на текущей неделе встречаются новый российский миф со старым американским. И роднит их отнюдь не понимание основной жизненной ценности. В «Турецком гамбите» этой ценностью оказывается преданность России. В «Унесенных ветром» – преданность своей «американскости», своим частным потребностям. Но оба фильма объединены переживанием любви в ситуации войны, рефлексиями о личном счастье в контексте общественных катаклизмов.

Так образом ТВ и нащупывает подлинный лейтмотив нашего времени: жажда личного счастья, как его ни понимай, при неусыпности забот о выживании и самосохранении. Культ приватности в военизированном мире, полном враждебности по отношению к частному человеку. Показывая эти фильмы, ТВ как бы произносит тост – за любовь при упоении в бою. За то, чтобы счастье личности оставалось высшей ценностью, несмотря на его трудную достижимость посреди общественных бурь.

Третьим, комедийным звеном в означенной цепочке видится нетленный хит Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» («Россия», суббота). Там история преодоления любовной драмы Шурика встроена в историю правления Ивана Грозного.

Как будто личная жизнь современного человека не может прийти к гармонии, пока она не сделала «крюк» во времени и не подпиталась энергетикой у нашей беспокойной истории. Как будто добро не может чувствовать себя в безопасности от современного мелкого злодейства, пока не побудет под защитой у большого демонического зла, свершающего благо, – в данном случае в лице милейшего тирана Ивана Васильевича.

Когда общественная история не бурлит вокруг, жить и добиваться счастья еще труднее. И ТВ напоминает об этом без церемоний.

Напугать и ободрить

Кадр из фильма «Турецкий гамбит»
Кадр из фильма «Турецкий гамбит»
А иначе ради чего за день до 31 декабря дают днем и ночью «Жестокий романс» (НТВ), который известно чем заканчивается, даже если кто-то не помнит «Бесприданницу» Островского?

Чего ради раннее утро начинают с «Безымянной звезды» (Первый, суббота и воскресенье) – печальной истории любовного треугольника красавицы (Анастасия Вертинская), прагматического сильного мужчины (Михаил Козаков) и мечтателя-идеалиста (Игорь Костолевский)?

Несчастливым оказывается финал этой драмы выбора между любовью и престижем, между мучениями от гнетущей провинциальности и мучениями от беззащитности любви.

Полагаю, что «Безымянная звезда» и «Жестокий романс» образуют «объяснительный» пласт всё той же магистральной линии праздника. Это ответ на вопрос – а зачем в Новый год ревностно печься о каком-то личном счастье и любви? Нельзя, что ли, до 14 февраля дотянуть, если уж не до 8 Марта?

А вот нельзя. Потому что в человеческой жизни нет каникул от этой самой жизни. Потому что любовь и личное счастье очень трудно свести воедино и поставить на службу друг другу. И поскольку в Новый год принято загадывать самые важные желания и прицельно думать о будущем, ТВ в канун Нового года напоминает, что бывает в случае антипраздника – чего надо бояться в жизни сильнее всего.

Опять же третьим звеном этого объяснительно-запугивающего пласта становится «Москва слезам не верит» (Первый, воскресенье). Там героиня страдает долго – но под конец спасается. Героиня родилась в мирный период, и нет исторических катаклизмов ей в помощь. Но помогает просто время. На самом деле это фильм о выносливости в ожидании чуда – которое может произойти и не под Новый год, и не под нарядной елкой, а где-нибудь в электричке.

Ну а чтобы вдохновить и активизировать веру в достижимость всего самого замечательного и необходимого – дают древнесоветскую версию шекспировского «Укрощения строптивой» («Культура», среда) и добрый итальянский хит ХХ века «Укрощение строптивого» («Россия», суббота) с Адриано Челентано.

А что уж говорить о цветных миражах махровой жанровой условности в «Есении» («ТВ Центр», суббота) и мистической любовной комедии «Иствикские ведьмы» («Россия», суббота). А что сказать об английской новейшей версии «Казановы» и о ленкомовском спектакле Марка Захарова «Безумный день, или Женитьба Фигаро!» и его же фильме «Формула любви» (все три – по «Культуре»). А тут и «Моя прекрасная леди» (НТВ, воскресенье)! И даже наш старый «Цирк» («Культура», воскресенье)! И даже новейший «Фанфан-тюльпан» («ТВ Центр», воскресенье)!

Одним словом, телесетка сложила свою «песню о главном». И ради этого главного не жаждет надолго отвлекаться на всякие праздничные телехлопоты.

Период собственно новогоднего эфира предельно сокращен – он ограничивается новогодним вечером и ночью. И ждать от них практически нечего. Кроме проекта НТВ «Новый год в стиле АBBА» ничто не вызывает энтузиазма.

Весьма любопытно, как будут звучать песни АBBА на русском языке – просто подарок лингвистам и филологам с крепкими нервами. В остальном имперсональная душа ТВ сполна самовыразилась и помимо дежурных «Звезд на льду», «Танцев на льду», «Голубых огоньков» и бенефиса Максима Галкина.

..............