Собственно, он не Коллоди, а Лоренцини. Псевдоним — название города, где родилась матушка. Родители не были богаты, но не отказывали себе в чадолюбии, Карло был первым из десяти детей в этой семье. После семинарии он работает продавцом книг и, с развертыванием итальянского национально-освободительного движения, примыкает к нему и становится журналистом.

Коллоди был типичным литератором. Его жизнь – сотрудничество в сатирических журналах, обзоры, статьи, комедии. Когда Италия становится независимой, Коллоди делает карьеру, теперь он – театральный цензор и издатель. Его привлекает детская литература, Коллоди обрабатывает французские сказки и пишет оригинальные сочинения.

Рождение деревянной легенды

Cоветский граф Алексей Толстой

Его первый «проект», как теперь бы сказали, – серия историй про мальчика-сладкоежку Джаннетино. Вдохновленный успехом, он создает еще одного персонажа – Пиноккио. Рассказы о его приключениях печатались в детской газете, по главке в номере, и сначала назывались «История одного буратино». «Буратино» по-итальянски – кукла, марионетка.

В образ деревянного героя Пиноккио заложен мощный импульс, подкрепленный нашим литературным «коллективным сознательным». Миф о творении, вышедшем из-под контроля Творца и живущем собственной жизнью, идет, разумеется, от первых же глав Книги Бытия, когда Адама лепят из красной глины.

В дальнейшей культурной традиции это и Галатея, и Франкенштейн, и Голем. И, разумеется, бесчисленные персонажи сказок самых разных ареалов, получившие жизнь из песка, камня и кулинарных продуктов.

Чего сначала хочет Пиноккио? «Есть, пить, спать, наслаждаться и с утра до вечера бродяжничать». То есть свободы. Он получает все ее прелести и понимает, что на самом деле хочет чего-то другого. В предмете этого главного желания и коренится отличие оригинальной сказки Коллоди от его знаменитого в наших широтах пересказа «Золотой ключик».

Пересказ – на нашей почве этот сомнительный жанр с успехом укоренился. Вспомним «Волшебника Изумрудного города», «Мэри Поппинс» и «Винни-Пуха». Сказки, как это ни парадоксально, наиболее связаны с реалиями страны, в которой они были написаны, с детским «универсумом», характерным для той или иной территории. Адекватность реалий – а глобализацией тогда еще и не пахло – вряд ли могла быть воспроизведена на слишком большом отдалении. Отсюда и переработки. Наиболее радикальным образом был пересказан «Пиноккио».

Миф об ожившем творении

Куклы Пиноккио в витрине магазина во Флоренции

В России славу Коллоди с его Пиноккио надолго – пожалуй, навсегда – затмил советский граф Алексей Толстой со своим Буратино. Но и главная идея сказки в отечественном изводе оказалась совсем другой. Вместо страстных поисков реального воплощения, очеловечивания, которое дается путем «воспитания чувств» и жестких, вполне инициационных испытаний, вплоть до смерти и воскрешения, в русском варианте – борьба с эксплуататорами и прорыв – в буквальном смысле, путем раздирания холста в каморке – к светлому будущему.

А вот окончание «Пиноккио». Прошедший через множество испытаний и искушений, деревянный мальчик приобретает вполне буржуазные (или общечеловеческие - кому как) добродетели. Помимо учения «он пять месяцев подряд каждый день вставал на рассвете и шел вертеть ворот, чтобы заработать стакан молока для больного отца. Мало того, в течение этого времени он научился плести маленькие и большие корзины из камыша. И деньги, полученные от продажи корзин, он тратил весьма разумно… Таким образом ему удалось не только устроить своему больному отцу безбедное житье, но и отложить еще сорок сольдо».

А до этого ему пришлось пережить гораздо больше, чем его русскому аналогу. Пиноккио превращается в осла, его оболочку из шерсти съедают рыбы, он снова становится деревянным, потом его глотает акула. И в один прекрасный день Пиноккио становится реальным человеком из плоти и крови. Кукла почему-то остается – «голова его была свернута набок, руки безжизненно висели, а скрещенные ноги так сильно подогнулись, что нельзя было понять, каким образом он вообще может держаться в вертикальном положении». Таким – прежним – воспринимает себя вочеловечившийся Пиноккио.

В славные времена литературной деятельности Карло Коллоди никому не приходило в голову регистрировать торговую марку «Пиноккио». И неудивительно, что деревянный герой отправился в далекое шествие по странам, приспосабливаясь к чужим культурам и политическим реалиям. Ведь популярность этого персонажа была огромной – в 1906 году, когда сказка появилась в России, отмечалось, что перевод сделан с 480-го (!) итальянского издания.

Мощным импульсом к интернационализации Пиноккио послужил перевод сказки на английский в 1892 году, уже после смерти автора, а в 1943-м вышла на экраны знаменитая диснеевская экранизация. В многочисленных переделках и сиквелах Пиноккио успел побывать и американским скаутом, и даже итальянским фашистом.

Разумеется, не обошлось без психоанализа. Исследователи выделяют как юнгианский аспект Пиноккио, его Тень (отвязный мальчик Фитиль, который склоняет его к разгульной жизни вместо учебы), так и сугубо фрейдистский. Это, разумеется, нос. Он, видите ли, увеличивался в размерах во время его беседы с Феей, что, разумеется, причиняло юному Пиноккио значительные неудобства.