Сергей Кудрявцев: Попади в колею смолоду

Это происходит и на Высших сценарных и режиссерских курсах, где обучение - только платное, а поступить могут лишь имеющие иное институтское образование. Ко мне как раз обратился за письменным отзывом один из выпускников этих Курсов. А еще довелось на днях посмотреть несколько короткометражек, сделанных в прежние годы или только что награждённых на фестивале «Кинотавр».

Чем неадекватнее, сомнительнее, порочнее поведение героев, чем запутаннее и нечленораздельнее якобы художественная речь, чем декларативнее (или, напротив, невнятнее) авторская позиция - тем лучше!

И, как ни странно (а может, нет в этом ничего парадоксального), в малых формах и у начинающих режиссеров - практически те же эстетические проблемы, что и в большом кино. И если коротко определить то, что вызывает недоумение, а подчас - и неудовольствие, можно было бы назвать это «триумфом неестественности и невнятности».

Вот вроде бы оригинальная по материалу и неожиданная по демонстративному смешению документально снятого и намеренно инсценированного лента дипломника с Высших курсов (пока он не защитился, не следует упоминать его имя и название работы). Я увидел её спустя пару дней после приведшего меня в эстетическое уныние фильма «Груз 200» Алексея Балабанова. И поначалу порадовался, что молодой студент не столь мрачно видит мир, более того - склонен к иронии по отношению к творческим людям, даже если они сотрудничают в какой-то телередакции, снимая идиотскую «заказуху» про чувство патриотизма и... пробки в Москве.

Однако так случилось, что попавший ко мне диск с записью фильма оказался не проверен автором до конца - и в более чем полуторачасовом повествовании (вообще-то подобный метраж - редкость для дипломов!) отсутствовали последние двадцать минут. Каково же было моё изумление, когда я позже познакомился с финалом! Картину словно подменили - её создатель постарался вместить в заключительную часть все несуразности и выверты, которые ныне почему-то считаются особо модными и вообще превозносимыми целым рядом критиков.

Чем неадекватнее, сомнительнее, порочнее поведение героев, чем запутаннее и нечленораздельнее якобы художественная речь, чем декларативнее (или, напротив, невнятнее) авторская позиция - тем лучше! А главное - всё должно быть неестественным, надуманным, притянутым за уши, сделанным неряшливо и производить впечатление сумбура вместо кино.

И когда на вечере короткометражек, устроенном в клубе «Кризис жанра», смотришь отмеченные призами на фестивале «Кинотавр» ленты «Коза» Игоря Волошина и «Люди из камня» Леонида Рыбакова сразу после студенческих работ «Он и Она» Максима Дроздова и «Пугало» Александра Котта, которые были сняты соответственно в 2002-м и 2000 году, то бросается в глаза пропасть между ними.

Нам не хватает в нынешнем отечественном кинематографе именно резкости в изображении и внятности в высказывании

Кажется, что эти картины разделяют не пять-семь лет, а целая эпоха, в которую вообще разучились мыслить кинематографически ясно и образно, теперь предпочитая голые лозунги или «кашу во рту», что от словесной составляющей фильмов распространяется, будто вирус, и на их изобразительную структуру.

Кино становится простым, как мычание (или похожим на блеяние козы, если воспользоваться аналогией с лентой «Коза»), так что и необязательно пытаться разобрать: какова же истинная суть авторского высказывания?! Хотя критикам тут раздолье - можно как угодно трактовать в антропоморфном духе представленный на экране практически животный мир персонажей.

Наоборот, стремление увидеть в окружающей реальности возможность для тотального стёба оборачивается против тех, кто хочет натужно и демонстративно пошутить. Сам материал картины «Люди из камня» провоцирует на грубое сравнение с тем, как некто хочет шумно пустить газы, а у него получается лишь жалкий звук.

И о какой кинематографической культуре может идти речь, если содержание диктует соответствующую форму: косноязычие возводится в квадратную степень, а многословие героев оборачивается «художественным недержанием» авторов.

Но в лентах «Он и Она» и «Пугало» с первых же кадров чувствуется понимание молодыми истинной природы кино, которому не нужны дополнительные слова или подпорки в виде надуманной истории. Всё ясно и так - и снято классически выверенно и чётко.

По этому поводу можно вспомнить знаменитое изречение советского оператора Анатолия Головни, который ещё в 20-е годы работал с Всеволодом Пудовкиным, а потом воспитал во ВГИКе немало учеников. И он начинал свою первую лекцию студентам с одной и то же фразы: «Запомните: главное в кино - это рЭзкость». Так и говорил: с буквой «э» вместо «е».

А ведь прав был мэтр! Нам не хватает в нынешнем отечественном кинематографе именно резкости в изображении и внятности в высказывании. Потому что по многим работам начинающих режиссёров, которые уже смолоду так и норовят попасть в наезженную колею или упорно продолжают снимать на холостом ходу, складывается довольно стойкое впечатление, что не все из них способны заявить: «Я могу говорить», как излечившийся парень-заика в прологе «Зеркале» Андрея Тарковского.