Сербские русофобы доказали правоту Достоевского

У «западных партнеров» в Сербии проблемы. Исследование центра CRTA показало, что по количеству положительных отзывов в сербских СМИ Россия значительно опережает ЕС и США – 34% против 8% и 12%, а по количеству отрицательных, наоборот, отстает – 9% против 14% и 21%. Прочие упоминания определены как нейтральные.

Казалось бы, удивляться тут нечему, тем более сейчас, когда в Сербию начали поставлять вакцину «Спутник V» – вот и обилие положительных отзывов. Но еще до пандемии социологические опросы показывали, что порядка 87% сербов считают Россию другом и только 2% – врагом.

Для CRTA это действительно проблема. Потому что, если коротко, это агент информационно-политического влияния Запада, чьим партнером являются посольства всех крупных государств ЕС и Агентство США по международному развитию (USAID). Таких агентов в Сербии много, и в них вкачаны огромные ресурсы.

Стратегической целью Брюсселя и Вашингтона прямо заявлено окончательное вытеснение России с Балкан и кооптирование в НАТО всего региона без исключений и «белых пятен». О том, что американцы действуют в этом вопросе нагло, жестко и, к сожалению, весьма эффективно, газете ВЗГЛЯД писала подробно. Но в Сербии их стратегия, похоже, дает осечку: затрагивая элиты, полностью игнорируются населением.

Такой расклад порадовал бы Федора Достоевского – его высказывание об отношениях русского и сербского народов хорошо известно на Балканах.

«Есть две Сербии, – утверждал классик. – Сербия высших слоев – горячая и неопытная, которая еще и не жила и не созидала, но со своими партиями и интригами, которые порою раздуваются до таких размеров, которых нет и у более политически развитых и крупных наций. Наряду с этой Сербией, есть и Сербия народная, которая русских считает своими спасителями и братьями, а русского царя – своим солнцем, та Сербия, которая любит русских, которая верит им. Не пройдет много времени и явится спасительная реакция, ибо большинство сербов – горячие патриоты. Они будут помнить русских, которые отдали жизни за их страну».

Подмеченное Достоевским разделение на антироссийский правящий класс и пророссийский народ было актуальным и сто пятьдесят лет назад, и сто, и в советское время, и в начале «нулевых», и до сих пор, если иметь в виду под антироссийскими элитами не лично президента Александра Вучича (он настоящий мастер искусства сидения на двух стульях, поэтому совмещает сотрудничество с РФ с попыткой включить страну в ЕС), но многих людей из его окружения.

После триумфа партии Вучича на парламентских выборах и «открытия новой эры» в отношениях Белграда и США правительство Сербии неожиданно зачистили от пророссийских министров.  

Сама по себе сербская русофобия не является чем-то оригинальным, во многом дублируя другие образцы из Восточной Европы, и может быть также разделена на вульгарную бытовую, с которой легко познакомиться в сербских блогах, и политическую, которой оперируют в СМИ.

Вульгарная базируется на хорошо знакомых утверждениях о варварстве, дикости, «рабской природе» русских с почти обязательным в таких случаях упоминанием «женщин-проституток» и «мужчин-алкоголиков». Политическая рисует Россию жестокой и отсталой деспотией, которая не является другом сербов, а лишь использует их в своих интересах, имея конечной целью подчинить своему штыку и своей воле.

Данная «формула» стала довлеть в сербских элитах вскоре после того, как страна вновь обрела независимость и на трон взошел ее первый король Милан I Обренович. Этой независимостью, как и предшествовавшей ей автономией, Белград обязан Петербургу. Но правда и в том, что российская власть в большей степени ориентировалась на болгар, чем на сербов, не имевших выхода к морю, а между политиками Сербии и Болгарии существовало множество противоречий, приведших к нескольким войнам.

Очень скоро Милан I, сделавший главнокомандующим сербскими войсками в годы войны с Портой русского генерала Михаила Черняева (на Родине он был в опале за то, что без спроса взял Ташкент), перешел на позиции вульгарной русофобии, строго ориентировался на «западную цивилизацию» и сожалел, что «русские варвары» столь популярны в его народе.

Сам король популярность со временем растерял, уступил престол 13-летнему сыну, переехал в Париж, требовал от правительства увеличить свое содержание и шантажировал его своим возвращением в Белград, потом все-таки вернулся, сам стал главнокомандующим, пережил покушение и опять уехал, на сей раз в Вену, на которую уповал как на своего покровителя.

К тому моменту Габсбургам уже уступили почти весь сербский суверенитет, касавшийся вопросов внешней политики. Своего пика антироссийские настроения в Белграде достигли при правительстве Милана Пирочанаца, мыслящего русофобскими стереотипами и рассуждавшего о России как об аде. Но еще до него была достигнута договоренность о совместных действиях Вены и Белграда в случае войны с Петербургом.

Тем не менее в Первую мировую войну торжествовали русофилы: русские и сербы оказались по одну сторону, а австрияки и болгары – по другую. Но грянул Октябрьский переворот, Николая II убили вместе с семьей, и в Королевстве сербов, хорватов и словенцев воцарился принципиальный антибольшевизм, подпитываемый переездом в страну многих деятелей Белого движения.

На эту тему
• Мафия поставила под угрозу жизнь президента Сербии
• «Новую эру» в отношениях Сербии и США откроет лесбиянка
• Сербия выиграла от скандала со стулом

Белград стал последней европейской столицей, признавшей советское правительство. Это произошло в 1940 году, а за годами военного братства наступила идеологическая двусмысленность: многие русофилы в сербском обществе поддерживали националистов-«четников» – врагов коммунистов Тито и сталинской Москвы, при этом Тито и Сталин довольно быстро поссорились, что закончилось концентрационным лагерем на острове Голый Оток уже для «красных» русофилов.

Среди идейных противников России в югославском руководстве стоит выделить председателя послевоенной Союзной народной скупщины Милована Джиласа (правда, он, строго говоря, черногорец), главу МИД и лидера сербских коммунистов в 1960-е годы Марко Никезича, писателя и первого президента Малой Югославии (то есть Сербии и Черногории) Добрицу Чосича.

Но гораздо большую иллюстративную ценность несут не частные позиции политиков, а наблюдение другого писателя – Милоша Црнянского, что «родным городом» сербской русофобии является Лондон, где Црнянский сам прожил четверть века как политический эмигрант, вернувшись в Белград в 1965-м.

Другими словами, несмотря на пласт объективных противоречий, возникавших между сербами и правительствами в России, сербская русофобия имела иностранное происхождение – так было прежде, это актуально до сих пор. Каких-либо иных значимых источников она не имеет и растворяется как морок, когда к власти в Сербии приходят элиты, не ориентирующиеся на Запад.

Например, как глава сербского правительства Никола Пашич – последовательный и принципиальный русофил обладает несравнимо большей исторической значимостью и личной популярностью, чем упоминавшийся выше Пирочанац.

Точно таким же пламенным поклонником России и русских в 1990-х годах стал и Добрица Чосич, сам обращавший внимание на правоту Достоевского и по факту признавший себя героем его предсказания. Увидев, что творил на Балканах Запад, бывший западник и русофоб стал солидарен со своим народом и каялся за прошлые заблуждения.

Он же сформулировал то наблюдение, что в широких народных массах русофобия не может быть популярной, поскольку автоматически подразумевает сербофобию.

Для того, чтобы по-настоящему ненавидеть русских, сербам нужно перестать быть сербами, нужно отречься от самих себя. 

Это не романтика и не литература Достоевского (хотя он имел в виду то же самое), это просто факт. Сей факт хорошо отражен и в наследии Пирочанаца (он был резко критичен к православию как таковому), и в этом материале «Радио «Свобода*» – иностранного агента и пропагандистской помойки Конгресса США.  

Материал посвящен той же «проблеме» – популярности России в сербском обществе. Опрошенные корреспондентом эксперты связывают это с тем, что Москва помогает Белграду отстаивать его «весьма неоднозначные так называемые интересы в Косове», но видят свет в конце туннеля.

«Одна часть людей у нас имеют прорусские настроения с давних времен – и связано это либо с высказыванием «нас и русских триста миллионов», либо верой в «батюшку», или в русского медведя, который вдруг проснется и ударит кулаком. Есть часть сербов, которая искренне так думает, но я надеюсь, что огромное большинство не забыло, как нам было «хорошо», когда мы были как советская провинция, а как потом нам было «плохо» самим, хотя бы определенный период бывшей Югославии», – говорит политолог Степан Гредель.

«Но пока это большинство, о котором говорит Степан Гредель, голоса не подает. Зато голосят другие», – резюмирует раздосадованный корреспондент.

Материал опубликован в 2008 году – за две с половиной недели до того, как парламент Косово провозгласил независимость края от Сербии. Вашингтон, Лондон и Берлин эту «независимость» признали, а антироссийское и антисербское «большинство», которое подало бы свой голос, финансируемые ими НКО до сих пор с фонарями ищут.

* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента