Смерть судьи сыграла против американских либералов

В Соединенных Штатах право носит прецедентный характер. Поэтому вердикты судей формируют реальность – правовую, политическую, даже гуманитарную, а от решений Верховного суда, как высшей судебной инстанции, зависят важнейшие ценностные вопросы.

Например, вердикт по делу «Ро против Уэйда» привел к легализации абортов. Точно так же через решение ВС на всей территории США стали заключаться гей-браки.

А в случае неопределенного итога голосования на президентских выборах в ноябре именно Верховный суд будет принимать судьбоносное решение о победителе (как это было в 2000 году, во время схватки между Бушем-младшим и Альбертом Гором).

Именно поэтому так важно, кем являются эти девять судей и каких взглядов они придерживаются – либеральных или консервативных. И надо понимать, что судья назначается (по представлению президента и при одобрении Сената) пожизненно: он, конечно, может уйти сам, но обычно покидает пост вперед ногами. После этого действующий президент (при условии, что Сенат у него в кармане) назначает нового, идеологически близкого к нему судью.

Сейчас, когда в США идет даже не война, а настоящая рубка по ценностным вопросам, Трампу «повезло» – на его стороне сыграла сама Смерть.

Рут Гинзбург стала уже третьей судьей, кто выбыл из Верховного суда при его каденции (последним президентом, назначавшим судей трижды, стал Рейган, но у него это заняло не четыре года, а восемь лет правления).

Первый раз Трамп поставил убежденного консерватора на место убежденного консерватора. Второй раз – убежденного консерватора на место умеренного консерватора. И теперь он получил возможность поставить убежденного консерватора еще и на место либерала. После этого из девяти судей останется только трое либералов: Соня Сотомайор, Елена Каган и Стивен Брайер. Причем последнему, назначенному еще во времена Билла Клинтона, уже исполнилось 82 года.

Именно поэтому демократы так надеялись на то, что Рут Гинзбург, у которой диагностировали рак, вместе с Брайером доживут до «после Трампа», то есть хотя бы до января 2021 года, когда пройдет инаугурация президента. Но Гинзбург не дожила, и демократам предстоит сражаться за то, чтобы Трамп не назначил своего ставленника в Верховный суд. Ведь если назначит, даже при его поражении на выборах в ноябре консервативные ценности будут жить в вердиктах судей еще как минимум несколько избирательных циклов. Цифры на табло, самому старому из «консервативных» судей Кларенсу Томасу, назначенному еще при Джордже Буше-старшем, всего 72 года.

На эту тему
• Предатель уничтожил половину Оклахомы
• За аннексию территорий Мексики США заплатили чудовищную цену
• Американцы сжигают собственную страну

Сила или совесть

Сражение обещает быть отчаянным. Эксперты предсказывают, что баталии будут даже жестче, чем осенью 2018 года, когда Трамп назначал упертого консерватора Бретта Кавано на место умеренного консерватора Энтони Кеннеди. Тогда американские либералы вылили на Кавано ушаты помоев. В том числе пытались сорвать его назначение через обвинения в изнасиловании (которые в итоге не подтвердились).

Пока демократы предлагают Трампу договориться по-хорошему. Они считают, что сменщика Гинзбург должен назначать новый состав Сената и новый президент – те, что будут избраны в ноябре 2020 года и вступят в должность в январе 2021-го. У демократов есть моральное право этого требовать. Когда в феврале 2016 года умер консервативный судья Антонин Скалиа, подконтрольный республиканцам Сенат отказывался рассматривать кандидатуру Обамы, судью Меррика Гарланда, пояснив, что до выборов осталось всего девять месяцев. В итоге сменщика Скалиа назначал уже Трамп.

Кандидат в президенты от демократов Джо Байден уже призвал республиканцев «поступить по совести» и не назначать своего кандидата на место Рут Гинзбург.

Республиканцы в лице лидера республиканцев в Сенате Митча Макконнелла отвечают, что тогдашняя затяжка была логичной, потому что Белый дом (выдвигающий кандидата) и Сенат (утверждающий его) контролировались разными партиями, а сейчас оба этих института находятся под властью одной. «С 1880-х годов ни один Сенат не утверждал кандидата в судьи Верховного суда, предложенного президентом из противоположной партии в предвыборный год», – уверяет Макконнелл.

Более того, как отмечает сенатор Тед Круз, некоторые президенты проталкивали своего кандидата уже после выборов, но до инаугурации нового президента в январе следующего года. При этом восемь судей Верховного суда в период выборов – это риск того, что в случае проблем с ними суд не сможет принять решение большинством голосов.

Трамп со своей партией согласен, он считает, что «долг республиканцев как победителей» состоит в том, чтобы назначить нового судью. Президент обещает уже на этой неделе выдвинуть своего кандидата, и им (учитывая проблемы Трампа среди женского электората) станет женщина.

В качестве основных кандидатов СМИ называют католичку Эми Барретт из Чикаго (мать пятерых своих детей, воспитывающая двух приемных; настоящая поборница консервативных ценностей) и католичку-кубинку Барбару Лагоа из Атланты. Она чуть менее консервативна, но может помочь Трампу получить голоса кубинцев в важнейшем для него штате Флорида. Если из 53 республиканцев Сената хотя бы 51 проголосует «за», вопрос будет закрыт.

Как убить душу

Демократы не смирятся с поражением и обещают жестоко отомстить. «Митч Макконнелл верит в то, что битва закончена. Но он не понимает, что битва эта только начинается», – угрожает сенатор-демократ Элизабет Уоррен. И уже сейчас можно предполагать, в каком направлении битва пойдет.

«Юридических возможностей торпедировать решение Трампа у демократов нет, но они могут применить политическую угрозу. Например, в случае победы в борьбе за Сенат и Белый дом они могут изменить регламент Сената и отменить флибустьерство», – заявил газете ВЗГЛЯД преподаватель американского Университета Ратгерса Сергей Костяев.

Флибустьерство – это не про пиратов, а про законный способ завалить любой законопроект в Сенате. По регламенту каждый сенатор имеет право на прениях говорить столько, сколько считает нужным. Поэтому сенаторы из партии меньшинства выходят на трибуну – и начинают читать Библию, тексты различных законов, художественную литературу, то есть банально тянут время, ограниченное только их выносливостью. 

Рекорд такого выступления был поставлен 28 августа 1957 года сенатором от Южной Каролины Стромом Термондом – он распинался 24 часа и 18 минут.

Следом имеет право выступить другой сенатор – и так до бесконечности. Закрыть прения можно 60 голосами сенаторов, но редко когда у одной партии бывает столь уверенное большинство. «Поэтому в последние годы флибустьерство на практике даже не применяется. Достаточно лишь угрозы его применить, высказанной лидером партии меньшинства, после чего большинство обычно отказывается от законопроекта», – поясняет Костяев.

Ряд экспертов называют флибустьерство «душой Сената», которая сдерживает партию большинства от принятия радикальных решений и сохраняет важнейший принцип американской политики. А именно: тот самый учет мнения меньшинства, который вынуждает партии сотрудничать и оберегает политическую систему США от постоянных кризисов из-за того, что одна партия, например, контролирует Конгресс, а другая – Белый дом. Без этого принципа начнется настоящая узурпация власти.

Например, в случае отмены флибустьерства, демократы смогут решить вопрос с доминированием в Верховном суде консерваторов за счет увеличения числа судей, которых «доназначит» до нужного количества президент Джо Байден (ведь в конституции не говорится о том, что этих судей должно быть именно девять, и Франклин Делано Рузвельт в свое время хотел добавить к ним еще шестерых).

Они могут пойти и дальше, например, дать статус штата столичному округу Колумбия и Пуэрто-Рико – либеральным регионам, которые автоматически дадут демократам четырех дополнительных сенаторов. Учитывая, что в Сенате большинство одной партии над другой обычно составляет лишь несколько голосов, это резко повысит шансы на перманентный контроль демократов над верхней палатой парламента.

Эта угроза вполне реальна, ведь для изменения регламента Сената (и последующей отмены флибустьерства со всеми вытекающими) демократам нужно завоевать в ноябре простое большинство. По данным соцопросов, это большинство они, вероятно, получат.

Но если демократы действительно пойдут по этому пути, то ударят не по республиканцам, а по всей политической системе Соединенных Штатов. Выбьют из-под нее еще одну основу, усугубят внутриполитический конфликт (который связан отнюдь не с Трампом, а с общей идейной радикализацией обеих партий, превратившей их из партнеров во врагов).

А что происходит с государством, где ветви власти между собой воюют, американцы должны прекрасно понимать. Они сами стимулировали подобные столкновения в странах третьего мира, а теперь сами рискуют стать такой страной.