Зеленский легализовал радиоактивный туризм

Президент Украины Владимир Зеленский подписал указ о превращении Чернобыльской зоны отчуждения в туристический центр для приезжих со всего мира. В своем указе Зеленский дал профильным ведомствам указание о разработке регламента посещения объектов в зоне отчуждения и поручил проработать вопрос привлечения иностранных инвестиций в этот проект. До сих пор Чернобыльская зона отчуждения считалась закрытой для свободных посещений территорией и допуск посторонних лиц в нее осуществлялся по согласованию с украинским МЧС.

В этом году мы отметили некруглую, но показательную дату: от момента страшной катастрофы, произошедшей в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года, нас отделяет уже без малого треть века – 33 года. Зона отчуждения официально возникла днем позже: уже 27 апреля 1986 года было эвакуировано население города-спутника ЧАЭС – Припяти – и проведена организованная эвакуация населения в 10-километровой зоне вокруг поврежденного 4-го энергоблока. В последующие дни было эвакуировано население других населенных пунктов из 30-километровой зоны отчуждения, которая приобрела в итоге современный размер.

Кроме того, горящий энергоблок, в котором буквально светились тысячи тонн раскаленного графита, урана, плутония и массы других радиоактивных изотопов, вплоть до середины лета 1986 года несколько раз выбрасывал в атмосферу шлейфы продуктов сгорания. Впоследствии эти радиоактивные выбросы из пыли, аэрозолей и газов смешивались с атмосферной влагой и породили еще несколько радиоактивных «следов» из смертельных осадков, далеко выходящих за пределы 30-километрового радиуса. Именно это вторичное заражение местности обусловило несколько дополнительных зон отселения, в которых радиационный фон был даже выше, чем в «чистых» местах 30-километровой зоны отчуждения.

Еще одним неприятным наследием процесса ликвидации аварии стали радиоактивные могильники и отстойники, в которые свозилась облученная техника и материалы. Самый крупный отстойник зараженной техники находился возле отселенного села Рассоха. Туда свозилась наиболее опасная техника, которая под воздействием потока нейтронов из реактора сама набирала радиоактивность и не могла быть дезактивирована стандартными способами. В итоге в отстойнике возле Рассохи оказались 10 вертолетов Ми-8 и Ми-6, инженерные машины разграждения, бронированные ремонтно-эвакуационные машины, плавающие гусеничные транспортеры, колесные бронетранспортеры, машины химической разведки, автомобили и другая техника.

На эту тему
• Зеленский сделал Чернобыль открытой зоной
• Спрогнозирован резкий рост турпотока в Чернобыль
• Украина собралась разрешить ЕС и НАТО проводить учения в Чернобыле

В такие же могильники были фактически превращены и все отселенные из 30-километровой зоны села и поселки, за исключением Припяти. Тяжелой техникой были уничтожены и закопаны все строения в них, а также личные вещи, автомобильный и мототранспорт эвакуированных жителей, которые тоже подверглись заражению за время нахождения в зоне.

Первым этапом ликвидации последствий аварии стало сооружение знаменитого «саркофага» – бетонного укрытия, которое надежно перекрыло возможность дальнейшего заражения территории радиоактивными выбросами. Вторым этапом при СССР была запланирована постепенная рекультивация земель и утилизация могильников – однако развал Советского Союза в 1991 году поставил на этих масштабных планах крест. У «незалежной» Украины денег не хватало даже на толковую охрану зоны отчуждения, не говоря уже о разумной утилизации десятков тысяч тонн радиоактивных объектов, раскиданных по площади более 700 квадратных километров весьма пересеченной и обезлюдевшей местности.

Рассосалось само...

Последующие 28 лет, которые условно можно отсчитывать уже с 1991 года, Чернобыльская зона отчуждения жила необычной «двойной» жизнью.

С одной стороны, тривиальная радиофобия населения и неприятные воспоминания о самой аварии естественным образом ограничивали приток любопытных в зону отчуждения. С другой – масса одиночных искателей приключений и организованных групп рассматривали зону как объект эксплуатации – начиная от обычного «пофоткаться на фоне саркофага и колеса обозрения в Припяти» и заканчивая масштабными хищениями имущества из обезлюдевшего окружения ЧАЭС.

В частности, как пример, практически полностью был разворован и растащен отстойник техники возле Рассохи, а формально стартовавшая в 2013 году утилизация техники пришла уже на практически пустую площадку, с которой было вывезено все более-менее ценное.

Автор этих строк и сам неоднократно сталкивался с загадочными радиоактивными металлическими предметами в поступающем металлоломе, работая на металлургических заводах Украины. Несмотря на то, что металлургический процесс в принципе мог «разбавить» такой зараженный металл и снизить опасность таких «подарков», металлургические заводы на Украине были вынуждены ввести входной контроль металлолома на предмет радиационного заражения еще в начале 2000-х годов.

Вторым неприятным сюрпризом стал еще один ресурс Чернобыльской зоны отчуждения – лес. Часть леса в непосредственной близости от ЧАЭС даже погибла – деревья в нем засохли, за что этот участок получил название «рыжий лес». В процессе ликвидации последствий аварии этот лес был частично вырублен и закопан. Однако остальные лесные участки никто не трогал – в понятной надежде, что радиоактивные изотопы с течением времени распадутся, а хозяйственное использование леса из зоны отчуждения будет сознательно ограничено в будущем.

Однако и тут «незалежность» оказалась синонимом безалаберности. Уже в середине 1990-х годов лесхозы Житомирской и Киевской областей начали вырубку попавшего под радиоактивные осадки леса. Формально применение такого леса не было связано с жилищным строительством, однако на деле проконтролировать все каналы утилизации зараженной древесины было просто нереально. Например, одним из вариантов стало использование древесных отходов «чернобыльского» леса для производства топливных древесных гранул и брикетов. Что, кстати, было вдвойне опасно – так как в золе такого печного топлива концентрация радиоактивных металлов (причем наиболее опасных – цезия-137 и стронция-90) тут же повышалась.

Ну и, наконец, еще одним мутным потоком радиоактивного «добра», который хлынул через дырявые границы зоны отчуждения, стали дикоросы – ягоды и грибы. Здесь надо подчеркнуть важный момент: если «официальную» 30-километровую зону отчуждения украинское МЧС более-менее контролировало, то все «лепестки» следов от радиоактивных осадков оказались просто формально оконтурены предупреждающими табличками, которые мало интересовали местных жителей, а никаких КПП или запретов на въезд в эту неофициальную, но не менее опасную зону не было и в помине.

Опять-таки автор данных строк лично проехал через самые глухие и отселенные села двух радиоактивных следов в Овручском и Народичском районах Житомирской области – и кое-где мой дозиметр показывал цифры, которых и в помине не было на границах 30-километровой зоны отчуждения. Причем фонило и от грибов – белых, маслят, моховиков, польских грибов, которые считаются «аккумуляторами» цезия-137, но позволяли местному населению хоть как-то сводить концы с концами.

Так что же получится на выходе у Зеленского?

Период полураспада самых опасных изотопов радиоактивного заражения местности в Чернобыле (цезия-137 и стронция-90) составляет около 30 лет. Таким образом, за прошедшую треть века природа уже выполнила половину «грязной» работы сама – ½ изначальной радиоактивной грязи в зоне отчуждения распалась. Впрочем, это не означает, что наполовину распалась вся грязь – это лишь означает, что

теперь вокруг ЧАЭС фонит больше радиоактивный плутоний, углерод и уран, которые тоже выкидывало из реактора, а не смертельно опасные цезий и стронций.

Конечно, некоторые из читателей могут уверенно сказать: «Да ну вас с вашими страшилками, были мы в Припяти, живы-здоровы». На что можно ответить лишь очевидное: Припять – отнюдь не самый страшный и уж совершенно точно не самый радиоактивный и опасный объект в зоне отчуждения.

А вот масса других, часто неизвестных широкой публике объектов в зоне отчуждения и сегодня представляет немалую опасность для неподготовленных туристов. Конечно, «растащить на сувениры» совсем уж облученный объект теперь уже не так и просто – как было сказано выше, многие опасные вещи из зоны незаконно вывезли еще в 1990–2000-е годы. Однако попасть в неприятную ситуацию вполне возможно, все-таки зона представляет собой слабо контролируемый техногенный объект, который туристы хотят посетить отнюдь не для прогулок по тихому сосновому лесу.

Отсюда проистекает и простой вывод. Несмотря на снижение радиоактивности, зона отчуждения ЧАЭС и сегодня требует максимально ответственного подхода к развитию свободного туризма. Государство не может полностью устраниться из сферы такого экстремального туризма, перепоручив это частному бизнесу или искателям приключений. Иначе рано или поздно такой туризм может закончиться печально для самих приезжих, которые воспринимают зону отчуждения ЧАЭС лишь как еще одну локацию компьютерной игры S.T.A.L.K.E.R.