Как чеченские мафиози сомкнули ряды с международной бандой байкеров

Пресса Западной Европы в минувшем году запестрела заголовками об активности «чеченских бандитов». Считается, что чеченские ОПГ активны главным образом во Франции и Германии, где есть довольно значительная диаспора – не менее 30 тыс. человек и там и там, по данным на весну 2018 года. Чеченскую мафию они связывают с практикой угона автомобилей и выбивания долгов.

Во Франции в середине октября прошла полицейская облава против чеченской ОПГ. В пригороде Парижа были задержаны 23 выходца из Чечни, предположительно – рэкетиры, вымогавшие деньги у водителей грузовых автомобилей и автобусов, следующих из Восточной Европы. По данным полиции, бандиты были задержаны с поличным в момент передачи денег. Банда вымогала с каждой машины по 200 евро. За месяц доход преступников составил, таким образом, 200 тыс. евро. 

Как сообщала «Новая газета» в октябре, по этому делу под следствием осталось всего четыре человека, все – выходцы из Чечни, долго проживавшие во Франции. Среди них, к примеру, Рустам Устарханов, чье имя фигурирует в так называемом досье S, куда французские спецслужбы заносят людей, представляющих угрозу государству.

«Очень трудно говорить о чеченских организованных преступных группировках, потому что они почти полностью закрыты от посторонних глаз. Все, что мы знаем, это то, что определенные люди чеченского происхождения создали группы для совершения криминальных действий. Главным образом они занимаются рэкетом, охраной ночных клубов и торговлей оружием», – сказал газете ВЗГЛЯД немецкий эксперт по Чечне и исламизму Кристиан Остхольд.

Летом прошлого года из Германии пришли новости о некоей преступной группировке Guerilla Nation Vaynah (по названию клуба Guerilla Nation в Берлине). Около десятка чеченцев в футболках с таким названием провели что-то типа демонстрации в центре германской столицы. Они объявили, что будут исполнять роль «шариатского патруля» и следить, ведут ли местные мусульманки подобающий образ жизни.

На эту тему
• Франции указали на причины «чеченского» теракта в Париже
• Большинство живущих на Украине чеченцев настроены против России
• В Австрии задержаны десятки уроженцев Чечни с оружием

Правда, с тех пор о группировке ничего не слышно. Впрочем, берлинская полиция считает, что Guerilla Nation Vaynah не совсем фейк: с ней связывают по крайней мере одну драку со стрельбой в местном баре.

The Guerrilla Nation Vaynakh, по предположению прессы, откололась от запрещенной байкерской банды Guerrilla Nation, международной преступной группировки байкеров, которая считается, однако, довольно маленькой в сравнении с известными «Ангелами Ада», говорит Остхольд.

После того, как Guerrilla Nation была запрещена, некоторые чеченцы пришли к идее создать собственную, чеченскую, так называемую Guerrilla Nation Vaynakh – организованную банду, правда, уже без мотоциклов.

«Насколько я знаю, они были сильно связаны с другими мигрантами. В мае 2017 года была перестрелка рядом с одним баром в Берлине, с применением автоматического оружия, – напомнил эксперт. – В ней участвовали чеченцы и один албанец. Кстати, представители Guerrilla сделали несколько фото в центре города вместе с портретом Рамзана Кадырова. Я полагаю, они хотели доказать свою лояльность Чеченской Республике, что, на мой взгляд, довольно-таки абсурдно».  

Символика Guerilla Nation (фото: Paul Zinken/dpa/Global Look Press)

Одновременно с французской и германская полиция, похоже, вплотную занялась чеченцами. Операция против двух ОПГ, устроивших «разборку» друг с другом, прошла в октябре в Берлине и прилегающей к столице земле Бранденбург. Всего обыски прошли в 19 местах, передавала Deutsche Welle*. Осталось неизвестно, связана ли эта операция со стрельбой в чеченском культурном центре на севере Берлина в августе, когда были ранены два человека.

«В поле зрения органов правопорядка находятся около 250 чеченцев, входящих в различные нелегальные группировки. Эти отличающиеся особой жестокостью и цинизмом банды уже взяли под свой контроль некоторые высокодоходные сферы криминального бизнеса германской столицы, например торговлю наркотиками», – сообщал германский журнал Focus.

Большинство этих групп созданы и управляются чеченцами, но чеченцы кооперируются с людьми других национальностей, такими как немцы, албанцы, турки, курды и арабы, добавляет Остхольд.

«Я бы не сказал, что есть нечто похожее на международную чеченскую мафию в Евросоюзе», – утверждает он. В Германии, например, чеченские группы постоянно усиливают влияние, но нет сомнений, что другие восточные преступные группировки (турецкие и арабские) пока над ними доминируют. Остхольду ситуация напоминает Италию 90-х, когда албанцы, которые раньше были подручными у итальянских мафиози, постепенно стали отделяться от них.

Размер и численность чеченских банд довольна малы, говорит эксперт. «Я бы сказал, что они составляют где-то от пяти до 20 человек. Главным образом они состоят из молодых людей возрастом от 18 до 40 лет. Конечно, всегда есть теневые фигуры, поэтому мои подсчеты могут оказаться слишком преуменьшенными. Почти все чеченцы в Германии находятся здесь как беженцы, хотя их шансы остаться здесь очень малы, потому что активных боев в Чечне нет», – подчеркивает Остхольд. 

Говоря о специфике чеченской преступности в Евросоюзе, он выделяет следующие ее черты: смелость, сильные амбиции и определенная жестокость. «Не особо большая разница со стилем российских 90-х», – констатирует Остхольд.

Криминалисты считают, что сейчас «чеченская мафия» пугает западную публику уже меньше, чем в 90-е годы.

«Тогда был настоящий психоз: в каждом чеченце видели обязательно бандита и любой инцидент с их участием подавали как мафиозную разборку»,

– рассказали газете ВЗГЛЯД в базирующейся во Франции организации France Tchétchénie Solidarité.

Изменение отношения, возможно, связано с изменением характера самой преступной деятельности. «Чеченская организованная преступность с 90-х годов достаточно сильно изменилась, – рассказал газете ВЗГЛЯД эксперт-криминалист в Москве, знакомый с ситуацией. – Если тогда чеченские ОПГ были «вещью в себе», не соблюдали «понятий», действовали и в России, и за рубежом отдельно от преступного мира бывшего СССР, то сейчас среди воров в законе много чеченцев, чеченские ОПГ действуют в связке с преступными авторитетами других национальностей и их часто трудно как-то выделить».

По словам источника, включить чеченских гангстеров в общесоветский преступный мир целенаправленно пытался вор в законе Дед Хасан (Аслан Усоян) и преуспел в этом. За пределами бывшего СССР (в Западной Европе и Таиланде) этим пытался заниматься еще один чеченский вор в законе, Хусейн Ахмадов (Хусейн Слепой), но и тот в последние месяцы, если верить утечкам в прессе, живет в России, в Чечне.

Живущий в Чечне политолог, бывший первый замдиректора департамента по связям с религиозными и общественными организациями правительства республики Абдулла Истамулов полагает: у подобных чеченских групп на Западе налажено взаимодействие с другими криминальными группами по религиозному принципу.

Остхольд согласен, что чеченская преступность в Европе очень часто связана с тем, что называется исламизмом. «Это не значит, что каждый чеченский преступник – ваххабит, но очень часто чеченские ваххабиты имеют преступный опыт», – говорит немецкий эксперт.

Как отмечает германское издание Tagesspiegel, с середины 2010-х появляются сообщения о нападениях политического характера, о покушениях переселенцев с Северного Кавказа на беженцев-христиан из Сирии. Так, в августе 2014 года сообщалось о столкновениях в одном из районов Берлина, в которых пострадало около 30 сирийцев. Нападавшие – около 100 выходцев из Чечни.

Как сетует Истамулов, само упоминание чеченцев воспринимается как своего рода бренд. «Мало кто из других западноевропейских групп захочет с ними связываться», – сказал он газете ВЗГЛЯД. Сферой влияния таких группировок, по мнению эксперта, могут являться «мигранты и их проблемы» – особенно транзит нелегалов.

Во Франции, «чтобы поставить на место отъявленных нарушителей закона – выходцев из Африки, правительство ранее использовало чеченцев, –

полагает Истамулов. – Чеченцы получали определенный карт-бланш на свободу действий, так как только они могли удержать их в узде. И такое практикуется не только во Франции».

«Мы можем считать их преступниками, но они сами могут трактовать свою деятельность по-своему: для них это защита собственных интересов, интересов диаспоры, а деньги, которые они получают, могут идти на благородные, в их понимании, цели», – заключил эксперт.

Так почему же силовики в Западной Европе перестали терпимо относиться к «чеченской мафии»? Проникновение чеченского криминала в Европу «связано с внутренними процессами в Евросоюзе, потому что идет отторжение толерантности, которая сделала Европу такой, какой мы ее сейчас наблюдаем», – пояснил газете ВЗГЛЯД живущий в Москве чеченский политолог Руслан Мартагов. Чеченцы, как он считает, стали жертвой такого отторжения. «Берется яркий пример, который уже медийно раскручен, который уже у всех на устах и в арабских, и в европейских странах, и через это начинается нагнетание», – возмущается он.

«Если сравнивать преступность в процентном отношении среди чеченцев и, допустим, среди выходцев из стран Северной Африки, то разница будет колоссальной в нашу пользу», – сказал Мартагов. При этом он обращает внимание на ошибки в миграционной политике самого Евросоюза, который по факту ведет политику обратного отбора.

«У человека, который бежит от войны на Запад, хочет спасти свою семью, хочет интегрироваться в социум, нет никаких шансов к ним попасть», – недоумевает эксперт. «К ним попадают только те, кто изначально действует криминальным путем: нелегально пересекает одну границу, другую. Якобы теряют документы, – говорит Мартагов. – Потом приходят в полицию, жалуются: я угнетенный, гонимый... То есть человека с изначально криминальными наклонностями на Западе принимают. Вот из-за них и накапливается там негатив. А нормальный человек к ним попасть не может».

Впрочем, чеченская диаспора вообще специфична. «Едва ли не все чеченцы в Европе хорошо связаны друг с другом, так же как со своими родичами в Чечне. Надо учитывать, что Чечня невелика, там почти все знают друг друга – по крайней мере, не прямо. Более того, чеченцы всегда узнают друг друга, когда встречаются в диаспоре», – говорит Остхольд.

«С одной стороны, чеченцы очень лояльны друг другу, потому что у них схожий менталитет. Они всегда знают, как их соотечественники «делают дела», и им всегда легче иметь дело с своими. Чеченцы никогда не пускают чужаков внутрь своего сообщества, они не говорят много и никогда не раскрываются на публике», – считает он.

При этом эксперт оговаривается: 99% представителей чеченского народа, людей как религиозных, так и светских, отвергают такие формирования, как Guerilla Nation Vaynakh. Появление таких банд эти люди воспринимают как удар по репутации, по чеченской культуре, которая нацелена против насилия, против причинения вреда другим людям по криминальным мотивам. «В Евросоюзе, как и в России, чеченцы имеют плохую репутацию, и они это знают, – говорит Остхольд. – Например, от 35 тысяч до 40 тысяч чеченцев живет в Германии, и только около 400 из них известны как ваххабиты или преступники. Большинство – это нормальные люди, которые хотят жить в мире».  

* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента