«Борьба с коррупцией – секрет Полишинеля»

– Геннадий Владимирович, в связи с трагедией в Ставрополе возникает ряд вопросов к правоохранительным органам, которые проверяли территорию за несколько минут до взрыва. В том, как были организованы мероприятия по обеспечению безопасности, уже разбираются следственные органы. Как бы вы могли охарактеризовать работу милиционеров?
– Устройство могли поставить и за пять минут до взрыва, хотя у меня большие сомнения на этот счет. Тот, кто бы это делал, должен был бы иметь либо железные нервы, либо невероятную тупость, чтобы спокойно все это делать, потому что можно взлететь на воздух, останутся рожки да ножки.

Сегодня ни милиция, ни следственные органы не справляются с валом преступности в России вообще в целом

Если говорить о вине, кто больше виноват, то, увы, не милиционеры. Может, они и виноваты в том, что плохо провели осмотр и плохо осмотрели, но вообще, когда происходит какой-то теракт, то это недоработка оперативных подразделений.

– Что, на ваш взгляд, следует сделать, чтобы такие недоработки случались как можно реже?
– Нужно просто правильно организовать их работу и защитить правоохранительные органы от коррупции и непрофессионалов. Если мы будем искать какие-то специальные методы, мы их не найдем. Если бы у нас был какой-то уникальный опыт, то можно было бы понять. Но ведь все это уже происходило со многими странами. Известно, как организовать работу спецслужб, правоохранительных органов, деятельность надзирающих инстанций, известно, как создать в обществе механизм, уравнивающий полномочия тех, кому они даны. Все это известно на протяжении десятилетий. Просто мы это не применяем.

На эту тему
• Трагическое бездействие
• Инспекция взрыва
• С двух до пяти
• Бомба с концертом
• Теракт перед танцем

– В пятницу председатель Следственного комитета при прокуратуре Александр Бастрыкин признал, что его коллеги в северокавказских республиках, «к сожалению, не справляются с валом бандитизма»…
– Для меня в этом ничего удивительного нет. Сегодня ни милиция, ни следственные органы не справляются с валом преступности в России вообще в целом. А с учетом того, что на Кавказе этих преступлений, к сожалению, еще больше, то, собственно говоря, что здесь может быть удивительного в том признании, что сделал Бастрыкин?

Если бы у нас было все наоборот, то мы бы чувствовали снижение преступности каждый год, и не по статистике, которая непонятно как ведется, а по состоянию дел.

Совершенно очевидно можно признать, что борьба с преступлениями у нас ведется, мягко говоря, не очень эффективно. Преступность не снижается не только даже по статистическим показателям. Очевидно, что у нас огромное количество преступлений сегодня вообще не расследуется. Относительно недавно я разговаривал с заместителем генерального прокурора Виктором Гринем, и он мне рассказал: проверка, которую он проводил с группой своих сотрудников, выявила 120 дел с тяжелейшими преступлениями, такими как убийства, похищения людей, пытки, которые были необоснованно закрыты. Были прекращены следственные действия по совершенно очевидным делам. Рядовая плановая проверка выявила 120 сокрытых убийств, изнасилований с отягчающими последствиями, похищений, которые не раскрываются. Я, честно говоря, был удивлен сложностью той работы, которую ведет Генпрокуратура.

Заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по безопасности Геннадий Гудков (фото: ИТАР-ТАСС)

Так что если говорить о заявлении Бастрыкина – да, я с ним согласен. К сожалению, он прав.

– Вы представляете законодательную ветвь власти. У нас регулярно пишутся и принимаются законы, призванные исправить ситуацию, но, как вы говорите выше, до этого еще далеко. Чего не хватает?
– Не хватает контроля за следствием, профессионализма, не хватает настоящих сыщиков. К сожалению, систему разъедает коррупция – не говорю только о Следственном комитете, говорю в целом о правоохранительном механизме России. Кто-то борется с преступностью, кто-то, как говорится, грудь под пули подставляет, а кто-то давно уже в смычке с ней, или просто никуда не может устроиться и идет в правоохранительные органы имитировать борьбу со злом. Все присутствует, и, к сожалению, это, в том числе, результат слабого контроля за правоохранительными органами со стороны общества, парламента и прокуратуры. У прокуратуры сокращенный объем полномочий, это же неправильно.

– В какой мере антикоррупционное законодательство способствует решению проблемы?
– А я его не вижу. Где оно, антикоррупционное законодательство? Президент внес закон «О борьбе с коррупцией». Этот закон – прекрасная, замечательная идеологически выдержанная декларация о борьбе с коррупцией. Но он лишен многих важнейших моментов, таких как системный контроль, прозрачность власти, ее доходов и расходов. Замечательный текст закона, но он говорит о той прекрасной поре, когда мы изживем коррупцию, только, как говорится в стихотворении, придется ли нам жить в эту пору прекрасную или нет, не знаю.

– Какие механизмы тогда надо разработать?
– Их не надо разрабатывать. Мы все время пытаемся придумать, изобрести какой-то велосипед. Велосипеды давно все придуманы. Можно взять любой – шведский, финский, американский – и сказать: «Мы будем следовать этим путем, вот здесь мы втулку усилим, вот здесь мы руль поправим, а так мы берем на вооружение такой механизм». Они все разработаны. Рецепт борьбы с коррупцией – не есть какое-то ноу-хау, как рецепт кока-колы. Это секрет Полишинеля, который известен всем, кто его хочет знать. Нужно просто заменить имитацию борьбы с коррупцией на реальную борьбу.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом