Партия – демократическая структура. И эту демократическую структуру Прохоров хотел превратить в свой политический салон. Вчерашние исключения из «Правого дела» руководителей партии – это вообще нонсенс, таких уставов не было у ВКП(б) и НДСАП. Полномочиями, которые Прохоров себе набрал, обладал разве что Петр Первый. И причина поражения олигарха – чудовищное высокомерие. Я сегодня как гость присутствовал на съезде партии «Правое дело», а то, что проводил Прохоров со своими «звездами», – это просто развлечение скучающих и интригующих от скуки людей, которые покупают недвижимость в Бруклине и вкладывают заработанные в России деньги в развитие Нью-Йорка. То, что Прохорова изгнали из партии, нельзя не приветствовать: это свидетельствует о том, что «Правое дело» освободилось от губительного соблазна денег и от странной привилегии быть придатком к публичному лицу. У «Правого дела» есть шансы бороться за Москву, Санкт-Петербург и местные законодательные собрания, роль которых будет повышаться. В регионах Кавказа партия, ориентирующаяся на малый и средний бизнес, очень нужна и сумеет сформировать крепкие работоспособные фракции. Эти фракции и должны в следующей кампании стать основой борьбы за кресла в Государственной думе.

---

Прохорову, конечно, удастся зарегистрировать новую партию. Но в этих выборах он участвовать уже точно не сможет. Согласно законодательству, на момент указа президента партия должна иметь половину региональных отделений. Никаких отделений у новой партии Прохорова нет. А вот в выборах 2016 года Прохоров вполне сможет поучаствовать, но это – деньги, и зачем ему в это ввязываться, не очень понятно. Без Прохорова «Правое дело» имеет не очень серьезные шансы, без его денег и пиарщиков партия снова впадет в анабиоз и даже 5% на выборах не наберет.

---

Избирательная кампания уже началась, и у Прохорова в ней нет никаких шансов. То, что к нему на съезд приехали разные пожилые артисты, впрочем, свидетельствует о том, что уже после выборов создать партию Прохоров сможет. Но произошедшее должно вызвать сильное разочарование у либерального электората, а это 7–10%, он и так расколот на сторонников разных партий и движений, поэтому ни одна из этих партий не имеет возможности преодолеть семипроцентный барьер. Случай с «Правым делом» – диагноз: правые не попадут в Думу и будут винить в этом всех, кроме себя. Кроме того, удивительны двойные стандарты либералов. Индивидуальным решением Прохоров тоталитарно исключал из партии всех, кого хотел. Извините, но такими полномочиями даже Сталин в КПСС не обладал. То есть у правых одна логика – для кухонь (творим, что хотим), другая – для улиц (мы за демократию).

---

Я был в кулуарах съезда «Правого дела» в ЦМТ, общался с теми, кого называли «рейдерами». И, честно говоря, меньше всего они похожи на рейдеров. Первым, кого я увидел, был Григорий Томчин, один их давних идеологов правых: он политикой занимался, когда Прохоров еще в школу ходил. Затем я видел Надеждина, который задавал всем один и тот же вопрос: «Почему вы не с Прохоровым?» И ответ был одним и тем же: лидер партии оказался не с партией. Люди не видели элементарного уважения к себе и региональным отделениям. Как сказал Георгий Бовт, «я подписывался на то, чтобы партией управлял Прохоров, а не группа непонятных пиарщиков, говорящих от его имени». Борис Надеждин рассказывал о том, что люди в регионах поверили Прохорову и вкладывали в кампанию свои деньги и вдруг выяснилось, что не дозвониться до лидера партии, что с ними разговаривают секретарши. Я уверен в том, что нельзя управлять партией как бизнес-проектом. Прохоров решил, что купил бизнес-актив, совершенно не поняв, что в партии были люди со своими ожиданиями. Эти ожидания оказались обманутыми. Кроме того, Прохоров – совершенно бездарный управленец. У него забрали партию те же люди, которых он три месяца назад поставил на руководящие должности. Как это возможно? Это значит, что ты не видишь, не чувствуешь, не общаешься. И все подтвердили: с ними никто не общался, кроме непонятных секретарей. Я думаю, что, если бы Прохоров пришел бы к своим соратникам, начал бы с ними разговаривать, он смог бы перехватить ситуацию. Увы, по итогам противостояния правая идея закатана в асфальт. Ясно, что у «Правого дела» нет шансов на прохождение в Думу, и сам Прохоров меня огорчил. Вся эта борьба с одним чиновником – это же просто дискредитация самой идеи политики. И высказывания о том, что, мол, президент и премьер «не знают, что происходит», из той же серии: извините, но все мы взрослые люди. Политического будущего у Прохорова нет.

---

То, что Прохоров сможет создать партию с нуля, – очень сомнительно. Следующие выборы состоятся в 2016 году, и маловероятно, что миллиардер пять лет будет заниматься партийным строительством. Кроме того, партийное законодательство в части регистрации довольно сурово, и еще не факт, что партию вообще зарегистрируют. Никакой поддержки в Кремле Прохоров не имеет. Что касается «Правого дела» без Прохорова, то есть два варианта. Первый: партия просто утвердит срочно какой-то список, без «звезд», без статусных людей, и «ПД» будет на выборах бороться с «Патриотами России» за 1% голосов. Вторая возможность – резкое репозиционирование, привлечение новых людей, например из числа перспективных националистических лидеров. Если «Правое дело» после такого шага сделает главным акцентом проблему миграции, скажем, то оно может попасть в Госдуму. Но эти меры нужно предпринимать быстро, и если не успеть, то партия развалится и уйдет в небытие.

---

Прохоров, безусловно, обострил ситуацию, создал кризис внутри предвыборной кампании. История с его противостоянием Кремлю затрагивает систему политического управления, повышает внимание к Прохорову и увеличивает его политическую капитализацию. Но новая партия, которую создает Прохоров, не имеет шансов, и, главное, она не имеет цели: борьба с отдельно взятым чиновником – это нелепая цель для партии. Прохоров как лидер партии должен был бороться за «Правое дело», а он пожертвовал партией, разменял ее на индивидуальный жест. Этот жест очень драматичен, он понравится либеральной общественности, но она бесполезна для партийного строительства. В итоге политически Прохоров проигрывает, а драматически – выигрывает.

---

У «Правого дела» есть шанс попасть в Государственную думу, если партию возглавит известный, харизматичный человек. Не знаю, кто именно. Пусть хотя бы Стас Михайлов. Что касается Прохорова, то о его перспективах стоит поговорить лет через пять, накануне следующих парламентских выборов. Я не знаю, удастся ли ему вне парламентского поля создать и удерживать столько времени партию.

---

После произошедшего электоральные перспективы «Правого дела» я оцениваю в 1%, максимум 1,5%. На мой взгляд, нет никакой возможности, чтобы этот результат поднять.
Что касается Прохорова как лидера либерального крыла, то я бы его так не называл. Лидером либералов не может быть диктатор. Дело в том, что все произошедшее в партии является прямым следствием диктаторских ошибок, которые были совершены при менеджменте Михаила Прохорова.
Главная ошибка, на мой взгляд, заключается в том, что Прохоров отнесся к «Правому делу» как к бизнес-мероприятию, в котором он волен уволить любого человека, который ему не нравится, изменить любое подразделение, которое не по вкусу, нанять штрейкбрехеров на замещение.
Однако партия - это общественный политический механизм, который нельзя приватизировать одному человеку. Партия выражает интересы не одного человека, каким бы богатым он ни был, а интересы всей общественной структуры, и в том числе электората. Михаил Прохоров забыл об этом. Его постоянные увольнения, исключения из партий целых региональных отделений, которые не он создавал, постоянный раскол, который происходил в связи с выдвижением довольно странных и неоднозначных персонажей (таких, как Ройзман) не могли не привести к возрастанию непонимания в партии. Как результат мы видим закономерный раскол на съезде.
Читать далее.