Воля руководства России к мирному разрешению украинского конфликта очевидна. Власти США в последнее время тоже много говорят о мире. Голоса в пользу войны еще раздаются из Киева, из Парижа, из забытого Богом Хельсинки, но верится, что две сверхдержавы, навалившись вместе, войну задавят.
На мир рассчитывают рынки, к миру готовят общественное мнение. Пора заглянуть в эту мирную жизнь. Что нас в ней ожидает? Будет ли она похожа на довоенную? Станем ли мы друзьями с Америкой? Настанет ли новая эпоха потребительского энтузиазма, погружения в частную жизнь с оттенком космополитизма, как в нулевые годы?
Договоренность двух президентов о проведении серии хоккейных игр между командами НХЛ и КХЛ дает нам возможный ориентир на шкале времени: 1972 и 1974 годы, когда состоялись суперсерии матчей СССР – Канада. А предложение главы РФПИ Кирилла Дмитриева Илону Маску о совместном полете на Марс отсылает к советско-американскому проекту «Союз–Аполлон» 1975 года.
«Разрядка», потепление отношений, совместная работа ради прогресса, в интересах всего человечества, при сохранении глобального соперничества – это то, на что больше всего похоже нынешнее сближение России и США. Было бы большой удачей достичь хотя бы такого результата, при этом не стоит забывать, насколько хрупкой оказалась «разрядка» семидесятых.
Впрочем, мне кажется, что Дональд Трамп вполне искренне не верит в войну и верит в бизнес. В самом деле, история последних пяти десятилетий показала американцам, сколь малого можно добиться военным путем, поэтому в данном случае за предпочтениями американского лидера стоит не только специфический опыт бизнесмена, но и коллективный опыт всей нации.
Поэтому послание Трампа для русских считывается довольно легко: у вас огромная и богатая страна, вам не надо воевать, чтобы быть великими, давайте торговать, разрабатывать ваши прекрасные месторождения. Экономическими средствами вы добьетесь большего, чем военной силой.
Такая «оферта» Трампа – это и возможность, и соблазн. Мы не можем столь же легко смотреть на земли, политые кровью и наших предков, и наших современников. Никакая «сделка» не заставит Россию отказаться от своего исторического наследия.
С другой стороны, настал наш черед убедиться в том, что война не решает всех проблем. Поэтому можно предположить, что неявным лозунгом мирного времени станет знаменитая ленинская фраза – «Мы пойдем другим путем».
Например, никуда не денется главная задача – вернуть России решающий голос на постсоветском пространстве, при этом нынешняя Украина – лишь радикальный пример утраты такого голоса. Есть над чем поработать и на других направлениях. Однако центр тяжести сместится в экономическую, дипломатическую, культурную сферы. Предстоит модернизировать экономику, сотрудничая со всеми, кто нам может в этом помочь. Сделаться выгодным и интересным партнером, прежде всего для наших ближайших соседей. Стать источником смыслов для мира, в котором цели дальнейшего развития становятся все менее определенными.
Не будет ли такая программа культурно-экономической экспансии напоминать проект «энергетической империи» Чубайса? Думаю, есть два важных отличия. Во-первых, «энергетическая империя», по замыслу наших либералов, должна была служить интересам космополитической элиты, которая стремилась встроиться в мировые процессы – и в итоге обнаружила себя в лучшем случае персонажами фильма «Анора». Моральный крах этой элиты уже состоялся, и теперь любые экономические проекты должны учитывать интересы страны в целом.
Во-вторых, за годы СВО обнаружилась ущербность принципа «все, что нужно, купим за рубежом». Очевидно, что наступление мира должно быть использовано для достраивания технологической независимости страны. Когда это удастся, можно будет поспорить, кто в большей степени заслуживает звания «сырьевого придатка» – Россия или США, где лихорадочно стремятся нарастить добычу углеводородов.
- Западные СМИ: Разговор Путина и Трампа загоняет Европу и Украину в угол
- Страх убивает европейский разум
- Россия поднялась на новую технологическую ступень в авиации
Вместе с тем во время мирной передышки будет совершенно неуместен пацифизм. Забыть войну как страшный сон – очень соблазнительно, но не получится. С нами открыто готовятся воевать довольно крупные государства Европы, да и было бы непростительно не использовать трехлетний опыт СВО, позволяющий обойти в военном строительстве те страны, которые такого опыта не имеют.
Самый главный страх, связанный с наступлением мира, связан с тем, что страна расслабится, увлечется потребительством и окажется не готова к очередному испытанию. Поэтому было бы немыслимо в мирное время забывать о наших героях, о тех, кто брал Мариуполь, Артемовск, Авдеевку, Суджу. Они по-прежнему будут самыми значимыми людьми в стране. Но рядом с ними встанут герои мирного времени – ученые, инженеры, люди творчества.
Навсегда позади останется и бездумное любование «священными камнями Европы», которому многие из нас предавались в нулевые и десятые годы. Уже никому не захочется умереть, увидев Париж; захочется жить, причем в красивом и чистом русском городе. Уже невозможно, оказавшись в Германии, не думать о преступлениях немцев на нашей земле; слушая нынешние речи германских политиков о том, что «Германия возвращается», понимаешь, что рановато мы их простили. Да и финнов рано простили, если послушать их президента Стубба. С нами воюет руками украинцев почти вся Европа, и было бы неправильно об этом забыть, когда замолкнут орудия.
Столь же нелепо было бы безоглядно «дружить» с Америкой, как будто бы показывая, что наши восточные и южные партнеры были нужны нам лишь на время ссоры с «белыми господами». Какие бы реверансы в сторону России ни делал Трамп, объективно наше место в рядах БРИКС, хотя при этом нужно помнить, что и Китай, и Индия по возможности сотрудничают с теми же США, не видя в этом ничего зазорного.
В общем, никакого ликования по поводу возможного мира не будет. Настанет строгое, сосредоточенное время, за которое страна постарается решить проблемы, накопившиеся в период СВО. Это будет время мирной мобилизации, успех которой будет зависеть от всех нас.
