Атлантический мир жадно смотрит на Индию. Когда-то Индию называли главным бриллиантом в короне Британской империи. Но и сегодня, связанная тысячами нитей с англосаксонским миром, она остается важнейшим «козырем» в борьбе за будущий мир. В нашей оптике – это многополярный мир. В оптике англосаксов – это мир, полностью подконтрольный глобализму. Но каков мир в оптике самой Индии?
Британия уступила Индии свое место пятой экономики мира. Британия избрала этнического индийца (и выращенного ею глобалиста до мозга костей) Риши Сунака своим премьер-министром. И все это тоже, конечно, неспроста.
Визит премьер-министра Индии Моди в США преподносится американской властью и глобальной прессой как эпохальный: «Этот визит освятит американо-индийские отношения», восклицает Курт Кэмпбел. Из всего этого нетрудно заключить, что ставки как никогда высоки. В сегодняшней большой игре между Россией и Китаем, с одной стороны, и Западом – с другой, Индия становится главным призом.
Англо-американцы прекрасно понимают значение Индии, прекрасно сознают силу этой фигуры на мировой шахматной доске и ее ключевую роль в балансе сил. Например, британское издание The Economist недвусмысленно объясняет радушие Вашингтона: Индия самая густонаселенная страна на планете, ее экономика в перспективе войдет в тройку крупнейших. Это не только огромный рынок, но и новая мировая фабрика взамен Китаю. И это, наконец, мощный рычаг сдерживания Китая. А то и прямой и важнейший участник антикитайской коалиции.
При этом сама Индия, несмотря на ее кажущуюся силу, достаточно уязвима. Внешне страна зажата между Пакистаном и Китаем. Ее терзают внутренние разделения и перекосы экономики.
Скажем прямо: если англосаксам удастся приручить Индию и «вернуть в стойло» своего «порядка, основанного на правилах», это может закрыть тот сценарий многополярного мира, который желаем сегодня развивать мы.
И вот отсюда стоит всмотреться в положение вещей чуть детальнее. А хочет ли сама Индия в этот новый американский порядок? И что мы должны сделать, чтобы она туда не слишком стремилась?
Прежде всего, взглянем на отношения Индии с Китаем. Несмотря на то, что Индо-Китай издревле связывает единая судьба, между этими двумя самыми внушительными и густонаселенными государствами планеты существуют давнишние трения. В ХХ веке эти страны сделали разный геополитический выбор. Точнее, вынуждены были сделать, будучи поставлены в разные условия.
В начале ХХ века единственной азиатской страной, способной бросить вызов мировому господству англосаксов, была Япония. Свою борьбу за доминирование в Тихоокеанском регионе Япония и начинала под паназиатскими лозунгами: англосаксы, вон из Азии! Азия – азиатам!
И если Китаю не повезло стать жертвой японской агрессии, то в Индии, находящейся под англосаксонским игом, антиколониальный поход Японии вызвал огромное сочувствие. Отсюда и почитание, которым окружено здесь имя Субхаса Чандра Боса, выбравшего, в отличие от Махатмы Ганди, вооруженный путь борьбы.
После войны к власти в Китае пришли коммунисты. Националистический Гоминьдан, принявший на себя основную тяжесть борьбы с Японией, оказался вытеснен на Тайвань. Индия обрела независимость, а ее внешнеполитический курс определил магистральный вектор движения неприсоединившихся.
Так Индия стала своего рода третьим полюсом между англосаксонским Западом, с одной стороны, и коммунистическими Китаем и СССР, с другой. При этом, хотя внешне политика Индии всегда оперировала риторикой миролюбия и ненасилия, в глубине души индийцы считают, что Субхас Чандра Бос, погибший на исходе Второй мировой, сделал для независимости Индии гораздо больше. По понятным причинам, после войны имя Боса в Индии произносилось гораздо более приглушенно, чем имя Ганди. Однако разницу между двумя лидерами индийцы всегда сознавали: Ганди – путь компромисса, Бос – путь борьбы.
Уходя из Индии, англичане, как им и свойственно, создали еще один очаг напряженности для страны, отделив от нее мусульманский Пакистан. Который и сегодня остается основным рычагом давления англосаксов на Индию.
Что же до Китая, то он с тревогой смотрит на танцы англосаксов вокруг Индии. Так, недавняя редакционная статья в центральном партийном органе Китая Global Times носит название «Мы морально и эмоционально поддерживаем деколонизацию Индии».
- Когда Россия и Иран построят газовую ОПЕК
- Путин дал гарантии мировому большинству
- Запад ждет судьба Австралии
Запад живет по правилу «разделяй и властвуй», Индия и Китай испытали на себе все прелести колониализма. Запад пытается вбить клин между Китаем и Индией, но цели его всегда одни – колониализм. Льстя Индии, обещая превратить ее в «замену Китаю», Запад хочет загнать Нью-Дели в геополитическую ловушку. Но Китай на стороне Индии. Китай сопереживает стремлению Индии отстаивать свою национальную независимость. «Азия и мир достаточно велики, чтобы вместить одновременное возвышение Китая и Индии», – таков посыл статьи Global Times.
Итак, Китай и англо-американцы тянут Индию каждый в свою сторону. Но что скажет сама Индия?
Кажется, для всех будет лучше, если Индия останется на своей стороне. Вернув себе тот статус, которым она обладала во второй половине ХХ века. Оставаться третьим полюсом силы между Западом, с одной стороны, и Россией с Китаем, с другой.
В начале года «Изборский клуб» выпустил доклад «Аркаим XXI век – концепция геостратегического усиления России и ее союзников», в котором прослеживается та же ключевая мысль: экономический и стратегический путь Север – Юг (Россия – Иран – Индия) как альтернатива однополярному миру, и даже миру двухполярному. Поскольку между Россией – Китаем и Западом образуется третий полюс: Индия и Иран, открытый и для арабских, и для североафриканских стран, которым в подобной конфигурации мира гораздо легче окажется сделать свой выбор не в сторону Запада.
Такой трехполярный мир очевидно окажется гораздо устойчивей двухполярного и гораздо справедливее либеральной диктатуры и тоталитарной демократии однополярного.
