Выборы президента и парламента в Турции станут значимой частью пазла большой геополитической игры. На днях президент Реджеп Тайип Эрдоган своим решением перенес выборы на месяц раньше, чем предполагалось – они пройдут уже 14 мая. Необходимость ускориться объясняется рядом причин. Одна из главных – нарастающие экономические проблемы Турции. Инфляция в стране за прошлый год превысила 64%, а оказываемые меры поддержки населения и бизнеса имеют временный и ограниченный эффект. А значит, недовольство экономическими провалами внутри турецкого общества постепенно нарастает, причем недовольство – в том числе и в стане сторонников Реджепа Эрдогана.
Вторая причина – это дезорганизованность оппозиции. Приговор по обвинению в оскорблении суда в отношении популярного мэра Стамбула Экрема Имамоглу вывел из игры ключевого соперника Эрдогана. Объединенная оппозиция пока так и не определилась со своим кандидатом на выборах, но, конечно, сделает это в ближайшее время. Пусть и обезглавленная, оппозиция тем не менее аккумулирует голоса крупных городов, таких как Стамбул и Измир, с их большим и зажиточным населением. Репрессии же в отношении оппозиции имеют свою обратную сторону, подогревая протестные настроения. Электоральная база поддержки оппозиции, по некоторым оценкам, не уступает базе, лояльной президенту Эрдогану, тем самым раскалывая турецкое общество в политической плоскости.
До сих пор Эрдогану удавалось перекрывать неудачи во внутреннем контуре крупными внешнеполитическими успехами. К ним можно отнести и зерновую сделку, и анонсированное создание в Турции газового хаба, и то, что Турция остается одной из немногих площадок для ограниченных контактов между Москвой и Вашингтоном с Брюсселем. Тем не менее эти успехи также имеют свой срок годности: новых миротворческих побед с учетом дальнейшей эскалации на Украине пока не предвидится. И это тоже повод провести выборы поскорее.
Антитурецкие протесты в Стокгольме с повешенным чучелом Эрдогана и сожженным Кораном в некотором смысле стали для действующего президента электоральным подарком. На днях Эрдоган заявил, что Швеция более не может рассчитывать на поддержку Турцией своей заявки на членство в НАТО, сославшись на антиисламские акции в этой стране. Впрочем, уже через несколько дней МИД Турции подтвердил позицию Анкары, заключающуюся в приверженности принципам «открытых дверей» НАТО для всех стран. Все остальное – лишь исходная позиция для чисто восточного торга. А значит, уже после выборов риторика о статусе прокурдских и гюленистских организаций на территории Швеции вновь может смягчиться. Подождать результатов турецких выборов Швеции советуют и в самой НАТО, понимая все тонкости текущего предвыборного момента.
А вот вопрос о поддержке Реджепа Тайипа Эрдогана со стороны России не стоит. Победа оппозиционного кандидата почти со стопроцентной вероятностью будет означать внешнеполитический разворот Турции в противоположную от России сторону. С уходом Эрдогана самостоятельная игра Турции, которая является одним из главных выгодополучателей текущего конфликта, прекратится. И это чревато целым ворохом неприятных последствий.
Начнем с того, что Турция – один из главных поставщиков продукции по параллельному импорту. Масштабы экономики Турции позволяют камуфлировать такие поставки значительно более тщательно, чем это могут позволить себе партнеры России по ЕАЭС Казахстан или Армения. Стимулировать спрос, в том числе на импортные товары, для уравновешивания платежного баланса России без Турции будет несколько сложнее, чем с ней.
Трудный, но продуктивный диалог с Анкарой позволял России ограничить свое участие в разрешении армянско-азербайджанского конфликта, не расширяя миротворческий контингент в регионе. Отвлечение значимых военных ресурсов на Карабах и Армению в текущей ситуации для России явно нежелателен.
- Турция торопится заработать на российском газе
- В МИД России назвали Эрдогана лидером особого «калибра»
- Москва и Анкара начали обсуждение деликатных вопросов безопасности газового хаба
Силовой фактор в регионе сейчас во многом уравновешивается вооруженными силами Ирана, находящимися у границ с Арменией. Российско-турецко-иранский диалог при этом максимально персонализирован. Знаменитые трехсторонние переговоры Владимира Путина, Ибрахима Раиси и Реджепа Тайипа Эрдогана образца лета 2022 года трудно себе представить, если на месте последнего будет другая фигура. И не исключено, что недавний теракт в отношении азербайджанского посольства в Тегеране отнюдь не случаен и призван стать одной из искр, которые призваны разжечь пламя в отношениях Турции и Ирана, за которой неизменно последует дестабилизация ситуации в Закавказье и на всем Ближнем Востоке.
Таким образом, торговаться с Эрдоганом Москве можно и нужно только после выборов, сделав ставку на действующего турецкого президента хотя бы по той причине, что все альтернативные сценарии – кратно хуже. При этом даже победа Эрдогана на выборах не обязательно упрочит его позиции. Ведь он вполне может получить нелояльный себе парламент, а вместе с этим – затяжной внутриполитический кризис. Запад продолжит шатать кресло под несговорчивым турецким лидером, а сами выборы могут послужить спусковым крючком для новых попыток госпереворота. И если события 2016 года в этом смысле стали фальстартом, то нынешние экономические и геополитические реалии в значительно большей степени могут способствовать успеху путчистов.
