Пока одни «онижедети» ходят по украинским оздоровительным лагерям и под чутким руководством своих вожатых выкрикивают националистические лозунги, другие дети прячутся от украинских бомб в подвалах городов Донбасса.
Когда показывали сирийских детей (якобы погибших от химоружия), замотанных в белые простыни, так на весь мир раструбили о жестокости Асада. Где все эти врачи без границ сейчас? Где Красный Крест?
Или вовсе бегут от войны вместе со своими родителями в Крым или Ростовскую область. Это действительность в Донецке и Луганске. Почти такая же жестокая, как отсутствие электричества или острый дефицит питьевой воды.
В глазах этих детей – страх. В них непонимание, почему одни украинские дяди убивают других. На всю жизнь они запомнят страшные свистящие звуки украинских снарядов, пугающий гул самолетов и звук воздушной сирены.
Война – это страшно. Как бы там в Киеве ни называли операцию в Донбассе, по факту это война, которая не разбирает, где комбатанты, а где совсем маленькие мирные жители.
Нельзя же ведь так. Либо военные и всевозможные батальоны Коломойского предпочитают не думать о том, что от их бомб гибнут дети, которые ведь еще в силу возраста и несформировавшихся взглядов даже не могут понять, украинцы они или русские.
Либо же это, знаете, сознательное уничтожение генофонда, носителей русской культуры. На корню, так сказать. Чтобы не проросло «ватниковое» семя.
Уничтожение людей, которые категорически против радикального национализма. Людей, которые хотят разговаривать на своем языке, почитать память отцов и дедов, воевавших против фашистов. Людей, которые, в конце концов, хотят просто жить.
В интернете за несколько месяцев так называемой АТО в Донбассе появилось огромное количество видеозаписей, где детки прячутся в подвалах от украинских снарядов, где они рассказывают, что им страшно, когда на улице «бомбы бух-бух». Сначала был Славянск, теперь Донецк с Луганском.
Знаете, болью в сердце отзываются слова маленькой девочки, которая из подвала в Луганске благодарит Порошенко за «счастливое детство» и желает ему тоже по несколько дней жить в подвале, пережидая бомбежки.
К слову, у Порошенко тоже ведь есть ребенок, он, правда, уже большой, вполне себе годный поехать воевать в Донбасс. Третья волна мобилизации же, все дела. Но ведь не поедет. Папа прикроет.
И, кстати, Запад, несмотря на все усилия русскоязычного интернет-сообщества с нашими этими интернет-флешмобами из серии «Спасите украинских детей от украинской армии» (Save Ukrainian children from Ukrainian Army) etc., пока никак не реагирует. Их правозащитники молчат. Их политики молчат. Их журналисты тоже. Запад избирательно ослеп.
Отдельно болит душа за детей, которых не могут вывезти в Россию родственники: речь о тех, кто находится в очень тяжелом состоянии и фактически прикован к кровати.
Для транспортировки таких маленьких пациентов нужно не просто давать коридор безопасности, а организовывать целую операцию, транспорт, лекарства сопутствующие. Нечто подобное имеет место быть, конечно, но таких удачных случаев буквально по пальцам одной руки можно пересчитать. А их не один десяток и даже не одна сотня: по заявлениям российской правозащитницы Эллы Памфиловой – их более тысячи.
И при этом знаете, что действительно жутко?
А жутко то, что даже если российская сторона (на сегодняшний день только там сидят люди, которым небезразлична судьба детей Донбасса) сможет с помощью ООН или ОБСЕ организовать эвакуацию детей из зоны боевых действий (не важно, здоровенькие они или больные – всех!), то никаких гарантий их безопасности Киев не предоставит.Все мы уже прочувствовали, чего стоят обещания Порошенко прекратить стрельбу: такое ощущение, что в эти минуты якобы затишья огонь только усиливался.
Что в этой ситуации делать? Закрывать их грудью, ждать пока к ним в больницу прилетит очередная кассетная бомба или взывать к международным организациям?
А они, эти самые организации, что-то в последнее время уж больно избирательными стали: когда показывали сирийских детей (якобы погибших от химоружия), замотанных в белые простыни, так на весь мир раструбили о жестокости Асада.
Где все эти врачи без границ сейчас? Где Красный Крест? Где, в конце концов, ООН? Неужели они все появляются только тогда, когда уже спасать нечего и некого?
