Буквально несколько часов назад я написал в ФБ:
Вдруг вспомнил, что у меня в 1996, кажется, году, на стене справа от рабочего стола висели портреты Ельцина (месяца четыре) и Колчака (около года), а также, кажется, Деникина. Попытался вспомнить, какие мысли и чувства могли заставить меня туда это повесить. Не смог.
С тем, кто мнит себя сверхчеловеком, по меньшей мере, можно поговорить о серьёзных делах, о делах сверхчеловеческих
А сейчас подумал и припомнил – и мысли, и чувства, и всю ситуацию. Во-первых, хочу заметить, что ровно с тем же успехом в то время на той стене мог оказаться портрет Че Гевары или Нестора Ивановича Махно. А портрет Бухарина так даже и висел там какое-то время. А еще помню, как мы с друзьями года за три-четыре до того смотрели компанией «Стену» Пинк Флойд, «Иисус Христос – суперзвезда», какие-то документалки и вслух реагировали на всяких появляющихся на экране персонажей.
Показывают хиппи – мы говорим: «О, наши!» Показывают антивоенную демонстрацию в США – мы говорим: «О, наши!» Нашими для нас тогда были все, кто хоть сколько-нибудь отличался от основной массы. Большевики – наши. Белогвардейцы – наши. Хиппи-пацифисты – наши. Наци-милитаристы – тоже наши. Коротко это можно было определить одной из любимых поговорок моей бабушки: «Что не дурно, то и хорошо».
Мы, правда, предпочитали фразу из романа Мамлеева «Шатуны». Там, если я ничего не путаю, был персонаж – жуткий деревенский душегуб. Как-то он связался с тусовкой городских «эзотерических» – жалких безумцев, лелеющих свои девиации. И кто-то как-то там спросил того душегуба: не противно, мол, тебе с этими придурками? А он ответил: «Все-таки лучше, чем совсем обыкновенные».
Еще мне тогда очень нравился отзыв Вл. Соловьева о Ницше («Нитче» – так у Соловьева): мол, господин заблуждается, но всякое заблуждение, во-первых, содержит в себе истину, хотя бы в виде отрицания; во-вторых, заблуждение – это все-таки деяние, в-третьих же – с тем, кто мнит себя сверхчеловеком, по меньшей мере, можно поговорить о серьезных делах, о делах сверхчеловеческих.
Вот такие были, примерно, мотивы и интенции, которым я с радостью находил оправдания и подтверждения в литературе, кинематографе и всяком прочем.
И хотя теперь я склонен скорее и к хиппи, и к фашистам, и к сверхчеловекам разнообразным, и к Соловьеву, и ко всему прочему подобному относиться скорее все-таки именно как к дурному (что дурно, то и дурно, ага), я осознаю, что это во многом из-за возраста. И то тоже было из-за возраста. Только возраст был другой.
И изменилось, на самом деле, только то (помимо возраста), что теперь я и к основной массе, к обывателям так называемым, тоже отношусь с пониманием, тоже считаю их в какой-то мере «нашими». И «сверхчеловеков» «не совсем обыкновенных» из этой общей массы не особенно выделяю. Даже тех, кто задержался в подростковой фазе до пятидесяти. И тех, кто делает вид, что это так, ради какого-нибудь бизнеса. Все люди, в общем. И всякий раз надо смотреть по ситуации, кто для чего и как хорош, а кто плох. А также в какой степени и в течение какого времени. Нынче этот наш, а завтра тот, а потом, может быть, опять этот, но только до восемнадцати ноль-ноль и только если Иван Иваныч не придет.
Да, а зачем портреты-то вешал? Хотел приходящим ко мне людям что-то о себе сообщить. Что-то и сообщал, я думаю. В основном, что я, как мне тогда казалось, «не совсем обыкновенный».
Кстати, ровно в то же самое время мне очень нравился универсальный клич: «Бей красных, белых, желтых, черных, зеленых и голубых!» Всех тех, в общем, кого, когда они появлялись на экране видео, хотелось назвать «нашими». И одно другому никак не противоречило.
Встретил Будду – постарался развести на просветление, убил Будду, ограбил труп Будды, похвастался всем этим перед друзьями. Тем паче что все в уме. Или в том, что хотелось так называть.
Источник: Блог Дениса Яцутко
