Искусство жить состоит в том, чтобы жить кстати.
Монтень, «Опыты»
Вечером 20 ноября, собираясь на достаточно академичное по своему анонсу мероприятие, никак не мог предположить, что конференция, организованная школой права Парижского Университета Париж 1 – Сорбонна, вместо размышлений о чисто правовых конструкциях натолкнет на раздумья скорее философского плана.
Трудно представить, чтобы живущие в Москве французские «несогласные» использовали научную конференцию как повод для митинга
Информацию о круглом столе, посвященном сравнению современного уголовного процесса Франции и России, я получил по университетской рассылке, приходящей со времен моих диссертационных штудий.
Регулярно посещая подобные мероприятия, впору привыкнуть к обычной академической дискуссии. Тем более что к участию были заявлены люди, научный авторитет которых в своей области не вызывал сомнений, например, президент университета и в первую очередь профессор, а во вторую – сенатор Патрис Желар, председатель сенатского комитета французско-российской дружбы, переведший в свое время Российскую Конституцию на французский. Были в программе и судьи, и представители французской прокуратуры.
В качестве специального эксперта Сорбонна смогла – совершенно не представляю, как – заполучить и совершенно неожиданного гостя – Александра Бастрыкина, председателя Российского Следственного комитета, а в недавнем прошлом еще и университетского юриста.
Мероприятие хоть и не рядовое, но едва ли выходящее за рамки французских университетских традиций. Без фуршетов, визиток и дорогих костюмов. Благо, я имел возможность сравнивать, присутствуя на прошлой неделе на Парижской сессии Санкт-Петербургского Международного Юридического Форума. Соответственно, на конференцию Парижской школы права в Сорбонне – вход по-демократичному свободный.
Итак, началось. Прозвучали приветственные слова, представлены вводные доклады, началась собственно научная дискуссия, уровнем вполне соответствующая статусу ее участников. Академический формат более чем традиционен и предсказуем – время для вопросов из зала. Один. Второй. И тут, увы, неожиданно оказалось, что в зале конференции, изначально предназначенной для французских студентов-юристов, достаточно много вовсе и не юристов, да и давно уже и не студентов.
Девушка с грозным видом сбросившей повязку Фемиды гневно, на русском обращается к гостю мероприятия с обличающим: «Сколько будет сидеть экипаж «Арктик Санрайз»?». Тот удивленно отвечает, что не ему знать, а сколько суд даст... Повидавший виды мужчина, опираясь на пожилую спутницу, на плохом, действительно на очень плохом французском, дрожащим от сарказма голосом говорит о трех питерских юристах – Бастрыкине, Путине, Медведеве, упразднивших разделение властей, в конце каждой фразы нервно повторяя «Ву-а-ля-ву-а-ля»...
Слово передается студенту, который, потрясая над головой стопкой бумаг, возмущенно обличает председателя Следственного комитета в плагиате. На несколько озадаченный вопрос о том, читал ли обвинитель соответствующую статью, ответ в духе «у меня все распечатано».
Уже беспокоящийся профессор Патрис Желар, выучивший в своей жизни не одну сотню студентов, дает слово давно тянущему руку молодому человеку на задних рядах. Тот, спокойно начав по-французски, постепенно ускоряется, переходит на русский с акцентом и, уже вскочив и подбегая к двери, кричит, что Сорбонна не может считаться демократическим университетом, пока не пригласят выступать адвокатов от оппозиции. Бастрыкин предлагает ему вернуться и подискутировать, но слова летят уже в распахивающуюся от толчка дверь.
Поскольку большая часть получивших слово предпочитает говорить по-русски, сидящие в зале французские профессора и студенты могут только хлопать глазами, ничего не понимая в разыгрывающемся перед ними эмоциональном перформансе.
Наконец ведущий, устав призывать задавать вопросы юридического характера, хоть как-то связанные с темой мероприятия, дает слово молодому человеку в твидовом пиджаке и джинсах. Звучит известная фамилия бывшего российского бизнесмена, получившего во Франции политическое убежище и не выданного в Россию. Он обращает внимание главы Следственного комитета на творящийся в его отношении судебный произвол и просит разобраться того со своими подчиненными...
На этом терпение модератора иссякает, мероприятие заканчивается на десять минут раньше. Все выходят. Избежавший экстрадиции бизнесмен просит сфотографироваться с Александром Бастрыкиным только вдвоем, в ответ вежливо звучит: «Лучше не надо».
На выходе журналистка российского издания пытает главу Следственного комитета вопросами в духе «почему у вас все так плохо». Тот терпеливо отвечает и направляется к выходу. Впрочем, представитель модной московской прессы подходит к нам еще раз, когда Бастрыкин смог ответить и на мой, профессиональный, вопрос.
По-человечески понимая упоминавшегося выше российского бизнесмена, которому твидовая клеточка на плечах несомненно приятнее той же клеточки в оконном проеме, по поводу остальных отметившихся соотечественников могу, к сожалению, напомнить только фразу Монтеня об искусстве жить кстати.
Может быть, наша национальная черта – забывая об уместности и неуместности, пытаться со всеми и всегда делиться своей единственной и самой важной правдой. Начисто забывая, что делать все нужно и к месту и вовремя. Мне трудно представить, чтобы во время визита на научную конференцию в России, скажем, руководства Кассационного суда Франции живущие в Москве французские «несогласные» использовали ее как повод для митинга в связи с «разгулом» во Франции, например, однополых браков. И едва ли причина этому – обычная «недемократичная» система пропуска лишь предварительно записанных и прошедших металлоискатель.
Да, пару моих старых научных статей скопировали почти целиком в условиях безудержного разгула российского плагиата, но удивляюсь, негодую и протестую я против этого не на официальных приемах и научных форумах, посвященных темам моих научных интересов, а на специализированных профессиональных сайтах. Всему свое место, всему свое время.
Полагаю, что французская университетская культура абсорбирует и эту, и многие другие подобные «накладки».
Наши друзья из французского университета не станут ломать голову, прежде чем приглашать российских коллег из юридического сообщества. У французских юристов не будет меньше интересных лекций и встреч с людьми из России. Тогда в чем же дело? Что беспокоит меня и живет в чувстве если не отчетливой тревоги, то неловкости, которую испытываю, встречаясь с протестом, не принимающим во внимание контекст, выбираемый для протестных акций? Понимая их, не могу принять их неуместную агрессивность? Ту особенность задаваемых вопросов, когда ответ на них известен самому вопрошающему?
Отсутствие реального стремления облегчить участь попавших под каток следствия, что вряд ли возможно без учета процессуальной стороны реальности? Ловлю себя на парадоксальной мысли: поступки совершают другие, а чувство неловкости приходится испытывать мне.
Мой изначальный скепсис по отношению к главе Следственного комитета к окончанию мероприятия стал меняться на уважение. Не к содержанию сказанного им, а к спокойной манере отвечать на эти «вопросы» и к тому, что нашел время поговорить с каждым подошедшим к нему после мероприятия. В пределах отведенного природой терпения.
В общем, если бы я боролся за улучшение имиджа России в чьих бы то ни было глазах, то никак не совместно с борцами против всех и вся. Потому что с некоторыми друзьями, сами понимаете...
Источник: Блог Дмитрия Литвинского
