В споре о социальной политике сегодня нельзя делать вид, что во всех развитых странах давно существует «велфер», то есть пособие буквально за «ничегонеделанье», будь то пособие по безработице или продуктовые талоны (как в США). Плюс к этому социальное бесплатное жильё и другие социальные безвозмездные блага (от медицины до развлечений).
Участие российского государства в социальных проектах находится на уровне где-то 1920-1930-х годов в западных странах
В России государство наращивает госсектор и некоммерческие организации, в основном обслуживающие этот госсектор (от экспертных организаций до фондов, в них уже занято 850 тыс. человек, т.е. 1% рабочей силы; в планах, озвучиваемых экспертами из «Стратегии-2020», – увеличить эту цифру в 5–6 раз). То есть это пособие в обмен на лояльность и какой-никакой труд, чаще всего бессмысленный (но подобный труд и на Западе бессмысленный).
Смешно сказать – в России максимальное пособие составляет чуть больше 100 евро, бесплатное социальное жильё было практически только в Москве при Лужкове (насколько я понимаю, при Собянине эта форма «велфера» стремительно сворачивается). Фактически, сегодня участие российского государства в социальных проектах находится на уровне где-то 1920–1930-х годов в западных странах.
Нынешняя логика в развитых странах такова: их экономики – потребительские, ВВП их стран на 60–70% состоит из потребления домохозяйств. Поэтому любая закачка государством денег в экономику – благо, будь то прямые пособия по безработице или опосредованные, непроизводительные (на первый взгляд) траты, типа сети кабинетов психотерапевтов. В США были подсчёты, какой эффект на экономику оказывают бесплатные продуктовые талоны для бедняков. Оказалось, что 1 доллар «в талонах» привносит в экономику 2 доллара: это дополнительные рабочие места в продуктовых магазинах, логистике, учёте и т.п.
Не думаю, что на Западе эпоха «социального благоденствия» заканчивается. Например, США – там число людей, получающих продуктовые талоны, при Обаме выросло в два раза (до 46 млн человек). Тем более что на Западе экономики становятся всё более потребительскими, хотя бы потому, что они вынесли промышленное производство в страны ЮВА и доля промышленности в ВВП сократилась.
Не зря сейчас в том же ЕС встал вопрос о дополнительном налогообложении биржевых операций: этим способом государство надеется изъять до 100 млрд евро, чтобы затем часть этих денег влить в социалку. Отсюда и предложение ужесточить законодательство в отношении офшоров.
Грубо говоря, сейчас перед Западом стоит главный вопрос – как изъять прибыль банков и транснациональных компаний, получаемых ими вне юрисдикции стран Европы и США. Корпорации эксплуатируют бесправных рабочих в Китае или Бангладеш, но не слишком охотно делятся прибылями с бюджетами в своих странах. Думаю, в ближайшие лет 5–10 эта проблема будет решена.
В России получателями «велфера» в первую очередь должны стать безработные. Их, по данным МОТ, у нас более 6 млн человек. Во вторую – полуинвалиды. Почему полу-? При министре Голиковой государство в лице «инвалидных комиссий» ВТЭК ужесточило требования к больным при получении инвалидности. А в реальности это ведь больные люди. Те, кто имел 3-ю группу инвалидности, теперь здоров, 2-ю группу – почти здоров с 3-й группой. Таких людей миллионы (по разным данным, 5–10 млн человек). Они не могут в полную силу работать, либо вообще представляют опасность на производстве (те же психически больные).
В третью очередь – многодетные матери. Дайте им нормальное пособие, хотя бы на уровне средней зарплаты в своём регионе. Понятно, что многодетная мать, если будет полноценно вкалывать 8 часов в день (а ещё нередко тратить 1–2 часа на дорогу), забросит своих детей и быт. Тем более что государство на словах декларирует заботу о демографии, а на деле почти ничего не делает для увеличения рождаемости.
Это то, с чего стоит начать.
Помимо социальной и гуманитарной функции «велфер» привнесёт в общество ещё ряд преимуществ. Главное из них – наконец-то заставит частный бизнес платить людям нормальные зарплаты. Если в каком-нибудь моногороде химкомбинат платит людям по 10–15 тысяч рублей в месяц (а это уже примерно китайский уровень зарплат), то люди, имеющие пособие пусть в те же 10 тысяч рублей (на самом деле всё равно мизерное), не пойдут работать на такое производство.
Если раньше предприниматель думал, что его предприятие в качестве единственного работодателя в городе – это такой жирный плюс для его бизнеса («никуда не денутся – всё равно приползут ко мне»), то при «велфере» это оборачивается огромным минусом – откуда теперь ему завозить рабочих? Где они будут жить? Наконец, как и кто их будет учить рабочей специальности?
Такая ситуация заставит бизнесменов довольно существенно поднимать зарплаты.
Ну и, опять же, потребительская экономика. Давно замечено, что в России потребительские траты бедных людей работают в основном на отечественную экономику. Куда понесут свои пособия эти люди? В первую очередь в продовольственные и хозяйственные магазины (у бедных траты на питание составляют от 60% личного бюджета). А это в основном товары российского производства – от хлеба, круп и кур до стирального порошка и постельного белья.
Беда в том, что экономически государство сейчас не зависит от потребительской экономики. 60% бюджета дают отчисления нефтяных и газовых компаний. Грубо говоря, не стань вдруг сейчас 30–40 млн простых людей, государство и бюджет этого совсем не заметят. Может, только в армию призывать некого будет.
Поэтому «велфер» – это ещё и способ изменить государство, очеловечить его. На самом деле, мощная социалка дала бы для демократизации и гуманизации России в разы больше, чем, к примеру, соблюдение пресловутой 31-й статьи Конституции. Свобода начинается с полного желудка.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
