Кровавая гэбня и ажурные трусы

Иные выпускники консерваторий мечтают играть сермягу – тяжелый рок или Цоя под гитару, чтоб девочки любили, но обстоятельства непреодолимой силы (еврейская мама, субтильное телосложение, талант в конце концов) на всю жизнь приковывают их к пюпитру и скрипке. Филипп Нойс на таковых должен поглядывать с сочувствием, но свысока – по праву преодолевшего.

Русских президентов ни одна собака из ФСО не охраняет

Уроженец мирной, беззубой Австралии, где даже хищники в основном привозные, уже в ранней молодости обнаружил в себе талант режиссера тонких психологических триллеров и приуныл – душа-то просила иного. А именно – честного поединка, возмездия плохим парням, культа мускул и рваных ран, вечной борьбы за справедливость со стороны суперменов и супервуменок. Пытаясь обмануть судьбу, он даже отказался от высшего образования в пользу мордобойной игры в регби, но тщетно – злой рок все-таки привел его к университетской парте в отделении изящных искусств.

В итоге поединок с судьбой закончился вничью: Нойс стал режиссером, но при первой же возможности перебрался в Голливуд, где взрывы громче, бюджеты больше, патриотизм брутальнее, а право на хранение оружия защищено второй поправкой. В штате Калифорния паренька приметили, руку дружбы подали, повели с собой – приставили к экранизациям романов ярого антикоммуниста Тома Кленси, причем по сценариям антикоммуниста еще более ярого – ультраправого режиссера-маньяка Джона Милиуса. Эти двое, судя по всему, и предопределили творческую манеру Нойса: совсем не австралийский страх перед «красным реваншем» плюс камлание на три огненные буквы – ЦРУ.

Словом, нашел себя человек. Ухарский триллер «Солт» – тому подтверждение.

Once upon a time на земле существовала империя зла – СССР, где не было смартфонов, где физически мучили Солженицына, где ненавидели Америку и держали скрученный артритом палец на курке ядерной войны. С целью развязать последнюю кровавая гэбня похищала младенцев и превращала их в секретных суперагентов, которые проникали в США, делали там карьеру и терпеливо ждали «часа X», чтобы уничтожить демократию.

К счастью, не сложилось: Советский Союз распался, Егор Гайдар накормил людей невиданным прежде мясом, а кровавая гэбня вынуждена была укрыться в подполье – на ржавых баржах, в заброшенных бункерах, средь груд металлолома, где каждая чумазая стена оборудована плазменным экраном. Но сдаваться коммунисты не собирались: в назначенный «час X» внедренный в ЦРУ агент должен ликвидировать антинародного президента с лицом сильно пьющего человека и по имени Борис, когда тот прилетит в Нью-Йорк на похороны друга.

На эту тему
• Джоли презентовала в Москве «Солт» с клюквой (фото)
• Анжелина Джоли хочет встретиться с Анной Чапман
• Сотрудника отеля уволили за попытку сфотографировать Джоли

О деталях коварного плана контрразведке сообщает больной раком перебежчик, и подозрение падает на Эвелин Солт – сотрудницу ЦРУ с русой косой, что в свое время прошла через ад коммунистического плена. Истинное же положение вещей зритель, как и положено, узнает в самом конце картины, но так и останется в неведении, почему русских президентов ни одна собака из ФСО не охраняет.

Чем конкретно вдохновлялись создатели данного чуда – «Осьминожкой» ли (русские там столь же плохие, а фамилия самого плохого, как и в «Солте», Орлов), «Красным рассветом» уже упомянутого Милиуса или акунинской «Азазелью» (между леди Эстер и тем же Орловым, воспитавшим целое поколение «кротов», немало параллелей), не столь уж и важно. Куда важнее, что черные ажурные трусики Джоли, что летят на глазок видеокамеры, уже не вызывают сладкого томления. Хуже того, «Солт» вообще не вызывает эмоций, включая самую очевидную – смех от перетирания на зубах этой клюквы в сахарной пудре.

От фильмов про злых коммунистов и другой голливудской продукции из серии «янки о славянах» традиционно можно получить немало удовольствия (вспомним хотя бы Арни из «Красной жары» с его осуждающим «kapitalizm» и угрожающим «cocainum» или пьяного советского офицера из «Рэмбо-3», что распевал про «Soyuz nerushimy»). Весомо, грубо, зримо «Солт» наследует от «тех самых» восьмидесятнических пропагандистских картин, а также от фантастического триллера «Святой», снятого Нойсом еще в 1997-м, – там подчинить себе загнивающую Россию, а потом уже и весь мир пытался русский бизнесмен, взрощенный «лихими девяностыми».

Иных уж нет, а те далече: теперь «русская угроза» исходит не от олигархов, а от реваншизма чекистов (это, в общем, отвечает изменениям в информационной политике Вашингтона). Однако даже и от «Святого» «Солт» отличается тем, что снят с пугающе серьезной миной. Настолько серьезной, что в режиссерском кресле вполне можно представить не Филиппа Нойса, а Александра Пинхосовича Подрабинека при ассистировании Валерии Ильиничны Новодворской.

Дело, разумеется, не в «поклепе на советскую действительность», как выразился бы товарищ Суслов. Боевик – явно не тот жанр, от которого стоит требовать достоверности: так, в недавней, непередаваемо прекрасной «Команде «А» даже пытались летать танком. Но «Солт», не в пример «Команде», абсолютно не забавен, напротив, от звериной суровости режиссера веет безумием. Не веселым безумием мальчишек, что заигрались в «казаки-разбойники», а ледяным безумием старухи, доверительно шепчущей вам в метро – «Жиды захватили весь мир, я об этом где-то читала».

Парадоксально, но во времена, когда Штаты действительно опасались, что советские подлодки могут всплыть в дельте Миссисипи, юмору или хотя бы ехидству в «политическом кино» всегда находилось место. В «Солте» же нет ни грамма ерничества, ни намека на условность, ни единой шутки. Еще раз – НИ ЕДИНОЙ, что роднит его не с романами Кленси и не с картинами Милиуса, а с рассуждениями некоторых об истории СССР, где было уничтожено 102356509787645574 человек, не считая женщин и детей, причем все они были расстреляны лично Сталиным, «а власти скрывают».

Даже в сцене, где пионеры по очереди целуют золотую печатку кэгэбэшника с рубиновой звездой, прослеживается не метафора и не ирония, а священная торжественность католической мессы или приёма в доме Корлеоне. Столь же церемониально, как кровь Христову, чекисты распивают водку и рассуждают о «патриотизме». Как можно снимать сугубо развлекательное кино про «стрелялки-гонялки» с таким пафосом – Бжезинский его знает, но и михалковские «Утомленные солнцем – 2» на фоне «Солт» – честная комедия.

Другой вопрос, что юмор никогда и не был сильной стороной Нойса. Отдав должное родной сторонушке несколькими фильмами о противостоянии человека  одной лишь природе («Мертвый омут», «Клетка для кроликов»), он привык выставлять против своих героев (неизменно благородных рыцарей новой эры с лицами Харрисона Форда, Рутгера Хауэра, Дензела Вашингтона и Вэла Килмера) максимально опасного противника с передовицы The New York Times – криминальные кланы, финансовых воротил, террористов. А главное – заставлял их (героев) что-нибудь такое преодолевать: инвалидность ли, оговор, предательство или несовершенство этого мира. Преодолевать так же бескомпромиссно, как сам он однажды преодолел свою интеллигентность.

Возможно, во вселенной Нойса, что зиждется на подвиге, боли, чести и самопожертвовании, в принципе нет места шуточкам, как нет его в мире подростка-гига, для которого и марсиане – тот враг, к которому следует относиться серьезно. Что до клюквы развесистой, не нам режиссера судить: сними кто-нибудь еще месяц назад кино, в котором премьер-министр России распевает «С чего начинается Родина» в компании высланных из США шпионов, заговорили бы как раз о ягодах. Но в споре метафор опять победила жизнь.