Пожалуй, сегодня в России нет более знаменитого человека, чем Григорий Петрович Грабовой. О нем пишут огромные статьи в газетах, о нем снимает документальные фильмы телевидение, его часовое радиоинтервью цитируют в Интернете и обсуждают в общественном транспорте и на кухнях.

Нет сегодня в России человека, о котором говорили бы больше, чем о Грабовом.

Нет в России и человека, к которому бы люди относились более однозначно, чем к Грабовому. Его натурально никто не любит, и это еще очень мягкая формулировка. «Подонок», «мразь» (плюс, конечно, матерные эпитеты) – вот так Грабового называют все. Журналисты, политики, домохозяйки, пенсионеры, чиновники.

Народная ненависть (как, впрочем, и народная любовь) – явление, не поддающееся никакому логическому объяснению. Случается, и очень часто, что ненависть вдруг превращается в любовь, а любовь в ненависть, – иногда для этого достаточно только одного неосторожного слова или шага. И чем единодушнее ненавидят человека сегодня, тем сильнее полюбят его завтра – так уж устроены люди.

Также важно понимать, что однозначное отношение к кому бы то ни было никогда не бывает справедливым – среди людей нет ни святых, ни абсолютных подонков. И если кто-то решил рисовать чей-нибудь портрет только одной краской, – черной ли, белой ли – неважно, – этот портрет никогда не будет похож на оригинал. Это будет не портрет, а плакат.

За что не любят Грабового? Грабового не любят за то, что он провозгласил себя Иисусом Христом. За то, что обещает воскрешать мертвых и берет за это деньги. За то, что создал партию и хочет стать президентом России. За то, что обещает своим первым указом после избрания президентом запретить людям умирать. Вот за что не любят Грабового.

И вот тут-то начинается самое интересное. За сравнительно недолгое время, что Грабовой существует в качестве поп-фигуры, его действительно возненавидела вся страна. Но если спросить каждого из тех, кто признается в своей ненависти к Грабовому, чем плох Грабовой, – человек в лучшем случае ответит вышеприведенным списком: обещает воскрешать мертвых, провозгласил себя Христом и так далее. Но что преступного (как с уголовной, так и с моральной точки зрения) в таком поведении Грабового – объяснить не сможет никто. Воскрешение мертвых? Идея жизни после смерти в той или иной мере присутствует в каждой из существующих сегодня религий, ничего экстраординарного в этом нет. Берет деньги за воскрешение? Ну да, берет. Люди дают, а он берет. Это тоже в общем-то никакое не открытие – люди часто платят деньги непонятно за что - то в финансовые пирамиды вкладывают, то в игровые автоматы играют, то покупают билеты на концерты сомнительных исполнителей, то, в конце концов, приобретают некачественную водку, изготовленную кустарным способом. Не думаю, что подобная деятельность кажется нашим гражданам чем-то запредельным, – это в конце концов даже не грабеж, люди сами платят. Создание партии и обещание выдвинуться в президенты – это вообще никакой критики не выдерживает. Ну партия. Ну в президенты. Ну и что? Все давно уже знают, что партия у нас одна – «Единая Россия» и президент тоже один – Путин, поэтому ни партии ДРУГГ (Добровольные распространители учения Григория Грабового), ни лично ее лидеру ничего не светит – Вешняков не позволит. Активность в Беслане, вербовка в секту несчастных женщин из комитета «Матери Беслана»? Но, простите, разве Грабовой первым пришел в Беслан, разве он придумал конвертировать моральный и нравственный авторитет этих матерей в деньги и политическое влияние? Нет, первым был не он, и та же Сусанна Дудиева, возглавляющая материнский комитет, стала героем московских газет гораздо раньше, чем вступила в секту Грабового, – только вместо заученных чужих слов о воскрешении мертвых она повторяла заученные чужие слова о Путине, убившем детей.

Григорий Грабовой (grigori-grabovoi.ru)

Наконец, попытки Грабового объявить себя Иисусом Христом (в теперь уже знаменитом радиоинтервью это, по-моему, вообще наиболее эмоционально сильный момент: «Скажите, вы – Иисус Христос?» – «Да»). Не сочтите мои слова кощунством - я действительно не желаю оскорбить ничьих религиозных чувств, - но разве не так две тысячи лет назад публика глумилась над главным героем евангельских повествований, а он невозмутимо отвечал: «Ты, мол, говоришь?» Да, доказательств правоты Грабового ни у кого нет. Но ведь ни у кого нет и доказательств его неправоты, верно? И по большому счету, чтобы называть себя Христом, необязательно быть мразью и подонком – достаточно быть либо авантюристом, либо циничным шутником, либо просто душевнобольным. Скорее всего Грабовой относится именно к одной из трех названных категорий. И ни одна из них не является клеймом, обрекающим человека на всеобщую ненависть. А если он псих, так его вообще лечить надо и жалеть, а не ненавидеть.

В чем же тогда дело?

Сусанна Дудиева, доверившая Грабовому воскрешение погибших детей (newsru.com)

Чтобы найти ответ, нужно опять обратиться к особенностям человеческой натуры. Большинство людей склонны к поиску простых решений, чего бы это ни касалось – большой политики или бытовых мелочей. Вспомните старинный анекдот про человека, который потерял кошелек в темном переулке, но искал его совсем в другом месте, около фонаря – там светлее. Мы смеемся над этим человеком у фонаря, но разве сами далеко ушли от него? Чтобы прослыть знатоком изящных искусств, можно долго учиться, читать книжки, сутками бродить по музеям. А можно вооружиться нехитрым дацзыбао «Церетели – плохой скульптор!» - и все. При гораздо меньшем расходовании сил и времени результат абсолютно такой же. Чтобы прослыть большим остроумцем, можно действительно им быть, а можно просто научиться надевать скучающую маску при упоминании, допустим, Петросяна, и все - ты уже тонкий ценитель настоящего юмора.

Так же и с Грабовым. На фоне демонизированного прессой авантюриста любой человек даже самых дурных моральных качеств (злостный алиментщик, домашний тиран, пьяница-дебошир и т.д.) может выглядеть вполне добропорядочным гражданином. Грабовой – это такая критическая отметка на шкале общественной морали. Отметка, заведомо находящаяся на том уровне, которого обыкновенный человек никогда не достигнет, – в самом деле, мало кто решится провозглашать себя Христом. А раз так – значит, можно и не заботиться о своем согласии с совестью. Все равно Грабовой хуже. Заведомо хуже.

Если бы Грабового не было, его бы все равно придумали. Миллионам настоящих мерзавцев нужен такой опереточный, плакатный мерзавец, нужно пугало, на фоне которого эти мерзавцы начинают выглядеть вполне прилично.

Поэтому отношение к Грабовому – само по себе критерий принадлежности к мерзавцам. Мерзавцам он нужен – вот и пускай они резонерствуют, рассуждая о том, какой Грабовой подонок. Но мы же с вами не мерзавцы, правда?