Украина навсегда замесила мечту моего детства

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Сергея Савчука о том, как умирает украинская авиационная промышленность.

Символом новой Мечты будут не аккуратные крылышки «Аэрофлота», а когтистые крылья красного дракона

Кто-то из умных предков сказал – человека от животного отличает умение мечтать. Второй не менее умный добавил – именно стремление к исполнению мечты стало фундаментальным двигателем прогресса, повлиявшего на судьбу человечества в целом.

Я хорошо помню себя в детстве. Когда мне было лет шесть–семь, отец время от времени брал меня с собой на работу. Встать нужно было очень рано, часов в шесть утра. Потом нужно было в полумраке рассвета дойти до остановки, она называлась «Памяти героев» и граничила со старым военным кладбищем, где был очень красивый монумент в память о погибших в Великой Отечественной.

На остановку, пыхтя и подвывая коробкой, заезжал бессловесный труженик дороги – ЛИАЗ-677, в который набивались все многочисленные работники. Я гордо восседал на боковом сидении возле водителя, и мы долго-долго ехали за город, куда-то за село Ружичное, где в буквальном смысле посреди поля находился аэропорт.

И следующий кадр памяти, как слайд, – вот отец, молодой, худощавый, в красивой синей форме пилота «Аэрофлота», с нашивками флаг-штурмана, вот он высоко-высоко поднимает меня на руки и с широким взмахом руки уверенно говорит: гляди, Сережка, какая красота! Небо, оно твое, оно ждет и скучает по тебе! И я, сидя в твердыни отцовских рук, распахнув глазенки и рот, бесконечно смотрел в бездонную синь высоты.

Мир вокруг едко пах авиационным керосином и гудел турбинами, сбоку на грунтовых рулежках устало дремали трудяги Ан-2, вернувшиеся «с химии», чуть дальше нетерпеливо нюхали ветер острыми носами малыши Л-410. По полю деловито сновали техники наземных служб, кто-то тащил к зеву рампы ВСУ, чадил на дальнюю стоянку заправщик. И я, раскинув руки, стремительно улетал прочь вместе с серебристой иглой Ту-134, летевшего из Хмельницкого в Ленинград.

Будучи обычным подростком, я, как и тысячи моих ровесников, запоем читал фантастические романы. Во сне я видел раскаленные дюзы и слышал оглушающий рев маршевых двигателей, рвущих законы гравитации.

Мне мельком улыбались по-плакатному красивые штурманы космических кораблей, седые бородатые капитаны ласково трепали меня по голове и обещали сделать юнгой, а мимо, грохоча пудовыми ботинками и лязгая затворами, отчаянно шли на абордаж пиратских шаттлов космодесантники. Зарывшись головой в подушку, я покорял парсеки и раскрывал секреты туманности Андромеды, познавал правила теории относительности и последствия криосна.

В институте я не бросил чтения, однако я начал осознавать, что для осуществления мечты нужно очень многое. Нужны сотни научно-исследовательских институтов, где профессора в очках с роговой оправой будут проводить тысячи сложнейших опытов, испытывать новые материалы и проверять возможности человеческого организма. Нужны заводы и производства, на которых опытные инженеры с мудрым прищуром будут, смоля папиросы и хрипло споря, водить пальцами по линиям сложнейших чертежей.

Нужны институты, где будут обучать будущих покорителей пространства, подвергая их перегрузкам и до автоматизма оттачивая их рефлексы. А еще обязательно будут нужны кружки, в которых восторженные мальчишки будут делать свои первые шаги ввысь, будут мастерить планеры и бережно хранить под стеклом на столе знаменитое фото Юрия Гагарина.

А потом все закончилось. Распалась страна, закрылись институты, профессоры поехали в Польшу торговать телевизорами «Электроника-409», инженеры начали от безысходности спиваться, а молодежь вместо кружков авиамоделирования пошла в секции бокса и банды.

Кого-то убили, многие сами угробили себя «чернушкой». Но где-то глубоко сознание грела мысль, что в запасниках оставались наработки советских НИИ, плоды работы гениальных умов, а сама Украина в начале самостийного забега имела колоссальный багаж и опыт машино- и станкостроения, были живы и передавали свои знания те, кто стоял у истоков космической программы. Короче, в угольной черноте я видел слабую искру надежды на будущее.

Но год за годом необоснованно свалившееся на голову Украины счастье проедалось, пилилось и распродавалось по нарастающей. Ушли на пенсию последние монстры из числа советских ученых, были перекуплены Западом все светлые умы и перспективная молодежь, закрылись фундаментальные предприятия, вроде КБ «Южное» и Завод «Южмаш», потухли раскаленные вихри доменных печей Азовстали, а студенты перестали поступать на инженерные факультеты, расплодив по стране дармоедов-экономистов и безграмотных правоведов.

И вот вчера Украина с хрустом поставила последнюю точку в своей краткой и донельзя убогой воздушно-космической истории – она продала все права на уникальный самолет Ан-225 «Мрия» Китаю. Бросила на стол дрожащей рукой проигравшегося в дым алкоголика последний козырь, иносказательно – семейную драгоценность, свято хранимую более вменяемыми предками.

Китайские специалисты уже заявили, что к 2020 году в небо взмоет новая Мечта, только теперь уже китайская, и символом ее будут не аккуратные крылышки «Аэрофлота», а когтистые крылья красного дракона.

Не будет больше ничего: ни полетов в бескрайнем небе, ни восторженных детских глаз, прикованных к элегантным обводам фюзеляжей воздушных судов. Не будет заводов с рабочими местами и социальными гарантиями, не найдется в небе места для талантливой и смелой молодежи.

Будет огромная территория, национальной идеей навсегда станет хата-мазанка, плетеный тын, увенчанный глиняными горшками, хрюкающий в сарае боров, огород с помидорами и запах навоза.

В этот навоз сегодня окончательно замесили мечту моего детства.

Как же я вас ненавижу.