Как президент Филиппин «излечился» от гомосексуальности

«Я излечился. Когда у меня начались отношения с Циммерман (бывшей женой – прим. ВЗГЛЯД), я сказал: «Вот оно!», я вновь стал мужчиной». Эта фраза президента Филиппин, сказанная на встрече с представителями филиппинской общины в Японии, явно войдет в историю. Пожалуй, еще никто из глав государств не рискнул заявить о своем «излечении» от гомосексуальности, по крайней мере, в новейшее время.

Но Дутерте всё нипочем. Папу Римского он однажды обозвал «сукиным сыном» (это в католической-то стране!), генсека ООН Пан Ги Муна – дураком, а президенту США Бараку Обаме предложил «отправиться в ад». Но любимые ругательства президента это, пожалуй, «бакла» и «байот» – уничижительные обозначения гомосексуалов, принятые на Филиппинах. Именно так он «приласкал» своего политического оппонента – сенатора Антонио Трилланеса IV, что и стало поводом для спича об «излечении».

«Это хорошо, что Трилланес и я похожи. Я чувствовал себя немного геем», – заметил Дутерте. А потом пригласил на сцену женщин – целоваться, подчеркнув, что желающие получить поцелуй от президента должны быть незамужними и совершеннолетними.

Тут необходим еще один флешбек, иллюстрирующий экстравагантность Дутерте. Однажды, после точно такого же «сеанса», выяснилось, что поцелованная им без спроса женщина замужем, вспыхнул скандал, от которого глава Филиппин отмахнулся заявлением на тему «я всегда так делаю». Чего во всем этом больше – иронии или «новой искренности», однозначно сказать нельзя.

Тем более что речь идет о человеке с, по некоторым данным, «антисоциальным нарциссическим расстройством личности». Этот диагноз был обнародован на фоне скандального развода Дутерте с женой – той самой Элизабет Циммерман – в 2000 году.

Расстройство личности подобного типа чревато излишней самоуверенностью, эгоцентричностью и безразличием к чувствам других. В это легко верится, если вспомнить, что полтора года назад Дутерте призвал солдат «простреливать вагины» протестующим женщинам (против политики президента нередко протестуют, при этом его рейтинг весьма высок), чтобы «сделать их бесполезными». Это шутка или нет? Наверное, все-таки шутка из серии «за гранью». Но когда этот же человек призывает убивать наркоторговцев при первой возможности, он не шутит – и неоднократно давал это понять.

На эту тему
• Американский "броненосец" у китайских границ все-таки пошел ко дну
• Филиппины прокомментировали санкции США за военное сотрудничество с Россией
• Сергей Худиев: О здравой психиатрии и безумной идеологии

Собственно, бескомпромиссно жестокая борьба с наркоторговлей и закрепила за Дутерте имидж крайнего консерватора. Для портовых Филиппин наркотрафик – серьезная социальная проблема, с которой не справляются суды и полиция. В итоге та часть правоохранителей, которая в наркотрафик не вовлечена, взяла за практику убивать наркоторговцев при облавах. Во-первых, так безопаснее, во-вторых, «не отмажутся». А президент полицию в этой заведомо незаконной тактике систематически поощряет, даже несмотря на то, что такой вид наказания, как смертная казнь, на Филиппинах официально отсутствует.

Отсюда и заочная ругань Дутерте с ООН, ЕС и США. Отсюда все эти «баклы» и «байоты» (так он окрестил в том числе американского посла). Отсюда его заявление, тоже цитировавшееся нашими СМИ как «историческое»:

«Я меняю союзников в вашем идеологическом порядке и, возможно, я съезжу и в Россию, чтобы сказать Путину, что отныне мы втроем – Китай, Филиппины и Россия – против остального мира. Другого пути нет».

Сказано – сделано. Дутерте действительно прилетел в Россию и был принят в Кремле, но пробыл у нас всего один день вместо запланированных четырех. Планы пришлось срочно изменить из-за военного положения на Филиппинах, вызванного обострением противостояния полиции и террористической группировки «Абу Сайяф», членам которой верный себе Дутерте пообещал «отгрызть печень». Тем не менее заверения в дружбе были им озвучены – как и очередные «шпильки» в адрес Вашингтона.

О том, что с приходом Дутерте к власти США потеряли такого важного и безотказного союзника, как Филиппины, газета ВЗГЛЯД уже писала. О том, что благодаря этому человеку между Манилой и Москвой установились теплые и продуктивные отношения, – тоже. Другое дело, что практическое сотрудничество по-прежнему идет ни шатко ни валко.

С одной стороны, министр обороны Филиппин Дельфин Лорензана буквально на днях заявил, что Маниле американские санкции нипочем и от военно-технического сотрудничества с Россией его страна не откажется. С другой – этот же человек в декабре признавал, что из-за тех же самых американских санкций Филиппинам пришлось отказаться от покупки российских вертолетов.

В романе «1984» подобное называли «двоемыслием». А сам Дутерте описал имеющийся парадокс следующим образом: «Мы друзья (с американцами – прим. ВЗГЛЯД). Но надо помнить, что это так потому, что много лет назад они сделали нас колонией. Мы на такую дружбу не соглашались».

В общем, такой это человек – Родриго Дутерте. Убежденный антиимпериалист и народный трибун. Противник американской гегемонии и сторонник многополярного мира. Неожиданный союзник России и Китая и азиатский вариант той политической силы, какую в Европе олицетворяет Марин Ле Пен. А еще он «излечился» от гомосексуальности благодаря удачному браку, который, впрочем, распался в 2000 году. Сейчас президент Филиппин живет с бывшей медсестрой Сьелитой Авансенье и воспитывает общую дочь Веронику, но с экс-супругой, судя по всему, поддерживает хорошие отношения – по крайней мере, она участвовала в его предвыборной кампании.

Можно ли излечиться от гомосексуальности

Прежде Дутерте уже заявлял, что в юности подумывал стать «бисексуалом или трансгендером», что ряд европейских СМИ сочли очередной неудачной шуткой. Это притом, что прозвучало заявление не где-нибудь, а на встрече с ЛГБТ-активистами Филиппин. Там же президент сообщил своей достаточно консервативной нации, что изменил свои взгляды на права секс-меньшинств и теперь выступает за легализацию однополых браков – «тенденцию современного времени».

Родриго Дутерте и Сьелита Авансенье (фото: Russian Government Press Office/Global Look Press)

«Если это сделает вас более счастливыми, то я за», – сообщил он собравшимся, предложив подобрать для правительства кого-нибудь, кто смог бы представлять интересы ЛГБТ.

Его нынешнее заявление пару-тройку десятилетий назад прозвучало бы гораздо громче – тогда велись особенно активные дискуссии на тему того, излечима ли гомосексуальность. Сейчас таких дискуссий практически нет – медицина пришла к консенсусу, согласно которому гомосексуальность болезнью не является (исключена из классификации болезней ВОЗ в 1990-м, а Американской психиатрической ассоциацией в 1973-м), следовательно, слово «вылечить» тут неприменимо.

Если выражаться максимально просто, болезнь предполагает патологию, она должна приносить дискомфорт пациенту и вредить его социальной жизни. Гомосексуальность как таковая этого не предполагает. Напротив, попытки ее «вылечить» считаются потенциально опасными и провоцируют настоящие болезни, например, депрессию.

Другое дело, что сексуальную ориентацию часто путают с сексуальным поведением, хотя это совсем не одно и то же. Гетеросексуальный человек может демонстрировать гомосексуальное поведение под воздействием личных мотивов и других обстоятельств, это распространено, например, в проституции, порнобизнесе и местах лишения свободы. Чаще бывает наоборот – от природы гомосексуальные люди ведут «традиционный» образ жизни. И если изменить сексуальную ориентацию, согласно современному вердикту медицины, нельзя, то скорректировать сексуальное поведение можно.  

Начиная с 1970-х годов по всему западному миру оформлялись организации «экс-геев», то есть людей, отказавшихся от гомосексуального поведения. Крупнейшая и наиболее известная из них – Exodus International – была ликвидирована в 2013-м после того, как два ее основателя стали гей-парой (так в СМИ оформился новый термин – экс-экс-геи).

Отношение к подобным организациям у психологов и социологов неоднозначное, но скорее терпимое. Если репаративную или конверсионную терапию (то есть попытки изменить сексуальную ориентацию с помощью методов в разбросе от гипноза до электрошока) современная медицина считает делом в лучшем случае неэффективным, а в худшем – опасным для пациента, то коррекция сексуального поведения и сексуальной идентичности в группах поддержки для «экс-геев» может помочь человеку в социализации и поиске компромисса между ориентацией и религиозными убеждениями, то есть сделать выбор в пользу веры и «отказаться от греха», как поступают, например, монахи. Такие центры, как правило, не обещают того, что человек непременно научится получать удовольствие от традиционных отношений – речь идет об отказе от нетрадиционных, а там уж «как получится».

В США «экс-геев» относят к группе, подлежащей охране ввиду дискриминации. К ним могут быть агрессивно настроены как геи, так и особо рьяные поборники традиционных ценностей. Но в основном религиозные общины – сосредоточения этих самых ценностей – подобные движения приветствуют. Упомянутая выше Exodus International считалась общехристианской, но свои аналоги для «экс-геев» есть у католиков, мормонов, иудеев, мусульман etc во многих странах Запада.

Дутерте из всей этой системы выпадает, поскольку человек он нерелигиозный, а в какого именно бога верит, сам точно не знает.

Прежде он называл себя христианином, впоследствии говорил о вере в «единого Аллаха», а в конце концов уточнил, что верит в Всевышнего как такового, но религии и храмы лично ему не нужны.

Чтобы закрыть тему «излечения от гомосексуальности», остается добавить, что люди не делятся только на гетеро- и гомосексуалов, даже если вынести за скобки би- и асексуалов (которых секс не интересует в принципе). Для меньшинства также характерны пограничные состояния, выражаемые через так называемую шкалу Кинси и решетку Клейна. Например, человек может быть преимущественно гетеросексуальным, но испытывать некоторый интерес к однополым отношениям.

Что-то подобное, возможно, мы и имеем в лице «излечившегося» Дутерте, но ему самому все эти научные расклады и столбики терминов, очевидно, неинтересны. От медицины он далек, и вряд ли случайно так и не смог сформулировать, кем все же подумывал стать – бисексуалом или трансгендером, хотя это совсем не синонимы. В том, что касается главного, президент Филиппин удовлетворяющие себя ответы давно уже нашел и не видит особой проблемы в разнице между сексуальными идентичностями.

С ним трудно спорить: навязчивое покровительство со стороны США для Филиппин проблема гораздо более сложная.